Миновав плетеную изгородь через узенькую калитку, Марта вошла в дом и первым же делом посмотрелась в большое, висевшее прямо напротив входа, зеркало – хороша ли?

Убедившись, что хороша, девушка пригладила растрепавшиеся волосы и, глянув на храпящего на циновке белого мужчину, резко хлопнула в ладоши:

– Эй, Алвиш! А ну, хватит спать!

Португалец сразу же встрепенулся, смуглый, полуголый, нестриженный, он напоминал обросшего черта!

– А, это ты… – увидев девушку, Алвиш успокоился и, ухмыльнувшись, потянулся за плетеной баклажкой, валявшейся в изголовье… – Тебе не предлагаю… Черт! Да тут и нет ничего…

– Хватит пить! – отобрав баклажку, строго молвила Марта. – Или давно не сидел в земляной яме? Так я могу…

– Нуну… ты это… Да бросил я!

Португалец явно испугался угрозы и поспешно убрал баклажку подальше, правда, глаза его недобро сверкнули, а тонкие губы скривились…

– Теперь будем ходить на берег подругому, – усевшись рядом, девушка вытянула ноги. – Слушай и запоминай…

Идея вождя (а точнее – все той же Марты) Алвишу почемуто не понравилась. Он сразу же начал ныть и говорить, что ничего с этим не выйдет – только лишние хлопоты. Ну, белую глину еще можно найти, а леопардовые шкуры?

– Хватит! – прервав, Марта с презрением прищурилась. – Что, охотников в деревне нет? На леопардов не хаживали?

– Охотникито есть… Да вот только вряд ли они дадут шкуры! Это ж какой трофей!

Надо признать, возражения португальцы были вполне логичны, и это сильно уязвило девчонку – идеято была ее!

– Ну, прямотаки и не найти! Может, ты просто не хочешь? Тогда я пошла…

– Постой!

– Чтоб к вечеру шкуры были! Хотя бы парочка…

Однако же вечером возникла вдруг еще одна проблема – исчезли дети. Две девочки лет по десяти. В таком возрасте дети уже помогали родителям – собирали съедобные корешки и плоды, таскали воду, пасли коз и овец… Ну и да – играли тоже. В догонялки, в прятки, в жмурки… Вот и эти играли после всех домашних дел. А домой не пришли!

Вполне могло статься, что их унесли дикие звери… Однако не далее недели назад произошел точно такой же случай – только тогда пропала одна девчонка двенадцати лет. Подумали, что заблудилась, немного поискали да махнули рукой. Дети ведь такое дело – всегда можно еще нарожать, так что родители, конечно, погоревали немного, но особото переживать не стали. То же – и с этими двумя…

Только на следующий день вдруг распереживался вождь! И снова вызвал к себе Марту…

Кивнув посланному слуге, белая наложница живенько обернула вокруг бедер кусок ткани и, поправив на груди золотую цепь, сочла, что готова к аудиенции. О чем пойдет речь, она пока не знала, но полагала, что все о том же – о кораблях. Ну и о том, как половчее поставить «леопардов». Кстати, Алвиш все же притащил шкуры – правда старые и сильно траченные молью…

На этот раз вуломо принимал наложницу во дворце – большой, увешанной амулетами и охотничьими трофеями, зале, все убранство коей составляли циновки, небольшой столик, да низенькая кушетка у дальней стены. Циновки. Сам вождь сидел в резном полукресле голландской работы, ценой около двух талеров. Кресло это досталось бесплатно – с одного из разбившихся кораблей, и местные умельцы щедро украсили его золотыми накладками, так что теперь сей предмет мебели стоил не два талера, а целых двести! Или даже две тысячи!

– Ты звал меня, мой король? – войдя, растянулась на полу Марта.

Хорошо хоть циновки были новые – мягкие, да и пол мели недавно – не пришлось пыль глотать. Вот ведь, до чего же премерзкий обычай – кидаться в ноги! Традиция, чтоб ее… Ну да ради золота можно и потерпеть.

– Садись, – Аганга указал кивком место возле себя (между прочим – честь, которой удостаивались немногие!), и девушка, не забыв поблагодарить, послушно уселась на корточки.

– Вчера пропали две девы, – как всегда, вуломо сразу же перешел к делу. – И я волнуюсь!

Волнуется? Ради какихто малолетних девчонок, которые ему даже не родственницы. Ну разве что очень отдаленные… Опустив голову, Марта быстро подавила удивление – вуломо лишних эмоций не жаловал.

– Волнуюсь, потому что раньше пропала еще одна. Думаю, это уже не просто случай… – хлебнув прямо из плетеной баклаги, Аганга довольно крякнул и сверкнул глазами. – Это – «леопарды»! Они снова пришли.

– Леопарды?

– Не звери, нет… Люди! Те, что много хуже зверей.

Вот тут наконец до Марты дошло…

– Ты думаешь, это людоеды, мой король?

– Ну а кто еще считает вкусным мясо молоденьких нерожавших дев? – поднявшись на ноги, вуломо вдруг разразился длинной и весьма эмоциональной речью, в которой всячески ругал людоедов и превозносил собственный народ. – Мы, нкрумы, никогда не ели людей! Если я охочусь на чужаков, то это – ради выгоды, а не для того, чтоб сожрать! Эти же… Амарта, я чувствую опасность! Если «леопарды» вновь появились в наших лесах – так просто они не уйдут! Их нужно выбить или… Это сильные крепкие мужчины! За таких немало дадут.

– А это точно – «леопарды»? – все еще сомневалась Марта.

Вождь усмехнулся и поправил на голове шляпу с пером:

– Вот ты это и выяснишь! Ты и Алвиш… Понимаешь, почему – вы?

– Потому что мы – чужие, – девушка пожала плечами – и что тут было понимать? Однако вождь любил, чтобы слова других соответствовали его собственным мыслям, и Марта это уже успела узнать.

– Мы – чужие. Нас не жалко. И мы никому не расскажем – у нас здесь ни родичей, ни друзей.

– Все так, – довольно кивнул вуломо. – Никто не должен знать, что я в тревоге. Никто! Вы же… Вы будете наблюдать! Я дам вам лучших охотников… И сегодня же отправляйтесь на мыс! Пусть все идет, как и шло…

– Охотники не должны знать про «леопардов»?

– Нет. Поверь, они и так заметят чужих… Будто бы сами… А вы пойдете по побережью, от мыса на запад – людоеды любили эти места.

– Хорошо, – Марта спокойно кивнула. – Но весь твой народ…

Вскинув голову, Аганга повысил голос:

– О народе не думай. О нем позабочусь я! И вот еще что… Я думаю, в племени есть предатель. «Леопардов», коль они есть, ведь ктото навел! Ктото показал наши тайные тропы… Но с этим я сам разберусь!

К вечеру вся команда охотников за кораблями расположилась меж камнями на дальнем мысе. Там, где и всегда устраивали «охоту». Марта, Алвиш, дюжина крепких парней… Приданных им охотников отправили за дичью – чтоб зря время не тратили.

– Если будут чужие – они их заметят, – расположившись поудобнее, негромко заметила Марта.

– Если те будут рядом – да…

Кивнув, Алвиш достал карточную колоду:

– Сыграем? Только, прошу, не расплачивайся своими чертовыми медяхами!

– Это копейки, Алвиш! – рассмеялась девчонка. – Монеты далекой страны – Русии. Кстати, их там принимают наравне с серебром!

– Медь наравне с серебром? Да быть такого не может! Сдвинь…

Португалец принялся сноровисто вытаскивать карты…

– Еще… еще… Себе! Вскрываемся?

– Пожалуй…

– Ааа! Ничего себе, переборчик у тебя! Нервничаем?

В ответ Алвиш лишь зло хмыкнул. Проиграл, и потом – еще раз… И не раз. Не пришлось доставать копейки, единственное, что осталось у Марты в плену – все серебро, конечно же, забрали сразу… А копейками както расплатился в Риге какойто нарвский купец. И так подозрительно смотрел на Марту! Так же вот в карты играли в таверне в порту… Или – в кости… Не суть… Марвин еще был… Марвин… Эх, бедолага! Не повезло…

– Ты что так вертишьсято, Алвиш?

– Корабль! – вскочив на ноги, португалец вытащил изза пояса трофейную зрительную трубу.

Марта хмыкнула и потянулась:

– Вижу, что корабль. Видно, идет в СанЖоржи… И мы его не возьмем – рано! Да и погода – дрянь. Ветер какойто хилый…

– Это он! – не отрываясь от трубы, зябко поежился португалец. – Тот самый корабль с проклятым капитаном! Который едва нас не расстрелял… Помнишь?

– Ну да, – девчонка поежилась, впрочем, без особого страха и злобы. – На пару бы футов правее – и остался бы ты без башки!