— Договорились, — кивнул Аид. — У нас есть вечность, чтобы это выяснить.

Он сел посреди камеры и начал изучать руны на стенах. Первый урок в новой жизни. В жизни без голосов из Пустоты, без жажды разрушения, без ненависти к тому, кто его остановил.

Виктор был прав. Виктор сделал то, что должен был сделать. И теперь Аид сделает то, что должен сделать он — станет тем, кем мог бы быть, если бы не поддался искушению лёгкой силы.

За стенами зажигалки время продолжало течь. Миры вращались вокруг своих солнц, люди рождались и умирали, маги изучали тайны реальности. Но внутри маленького артефакта, в пространстве размером три на три шага, происходило чудо трансформации.

Монстр учился снова быть человеком.

**КОНЕЦ ВТОРОЙ АРКИ**

Руны мерцали на стенах зажигалки, как живые существа, постоянно меняющие форму. Аид сидел в центре своей камеры, пытаясь найти в них систему, логику, хоть какое-то подобие знакомых магических принципов.

— Хорошо, — пробормотал он, указывая на один из символов. — Эта часть похожа на руну связывания из древнеэльфийской традиции. А вот эта... может быть, это модификация драконьего символа силы?

Руна, на которую он смотрел, внезапно изменилась, превратившись в нечто совершенно иное. Словно зажигалка поправляла его неверное понимание.

— Нет? — Аид наклонил голову. — Тогда что это значит?

В ответ на стене появилась новая руна — более простая, состоящая всего из нескольких изогнутых линий. Она пульсировала мягким светом, словно приглашая его изучить её получше.

Аид встал и подошёл ближе. Чем дольше он смотрел на символ, тем яснее становился его смысл. Не интеллектуальный смысл — эмоциональный. Руна не означала какое-то понятие. Она была понятием.

— Начало, — прошептал он. — Ты показываешь мне руну начала.

Символ вспыхнул ярче, подтверждая его понимание.

— Значит, твоя магия работает не так, как обычная, — продолжал Аид, размышляя вслух. — Обычные руны — это символы, которые обозначают заклинания или направляют энергию. А твои... твои руны и есть сама магия.

Он протянул руку к стене, но не коснулся её. Вместо этого попытался мысленно "почувствовать" руну, понять её внутреннюю структуру.

На мгновение ему показалось, что он ухватил что-то важное — ощущение безграничных возможностей, потенциала, который ждёт реализации. Но в следующую секунду видение исчезло, оставив после себя только лёгкое головокружение.

— Я не готов, — понял он. — Ты показываешь мне, что я ещё не готов понять это полностью.

В ответ на стенах появилось больше рун. Десятки простых символов, каждый из которых нёс в себе базовое понятие. Аид узнал руны дыхания, движения, покоя, роста. Они были алфавитом — не буквенным, а концептуальным.

— Ты хочешь, чтобы я выучил основы, — сказал он. — Прежде чем переходить к сложному, нужно освоить простое.

Это было унизительно для мага его уровня. За века до заточения он оперировал заклинаниями, способными изменять реальность, создавать и разрушать миры. А теперь ему предлагали изучать магическую грамоту, как первокурснику академии.

Но он больше не был тем магом. И, возможно, это было к лучшему.

— Хорошо, — сказал Аид, снова садясь на пол. — Начнём с начала. Покажи мне, как правильно читать твои руны.

Зажигалка ответила новой волной символов. Но на этот раз они появлялись медленно, по одному, давая ему время изучить каждый. И впервые за долгое время Аид почувствовал себя учеником, а не учителем.

Это ощущение было странно приятным.

Он потратил часы — или то, что казалось часами в безвременье зажигалки — на изучение базовых рун. Некоторые поддавались пониманию легко, другие оставались загадочными. Но постепенно он начал чувствовать ритм, внутреннюю логику системы.

Руническая магия зажигалки была не инструментом для достижения целей — она была языком. Способом общения с самой сутью реальности.

— Ты не используешь руны, — прошептал он, когда понимание наконец пришло к нему. — Ты говоришь на них. Это живой язык.

Стены вокруг него засветились теплее, и Аид понял, что сделал первый правильный шаг на долгом пути обучения.

***

Неделю — или то, что он считал неделей — Аид изучал чужие руны. Теперь пришло время создать свою собственную.

Он знал теорию. Руна должна была быть не просто нарисована, а вложена. Создатель должен был вложить в неё часть себя — энергию, эмоцию, намерение. В обычной магии для этого использовали различные материалы: золото, серебро, толчёные драгоценные камни.

Здесь у него был только один материал — он сам.

Аид посмотрел на свою ладонь. Кожа была бледной, почти прозрачной после веков пребывания в зажигалке. Вены просвечивали синими нитями под поверхностью.

— Кровь как чернила, — пробормотал он. — Что может быть более личным?

Он прикусил губу, размышляя. В своём прошлом он использовал кровь для магии не раз — это был мощный проводник энергии. Но тогда это была кровь других. Использование собственной крови считалось крайней мерой, признаком отчаяния или безумия.

Сейчас это было единственным вариантом.

Аид провёл ногтем по ладони, оставляя тонкую красную линию. Боли почти не было — его тело давно привыкло к дискомфорту. Капля крови выступила на поверхности кожи, тёмно-красная в мерцающем свете зажигалки.

Он подошёл к стене и осторожно коснулся её пальцем. Огонь принял его руку, обвил её тёплыми языками пламени. Аид почувствовал покалывание — зажигалка пробовала его кровь на вкус, изучала её состав, её энергетическую подпись.

Затем он начал рисовать.

Руну начала — самую простую из тех, что показывала ему зажигалка. Три изогнутые линии, образующие подобие спирали. Его кровь оставляла следы на огненной поверхности, не испаряясь и не сгорая. Вместо этого она впитывалась в пламя, становилась его частью.

Аид чувствовал, как что-то уходит из него вместе с кровью. Не только физическая энергия — нечто более глубокое. Часть его намерений, его воли, его сущности переходила в руну.

Когда он закончил, символ засветился собственным светом. Не красным, как его кровь, а мягким золотистым. Руна жила. Она дышала в унисон с биением его сердца, пульсировала в ритме его мыслей.

— Получилось, — выдохнул он.

Но в следующую секунду что-то пошло не так. Руна начала дымиться, её свет стал неровным. Аид почувствовал жжение в груди — связь между ним и символом причиняла боль.