— Что ты, Лаура! Для меня самого большая честь, что ты проявила ко мне благосклонность. Да, раньше я был глуп, и не сумел разглядеть в тебе красоту и ум!

— Ты очень добр ко мне, Марк, — таяла от его слов девушка.

«Меня сейчас стошнит от этой тупой дуры! Ни красоты, ни ума! — злился про себя молодой Тускулани. — На себя бы в зеркало посмотрела, прежде чем поддакивать. Тупая овца! Но ничего, ты скоро узнаешь, цену милости нобиля!»

— Ты растопила мое сердце, — ответил учтиво он.

— Если твое сердце растаяло, то будь добр встань с моего места и дай мне сесть. Пока ты не испачкал мой стул, — у него над ухом раздался насмешливый голос подошедшей Беатриче.

— Бетти! — с упреком произнесла на русском языке Лаура. — Марк так вежлив, а ты так груба!

— Лапшу он тебе на уши вешает, а не любезности расточает! — твердо произнесла ее сестра на русском языке, чтобы остальные ученики не поняли. — То он тебя открыто презирал, а тут вдруг в груди зашкварило и любовь-морковь нарисовалась. Такие козлы, как он, любят только себя. Трахнуть он тебя хочет и все. А ты ведёшься, как последняя дура!

— Что она говорит? — обратился к Лауре Марк.

— Она благодарит тебя за твою любезность, — поспешила объяснить слова сестры Лаура.

— Правда? — засомневался юноша. — А по виду и не скажешь.

— У них у русских, я ведь на половину итальянка, — с гордостью произнесла Лаура, — так принято выражать благодарность

— Вот уж я не зала, что тебе стыдно быть наполовину русской! В море с горя не утопись! — раздраженно произнесла Беатриче и снова на русском, — пусть он убирает свой тощий зад с моего стула!

— Сестра просит тебя, чтобы ты встал и освободил ее место. Она хочет подготовиться к уроку, — с сожалением произнесла полу-итальянка.

— Хорошо, но я не прощаюсь, моя красавица, — склонившись к ней, тихо сказал Марк и встал со стула. Когда он сел на свое место, его прихлебатель тут же сказал ему с издевкой:

— Хочешь узнать, что эта Беатриче говорила на своем языке на самом деле?

— Как это возможно? Ты что, знаешь этот варварский язык?

— Нет, конечно! Откуда? Я просто снимал все на телефон и прогнал текст через переводчик. На, послушай, но в наушниках.

Когда Марк услышал правду, его затопило холодной волной ненависти.

«Вот значит как? Козел говоришь? Ну ничего, ты скоро, сучка, узнаешь, как бодается козлиный рог!» — усмехнулся он.

С тех пор, несмотря на все попытки Беатриче образумить сестру, та полностью растворилась в своем чувстве к Марку. Через три недели он лишил ее девственности, что позволило ей надеяться, якобы после близости последует предложение о замужестве.

Убедившись, что Лаура окончательно потеряла голову, Дед и внук решили перейти ко второй — главной — фазе операции «Наказание выскочек!»

Далее события развивались стремительно. Придя в гости к кузине, Лаура пригласила Беатриче посетить закрытую вечеринку на городской вилле Тускулани. Ее об этом очень просил Марк. Точнее не просил, а просто намекнул, что если она не выполнит его просьбу, они расстанутся. На ревнивый вопрос Лауры, зачем там нужна Беатриче, он ответил, что его приятель безумно в нее влюбился и просил его помочь устроить ему знакомство в этой девушкой.

И сейчас, сидя на кровати, Лаура убеждала сестру согласиться, тем более, что в лицее были каникулы.

— Бетти, ну чего тебе сидеть тут? Там будет весело. Будут наши, много молодежи! Развеемся и повеселимся, — убеждала ее сестра.

— Неужели ты ничего не заподозрила? — спросил Беатриче Анатолий.

— Мне это все не нравилось с самого начала. Не верила ни одному её слову, но Лаура так просила. И ведь она моя сестра, — вздохнула девушка, — и я согласилась.

За ними приехал роскошный лимузин и отвез на городскую виллу семейства Тускулани. Как бы странно это не звучало, но в центре Рима было много таких вилл, где в окружении садов и деревьев прятались роскошные старинные особняки старой знати. Девушки вышли из машины и их сразу разделили. Беатриче и не заметила, как Лаура куда-то исчезла, а она оказалась в комнате, где ее окружили восемь парней во главе с Марком Тускулани. Дверь на ключ закрыли сразу, едва она — с ужасом в глазах — переступила порог Ада, где провела три самых страшных часа своей жизни.

Ее схватили, и аккуратно, чтобы не повредить одежду, раздели. Влили в рот полбутылки крепленого вина и стали насиловать. Чтобы она не кусалась в рот вставили шарик на завязках. Она пыталась сопротивляться даже не взирая на бессмысленность этих действий. А как может противостоять насилию одна маленькая хрупкая девушка, против восьми парней атлетического телосложения. Тем более в ситуации, где все продумано заранее и до мелочей. Ее приковали наручниками за руки и за ноги. Причем наручники были с мягкими прокладками, чтобы не оставлять синяков.

— Значит так, — командовал всем процессом поднаторевший в таких вещах молодой Тускулани, — никаких засосов, синяков и щипков! Ясно? Она сама добровольно пришла к нам и все было по обоюдному согласию! Всем надеть маски и использовать презервативы, чтобы никаких биологических следов не оставалось. И включите видеозапись.

— Ну что, сучка, кто теперь из нас козел? — рассмеялся он. — Я первый!

Когда Беатриче застонала от отвращения и боли, а, а на простыне появились красные пятна, он расхохотался в голос таким зловещим смехом, что кровь в венах девушки в одночасье похолодела.

— Так значит я первый? Как тебе повезло! Ты надолго запомнишь этот первый раз!

Сначала они брали ее по одному, потом вдвоем, а потом снова по одному. Когда насильники — несмотря на прием Виагры — выдохлись, а Беатриче — почти бездыханная — лежала уставившись остекленевшим взглядом в потолок, Марк скомандовал:

— Хватит с нее! Еще помрет тут. Несите ее в ванную, будем смывать с нее все следы.

Парни расковали девушку, взяли ее за руки, за ноги и понесли в ванную комнату. Бросили ее на кафельный пол и стали поливать ледяной водой смывая кровь, пот и слюну. Затем безвольное тело девушки тщательно вытерли и надели на нее одежду, в которой она приехала.

— Отнесите ее в машину, и отвезите домой. Высадите возле дверей и проследите, чтобы ее забрали родители! Постельное белье с кровати собрать и немедленно сжечь во дворе. Всем тщательно помыться и смыть с себя все следы этой шлюхи.

— До сих пор вижу его медальон в виде римского орла, который все время раскачивался перед моими глазами, — по безэмоциональному лицу Беатриче текли слезы. Анатолий пересел к ней на кровать и обнял за плечи.

— Прости меня, Бетти.

— За что? Тебя ведь там не было, — тихо ответила девушка.

— За то, что я тебя тогда поцеловал, в ванной комнате, — вздохнул юношу, — представляю как ты это восприняла. Как новую попытку насилия над тобой.

— Нет, — вяло улыбнулась Беатриче, — в тебе была решительность, но не было презрения и наглости. Даже наоборот, какая-то нежность. Поэтому я тебя и не стукнула коленом. А когда нас окружили сатанисты и я представила, что снова все повторится, я чуть не умерла.

— Ну что? Доволен? Казанова хренов, — раздался голос Тигра, — покоритель и знаток женщин. Это я, Охотник, к тебе обращаюсь!

— А что я? Кто же знал, что тут такая хрень вышла. Страшно подумать, что девушка пережила. Если бы с моей дочерью такое сделали, я бы сжег этот проклятый дом вместе со всеми кто там был.

— Я закончу свой рассказ, — вздохнула девушка. — Родители нашли меня у подъезда нашего дома. Мама сразу все поняла. Вызвала врача и адвоката. Тот осмотрел меня и подтвердил все их самые страшные подозрения. Мы поехали в судебно-медицинскую экспертизу, а потом в полицию.

Следователь побеседовал сначала со мной, а потом с адвокатом. Когда последний вышел, он только развел руками. Да, следы свежей дефлорации есть. А вот спермы нет. Следов насилия на теле нет. Одежда вся целая. В моей крови обнаружен алкоголь. Я сама добровольно приехала на эту виллу. Меня потом отвезли домой. Доказать факт изнасилования, а не то, что это было по взаимному согласию, практически невозможно. Это было бы одно мое слово, против их восьми.