— Да, им сегодня уже довелось перетаскивать одного пострадавшего, полагаю, что справятся и с другим. Тем более, что на носилках сделать это будет несколько проще.

— Какие носилки, какой замок?! — Чарльз, абсолютно не согласный играть роль безмолвного больного, даже возвысил голос, снова пробуя приподняться на правом локте. На сей раз сделать этого ему не позволил Тьери, безусловно, волнующийся за состояние здоровья всех своих пациентов.

— Я домой хочу, а не в ваш треклятый замок! — продолжал негодовать, между тем, молодой человек, — Хватит уже с меня всех этих замков, оборотней, магов и прочей дряни, все, сыт ими по горло!

Роман, по сию пору внимавший всему происходящему молча, ответственно храня серьезность на лице, наконец, не выдержал и, ухмыляясь, включился в разговор.

— Домой он хочет! А если тебя дома Альберт с топором поджидает, что ты будешь делать?

— Вот тогда и решу, — огрызнулся Чарли, — Если не домой, то хотя бы в больницу. Нормальную, простую, человеческую больницу…

— А там Чеслав с пистолетом, — включился хранитель памяти и, тихо вздохнув, виновато пожал плечами, — Видимо, единственным безопасным местом остается только наш треклятый замок.

— К которому ваш Чеслав меня и притащил, — сумрачно отреагировал его собеседник, — Да еще и об дверь напоследок приложил как следует, как будто мне и без того мало было…

Тьери тихонько вздохнул и, покачав головой, слегка махнул рукой в сторону молодого человека. Под последним в ту же секунду появились из ниоткуда большие и, если подобное понятие к такому предмету вообще применимо, удобные носилки.

— Мы слышали этот звук, — негромко произнес он и, сжав на несколько мгновений губы, еще тише добавил, — Очевидно, для него это был способ постучаться.

— А Чарли использовал вместо дверного молотка, — жизнерадостно подхватил виконт и, кивнув хранителю памяти, одновременно с ним взялся за ручки носилок, поднимая последние с земли вместе с недовольно заворочавшимся Чарльзом, — Нет, вы только посмотрите, какой буйный пациент! Может, привязать его во избежание? А то мало ли, выпрыгнет из носилок, помчится по горам лазить да моря переплывать…

Татьяна, сдерживая улыбку, быстро облизала губы.

— Да нет, Чарли же ведь у нас умный мальчик, правда, Чарли? Он не будет выскакивать из носилок, он будет спокойно и мирно лечиться… — в голосе девушки отчетливо прозвучали интонации медсестры из дома умалишенных, и бедный доктор, сознавая, что к числу ненормальных был причислен и он, помрачнел, прекращая дергаться.

— Не надо считать меня идиотом, — буркнул он и, попытавшись вздохнуть, поморщился, — Убегу, как только приду в себя. Слышал я ваши рассуждения о том, что проклят не то замок, не то граф… Не хватает еще под раздачу попасть.

— Ой, да ладно тебе, — Роман, фыркнув, наконец шагнул вместе с хранителем памяти в сторону замка, намереваясь создать больному полный покой, — Проклятие-то у нас смирненькое вполне, домашнее. Сидит себе в замке, молочко пьет и ко всяким заграничным докторам не пристает.

— К тому же, оно совсем не большое… — тихонько добавила Татьяна, моментально уловившая в речах виконта намек на Тиону. К слову, надо заметить, что последняя-то как раз к заграничному доктору Чарльзу относилась с большой симпатией, и нередко, в минуты пребывания того в замке, укладывалась ему на колени, тихонько мурлыча. Чарли, впрочем, ничего не имел против кошачьей нежности и, платя лаской за ласку, мирно почесывал ее за ушком, продолжая какой-нибудь разговор.

— Чарли, — Винсент, неожиданно посерьезневший и, казалось, вообще забывший о своей феноменальной способности шутить не вовремя, вдруг вклинился в общий разговор, — А что от тебя хотел Альберт? Зачем он тебя… велел Чеславу над тобой издеваться?

— Если ты придумаешь вопрос полегче, Винс, я на него обязательно отвечу, — отозвался молодой человек, стараясь расслабиться в носилках, — А об этом надо спрашивать его… Впрочем, он упоминал, что хотел бы изучить тебя, спрашивал, как я тебя лечил, однако, ответом удовлетворен явно не был. Он хотел знать, было ли что-то необычное… — доктор на секунду задумался, — Я сказал, что не было. А сейчас думаю — у вас вообще бывает, чтобы все было спокойно, нормально и как у людей?

— Нет, — Татьяна, направляющаяся вместе со всеми в замок следом за носилками, невинно улыбнулась, как ни в чем ни бывало, пожимая плечами, — Если все в порядке, то день, считай, прожит зря.

— Да, я это уже давно понял, — Чарли вздохнул, поморщился и, помолчав некоторое время, элегически добавил, — Что же, у всех свои способы развлекаться.

— Так, стоп, а куда мы его? — хранитель памяти, зайдя в холл замка, остановился, даже не доходя до балюстрад. Виконт де Нормонд, остановки не ожидавший, непроизвольно сделал еще один шаг, натыкаясь носилками на своего помощника. Чарли, которому эта экстренная остановка доставила немало неприятных ощущений, зашипел, как рассерженный кот и, конечно, успевший и услышать, и понять слова хранителя памяти, уже хотел, было, высказаться в том смысле, что после подобных фокусов его можно хоть куда — хоть в подвал, хоть в крематорий, однако, не успел даже открыть рта.

— Что значит «куда»? — Роман, негодующе фыркнув, сделал неловкую попытку пожать плечами, — У нас же целый коридор свободных комнат для прислуги!

— Да, но я думал… — Винсент, искренне растерявшийся от подобных заявлений, начал, было, выражать свое недоумение, а заодно и возмущение Чарльза, определенно им питаемое, однако, закончить не успел. Юноша, обожающий шутки не к месту ничуть не меньше собеседника, покладисто кивнул.

— Ну, ладно, свободных хозяйских комнат тоже парочка штук найдется, хотя я и не знаю, зачем. Чарли у нас, вроде бы как, занимает должность придворного доктора, к роскоши не привык, так зачем же мы будем его смущать своими шикарными палатами?

— Еще предложи его в каморку придворного лекаря засунуть, — Татьяна, как раз нагнавшая столь скоропалительно остановившихся молодых людей, недовольно скрестила руки на груди. Ответ на ее полунасмешливое недовольство не заставил себя ждать.

— Не, в каморку нельзя, — Роман грустно вздохнул, — Она, конечно, близко и удобно, но туда нельзя. Там кровать чересчур твердая, боюсь, Чарли себе еще синяков об нее понаделает. А ему нужен покой, мирное и тихое возлежание где-нибудь в подвальных помещениях…

— Вы говорите о той каморке, где некогда обитал Альберт? — голос Тьери, мгновенно прервав разглагольствования молодого человека, уже, судя по всему, начавшего склоняться к идее определить больного на исцеление в клетку, где прежде сидел Винсент, заставил всех присутствующих, включая и самого несчастного страдальца обратить внимание на мага.

— Если речь идет именно о ней, — продолжал тот, — То, возможно, этот вариант и в самом деле был бы самым подходящим в данной ситуации. Насколько мне известно, Альберт не успел опустошить свое прежнее обиталище, оставляя там много полезных вещей, а коль скоро некогда он исполнял обязанности и придворного целителя, я думаю, они могут нам пригодиться.

— Ты хочешь засунуть меня на твердую кровать в тесной конуре? — Чарли, наконец решивший подать голос, окинул человека, к которому, судя по всему, загодя питал самую искреннюю неприязнь просто за то, что тот сведущ в магии, сумрачным взором. Собеседник его устало вздохнул и потер переносицу.

— Я хочу вылечить тебя, мальчик, — очень сдержанно откликнулся он и, мельком окинув взором ожидающих вердикта носильщиков, легко кивнул им, — Это подходящий вариант, — и, глядя на то, как они, ощутимо повеселев, направляются к нужной двери, повернулся к стоящим рядом с ним графу и его жене, — Но на сей раз я вынужден просить вас не собираться всем вместе в этом маленьком помещении. Мне это будет мешать, да и юноше сейчас гораздо больше нужен покой и пребывание наедине с могущим его исцелить человеком, нежели толпа сочувствующих друзей.

— Мы не будем набиваться туда, — согласно кивнул хозяин замка, — Чарльз не единожды оказывал нам неоценимую помощь, полагаю, с нашей стороны он заслужил хотя бы элементарного уважения.