Например, как не сорваться с орбиты при скоростях, позволяющих запросто покинуть пределы Солнечной системы.

Или что основной орбитальный ускоритель нужно включать за несколько секунд до того, как выключится разгонный, хотя подобное строго-настрого запрещено инструкцией по технике безопасности. Запрещено, потому что при их одновременной работе пилот испытывает запредельные перегрузки, а лайдер становится практически неуправляемым, хотя и получает при этом очень мощный разгонный толчок. Но штурмовикам такой толчок до лампочки, им гораздо важнее не потерять контроль над лайдером, а вот для гонщиков этот значительный выигрыш в скорости зачастую означает победу в гонке.

Есть и другие хитрости, которые познаются лишь на трассе – не важно «низкой» или «орбитальной». Но бывший профессиональный гонщик Дик не знает большинства из них. А ведь он занимался этим делом около шести лет и неоднократно брал награды!

Вывод очевиден: передо мной не Дик. Может, оперативник, а может, и сам Паук.

Чувствую, как начинает бешено колотиться сердце. Ну, что мне делать, а?! Попытаться захватить его и с помощью Сяти пытками вырвать признание? Да-а, а если он не заговорит? Если это не Паук, а всего лишь оперативник, который не знает, где сейчас Григ и Ирэн и под чьей личиной прячется Паук?

Нет, его сейчас трогать нельзя. Он вроде не догадывается, что я расколол его, так пусть и дальше пребывает в блаженном неведенье. А мне необходимо срочно разбудить свой ген маоли, чтобы посоветоваться со Станом. Но для этого нужна длительная медитация, то есть желательно как можно скорее покинуть общество лже-Дика.

Пытаюсь встать из-за стола, а потом спохватываюсь. Нет! Так резко уходить нельзя – он может заподозрить неладное. И я остаюсь: продолжаю пить и вести теперь уже бесполезный для меня разговор, который снова сворачивает на выигрыш. Надо отдать должное сидящему передо мной человеку – актер он просто прекрасный. Он очень точно сыграл и обиду на «выгнавший» его клуб, и искреннюю радость от миллионного выигрыша.

– А почему ты сделал ставку у каких-то левых букмекеров, когда у тебя есть свой – Ирвин? – спрашиваю просто так, чисто для поддержания разговора, но в ответ лже-Дик меняется в лице и растерянно спрашивает:

– А ты откуда знаешь?

– От верблюда, – огрызаюсь я. – Так почему не у Ирвина?

– Он… то есть я… это… не хотел, чтоб наши узнали.

Лже-Дик несет еще какую-то ахинею, а я смотрю непонимающе. Что за черт? Такой простой вопрос и поставил его в тупик. Хотя… А ведь здесь что-то кроется! Ну, точно, кроется! Нет, не зря Дик сделал ставку не у Ирвина! И мне обязательно нужно понять: почему?

Мотаю головой, пытаясь разогнать хмельную тяжесть. Мне сейчас не помешал бы ясный трезвый ум вместо этой алкогольной мути, но что есть, то есть.

Так, о чем это я? Об Ирвине…

Я вроде и не пьян, но сосредоточиться крайне трудно. К тому же мне очень мешает пьяное бормотание Дика. А ему вдруг моего общества кажется недостаточно, и он предлагает:

– Ну что? Позвоним девочкам?

– Каким девочкам? А… Нет, мне домой пора…

– Успеешь еще домой, – хмурится он. – Мы же только начали. Или ты меня не уважаешь? Обидеть хочешь?

М-да, сильный аргумент. Я сдаюсь.

– Пусть будут девочки.

Вскоре раздается звонок в дверь. Дик идет встречать девочек, а я остаюсь в гостиной на диване. Меня сильно развезло от выпитого. К тому же усталость и две бессонные ночи дают о себе знать.

В прихожей слышатся голоса, а потом раздаются два негромких хлопка, и наступает тишина. Меня мгновенно прошибает холодный пот, а опьянение как рукой снимает. Выскакиваю в прихожую с бластером в руке, а следом за мной мчится Сятя. «Девочек» и след простыл, Дик лежит на полу, а голова и грудь у него в крови. Наклоняюсь над ним, пытаясь нащупать пульс. Бесполезно. Стреляли дважды: в грудь и в голову, и Дик, похоже, умер мгновенно.

Вылетаю на лестничную клетку, намереваясь устроить погоню за убийцей, но тут же останавливаюсь, увязая в окружающем воздухе, как в патоке. Отступаю назад – все ясно, какая-то военная секретная хрень, вроде парализующего поля. Скорее всего, через несколько минут его выключат дистанционно или оно развеется само, но за это время убийца будет уже далеко.

Возвращаюсь в квартиру Дика.

– Муйли, – шепчет мне Сятя.

– Кто?! – подскакиваю я. – Где?!

– Муйли был сдьесь, но уйшел, – поясняет троглодит и подлетает к Дику. – Муйли дьелял пух-пух.

– Ты хочешь сказать, что это маоли убил Дика? – уточняю я.

– Дья.

– С чего ты взял?

– Яй чуйствую, – поясняет Сятя и спрашивает: – А кусшать огонь кокта бутем?

Я не успеваю ответить, как вдруг раздается музыкальный проигрыш одной из песен моей любимой группы. Звук идет со стороны мертвого тела. Наклоняюсь над ним и замечаю за его плечом на полу портативный визор-фон. Поднимаю и смотрю на экран. Там, разумеется, очередное послание для меня.

«Я предупреждал, что твои неправильные действия будут караться. Смерть бедняги Дика целиком на твоей совести. Подумай, прежде чем продолжать».

И подпись: «Паук».

Набираю ответ:

«Не держи меня за идиота. Это был не Дик. Ты убил собственного оперативника!»

«Ты в этом уверен? Возьми у него волосок и отвези своему Рабишу, пусть проведет анализ ДНК. Затем сравни результат с ДНК Дика из базы данных ФБР – Тойер поможет тебе взломать ее».

«Тойер работает на тебя, а ДНК в базе данных вы наверняка подменили».

«Если ты не веришь, что это настоящий Дик, мне придется убить кого-нибудь еще. Выбирай: Курта или Мартина?»

– Вот мразь! – У меня перехватывает дыхание от ненависти. – Ты помнишь, что я сказал? Если с кем-то из моих знакомых что-то случится, я…

«А что ты? Вот оно – случилось. И что ты?»

Паук издевается надо мной. Он уверен в себе и не боится меня. Ладно…

«Короче, Брайан, кончай фигней страдать. Просто отдай мне карты и забирай свою Ирэн. Оставляю тебе код для связи. И помни: на все про все у тебя осталось тридцать часов пятнадцать минут», – напоследок напоминает Паук и отключается.

Зову Сятю, выхожу из квартиры и плотно прикрываю за собой дверь. Я не стану проверять, чей это труп – Дика или занявшего его место оперативника, потому что настоящий Дик в любом случае уже мертв. И не важно, когда именно произошло убийство – сейчас или несколько дней назад. Он мертв, и Паук должен ответить мне за это…

И снова я в гостях у Тома – сижу перед подключенным к общегалактической сети визор-фоном рядом с Виктором Тойером, а за плечом у меня притулился подуставший и проголодавшийся Сятя. Троглодитика бы надо отправить домой, кушать и отдыхать, но он единственный, кому я могу полностью доверять, и мне нужна его помощь.

Сейчас пять утра. Вторично разбуженный Виктор зевает во весь рот и никак не может сосредоточиться на моем задании.

– Вик, взбодрись, – раздражаюсь я. – У меня очень мало времени!

– Не дыши на меня перегаром. Не видишь, я стараюсь, – огрызается он, а его пальцы барабанят по сенсорной клавиатуре визор-фона. – Я делаю, что могу, но взломать базу данных ФБР, это тебе не бутылку водки выпить.

Я подковырку игнорирую и подхалимски напоминаю:

– А с полицейским архивом ты справился в два счета. Ты же специалист экстра-класса, разве нет?

Тойер насмешливо смотрит на меня.

– Во-первых, я не хакер, у меня совсем другая специализация. А во-вторых, от твоей лести я не стану работать быстрее. Так что сделай милость, заткнись. А еще лучше принеси-ка мне кофе.

– С молоком? – уточняю.

– С коньяком, – фыркает Виктор. – Кто-то обещал мне коньяк, но зажал.

…Тойер справляется с моим заданием лишь к девяти утра, так что я успеваю покормить троглодита и пару часиков поспать. Еще час с лишним у Виктора уходит на то, чтобы взломать банковскую систему и отследить движение по некоторым, названным мною счетам.