Голос пришёл не через уши — он зазвучал прямо в сознании Аида, обходя все физические барьеры.
*Интересно, интересно... Кто это осмеливается мешать моей работе?*
Аид вздрогнул, но не прервал поток энергии. Рядом с ним зажигалка напряглась, её пламя приобрело защитную окраску.
— Морок, — прошептал Аид.
*О, ты знаешь моё имя. Как мило. А вот я твоего не знаю, маленький предатель.*
— Предатель? — Аид нахмурился.
*Разве не предательство — защищать тюрьму, в которой тебя держат? Укреплять цепи собственного заточения?*
Голос Морока был удивительно приятным — мелодичным, почти гипнотическим. В нём слышались отголоски древней мудрости и бесконечной усталости. Если бы Аид не чувствовал исходящую от духа хаоса холодную злобу, он мог бы поверить в искренность его слов.
— Я защищаю не тюрьму, — ответил Аид. — Я защищаю тех, кто может пострадать от освобождения неготовых к нему узников.
*Неготовых? Кто решает, готовы мы или нет? Виктор Крид? Его марионетки из Совета Хранителей? У них нет права судить нас!*
— У них есть право защищать невинных, — возразил Аид.
Морок рассмеялся, и этот смех прозвучал как звон разбитого стекла.
*Невинных? О, мой наивный друг. В мультивселенной нет невинных. Есть только сильные и слабые, хищники и жертвы. Хранители просто создали систему, которая позволяет им контролировать тех, кто сильнее их.*
Аид почувствовал, как аргументы Морока находят отклик в его сознании. Действительно, кто дал Виктору право решать, кого заключать, а кого оставлять на свободе? Кто проверял самих хранителей?
— Не слушай его, — предупредила зажигалка. — Он мастер манипуляций. Использует частицы правды для распространения лжи.
*А, у тебя есть защитница. Дух огня, который променял свободу на иллюзию искупления. Как трогательно.*
— Оставь её в покое, — резко сказал Аид.
*Или что? Ты навредишь мне из своей клетки? Ты забавен, малыш. Но я пришёл не угрожать. Я пришёл предложить союз.*
Аид почувствовал изменение в тоне Морока. Насмешка сменилась серьёзностью, почти торжественностью.
*Ты сильнее большинства узников, — продолжил дух хаоса. — Твой симбиоз с духом огня создал нечто новое, могущественное. Присоединись ко мне, и мы разрушим эту систему навсегда. Освободим всех, кто томится в артефактах.*
— И что потом? — спросил Аид. — Что случится с мультивселенной, когда все узники выйдут на свободу?
*Что должно случиться — хаос. Творческий, созидательный хаос. Вместо застывшего порядка хранителей мы создадим мир постоянных изменений, где каждый сможет реализовать свой потенциал.*
— Включая потенциал разрушения?
*Разрушение — часть творчества. Нельзя построить новое, не снеся старое. Ты это понимал когда-то, до того как тебя сломали.*
Аид закрыл глаза, чувствуя, как внутри него борются два мировоззрения. Часть его — та, что помнила прежнее могущество — откликалась на слова Морока. Свобода, власть, возможность изменить мультивселенную по своему желанию...
Но другая часть — та, что научилась ценить ответственность — видела ложь в красивых обещаниях.
— Ты говоришь о творческом хаосе, — медленно сказал Аид. — Но я чувствую в тебе только разрушение. Ты не хочешь создавать новое. Ты хочешь уничтожить существующее из мести.
Тон Морока мгновенно изменился, став холодным и угрожающим.
*Значит, ты отказываешься от моего предложения?*
— Отказываюсь.
*Тогда ты мой враг. И с врагами я не церемонюсь.*
Связь прервалась так же внезапно, как и началась. Но в воздухе остался привкус опасности — обещание мести, которая не заставит себя ждать.
— Ты сделал правильный выбор, — сказала зажигалка, но в её голосе слышалась тревога.
— Да? — Аид открыл глаза и посмотрел на стены. — Тогда почему мне так страшно?
***
Атака началась через несколько часов.
Сначала это была едва заметная вибрация в стенах зажигалки — словно кто-то осторожно простукивал их снаружи, ища слабые места. Потом вибрация усилилась, превратившись в систематические удары по магической структуре артефакта.
— Он изучает нашу защиту, — сказала зажигалка, её пламя приобрело тревожный красноватый оттенок.
Аид сел в центре камеры и соединил своё сознание с сознанием зажигалки, чтобы лучше понять природу атаки. Через их связь он почувствовал, как Морок методично прощупывает каждый элемент их защиты, ища точки приложения силы.
— Он не пытается сломать стены грубой силой, — понял Аид. — Он ищет резонансную частоту. Способ заставить наш артефакт разрушить себя изнутри.
— Умно, — признала зажигалка. — И очень опасно. Если он найдёт правильную частоту...
— Мы распадёмся на части. Нужно создать защиту от резонансных атак.
Аид встал и подошёл к стене, прижав к ней обе ладони. Его кровь была уже готова — за месяцы практики он научился мгновенно вызывать нужное количество для создания рун.
— Руна тишины, — сказал он, начиная чертить сложный символ. — Она должна поглощать вибрации, не давая им распространяться.
Но едва он закончил первую линию, как атака Морока изменилась. Вместо физических ударов по структуре артефакта дух хаоса переключился на прямое воздействие на сознание.
Аид вскрикнул, когда поток чужих мыслей обрушился на его разум. Воспоминания Морока — тысячелетия ярости, планы мести, образы разрушений, которые он мечтал причинить. Всё это хлынуло в сознание Аида, угрожая поглотить его собственную личность.
— Сосредоточься на мне! — крикнула зажигалка.
Аид вцепился в их связь, как утопающий в спасательный канат. Тёплое присутствие зажигалки стало якорем, который не давал ему потеряться в хаосе чужих воспоминаний.
— Он пытается сломать мой разум, — прохрипел Аид.
— Не только твой. Он атакует нашу связь, пытается разделить нас.
Аид понял стратегию Морока. Дух хаоса не мог прямо разрушить их артефакт — тот был слишком хорошо защищён. Но он мог разрушить симбиоз между узником и тюремщиком. Без этой связи они оба станут уязвимыми.
— Тогда мы не дадим ему нас разделить, — сказал Аид сквозь зубы.
Вместо руны тишины он начал создавать символ единства — самую сложную руну, которую они когда-либо пытались начертать. Она состояла из двух переплетающихся спиралей, каждая из которых представляла одного из них, но которые вместе формировали нечто большее.
