– Где мы?

– Летим прямиком к хранилищу.

Он смотрит на экран навигатора. Видит пункт назначения – Фиора, и бормочет:

– Все возвращается на круги своя…

Сажаю лайдер среди песков возле таких знакомых руин.

– Приехали.

Мартин вздрагивает, просыпаясь, и неловко задевает правой рукой за подлокотник кресла.

– А-ах, – то ли стонет, то ли вздыхает он. Смотрю ему в лицо и вижу закушенную губу и огромные, затопившие всю радужку зрачки.

– Ты как? – спрашиваю и получаю ожидаемый ответ:

– Я в порядке.

Григ тянется к лежащему в кресле штурмовому автомату.

– Я возьму его?

– Нет! – Мартин буквально вырывает оружие из рук Грига. Тот пожимает плечами и отступает.

Мы по одному покидаем лайдер. Нас окружает ночь. Григ, естественно, способен видеть в темноте, а нам с Мартином приходится включить установленные на шлемах фонари. В их свете песок почему-то кажется черным. Как сажа. Он неприятно скрипит под ногами – будто кто-то водит ножом по стеклу. Я морщусь, от этого звука у меня начинает ломить зубы.

Григ уверенно идет в сторону руин. Безошибочно находит среди нагромождения разнокалиберных, присыпанных песком бетонных глыб неприметный на первый взгляд лаз – полуразрушенный вход в подземелье. Протискивается внутрь, оказываясь на довольно крутой лестнице с раскрошившимися, потрескавшимися ступенями, и останавливается, поджидая меня.

– Ты чего? – удивленно спрашиваю я. – Забыл, где тайник?

– Я-то не забыл, – тянет Григ.

Понятно. Он не доверяет мне, опасается, что под личиной Брайана прячется враг. Не могу удержаться от усмешки – мы все подозреваем друг друга! Молодец, Паук, сумел-таки запутать нас в умело сотканную паутину недоверия. Да, не зря он носит свое прозвище…

Качаю головой.

– Григ, я не Паук.

– Докажи это. Достань из тайника карты.

Бросаю мельком взгляд на Мартина и говорю:

– Ладно. Но к тайнику я пойду один. А вы оба будете ждать меня наверху.

– Согласен, – после паузы отзывается Григ.

Они уходят, а я иду по длинному бетонному коридору к широкому квадратному проему. Вероятно, здесь предполагалось поставить двери – толстенные керамические или композитные плиты, призванные защитить людей от невыносимого жара дневного солнца. Захожу внутрь и оказываюсь в огромном помещении, усеянном обломками тех самых плит. Оглядываюсь по сторонам и приближаюсь к одной из стен…

…Несколько минут спустя я покидаю подземелье с накопителем в руках. Его конструкция давным-давно устарела, но выглядит он вроде целым и даже не очень потрепанным.

Мартин и Григ ждут меня на поверхности среди руин. Мартин присел на обломок стены, а Григ стоит в десяти шагах от него. Останавливаюсь не слишком далеко и не слишком близко от них обоих. Поднимаю руку так, чтобы накопитель был отчетливо виден в луче фонаря.

– Вот они. Те самые карты.

– Дай посмотреть. – Григ идет ко мне и пытается взять накопитель, но я отступаю на шаг.

– Да чего там смотреть. Флэшка она и есть флэшка. Предлагаю срочно уничтожить ее, пока Паук не нагрянул.

Кладу накопитель на кусок бетона и собираюсь раздавить ногой, но Григ буквально отбрасывает меня в сторону. Я падаю, а он выхватывает откуда-то из потайного кармана бластер, целится мне в голову и сообщает:

– Паук уже нагрянул!

Прозвучавший вслед за тем выстрел кажется мне громом. Григ-Паук выпускает оружие и хватается за простреленную кисть.

Перевожу ошарашенный взгляд на Мартина. Во дает, снайпер! Не знал, что он умеет так стрелять! В темноте, в неверном свете фонарей с десяти шагов навскидку попасть в такую маленькую мишень, как человеческая кисть. Да еще из штурмового автомата – оружия, которое он сегодня держит впервые в жизни. Хотя… а впервые ли? И когда это он успел переставить режим стрельбы с очереди на одиночный выстрел?

Мартин приближается к нам и приказывает лже-Григу:

– На колени! Руки за голову! Ну! Живо, мать твою!

Григ, или кто он там на самом деле, медлит и косится на небо. Мартин демонстративно передергивает затвор, и Григ утыкается коленями в припорошенный песком бетон.

– А ты чего лежишь? Поднимайся! – рычит мне Мартин.

Я встаю. Но тут пространство руин затопляет болезненно-яркий прожекторный свет из нависших над нами лайдеров, а незнакомый, усиленный динамиком голос орет:

– Бросить оружие! Руки за голову! Не подчинитесь, стреляем на поражение!

– Мартин, брось автомат, – торопливо говорю я.

– Вот именно. – Лже-Григ поднимается с колен. – Бросай, а то мои мальчики сделают из тебя решето.

Мартин смотрит на нас, а потом поворачивает голову в сторону валяющегося на бетоне накопителя.

– Не вздумай, – шипит Григ, но Мартин делает прыжок к накопителю.

– Мартин, нет! – ору я, в панике ожидая, что его вот-вот срежет автоматная очередь.

Но из лайдеров не стреляют, потому что лже-Григ бросается Мартину наперерез, и люди Паука опасаются случайно зацепить обоих. Григ сбивает Мартина на землю, а из лайдеров падают тросы, и по ним шустро съезжают люди в военных скафандрах-хамелеонах со штурмовыми автоматами в руках.

Я не успеваю и глазом моргнуть, как оказываюсь лежащим лицом вниз с заведенными за спину руками, а в позвоночник мне упирается колено спецназовца или оперативника, короче, подручного Паука. С трудом выворачиваю голову и вижу, что Мартин лежит поодаль под прицелом людей Паука, а лже-Григ злобно избивает его ногами. Скрежещу зубами в бессильной ярости. Скафандр, конечно, смягчит удары, но ненамного – ведь это не жесткий бронированный «панцирь», а всего-навсего мягкий легкий «презерватив».

Наконец, лже-Григ останавливается. Вернее, один из людей в хамелеоне останавливает его, что-то говорит, но до меня доносится лишь слово «восход». Григ напоследок пинает Мартина, отходит и присаживается на кусок стены. Один из оперативников приносит ему портативный визор-фон. Григ неуклюже берет плоскую коробочку левой рукой, стараясь не потревожить раненую правую, пристраивает на куске камня, пытается вставить накопитель в паз и матерится: разъем визор-фона не подходит для этой устаревшей конструкции. Ситуация для Паука неприятная – он не может проверить, действительно ли на накопителе те самые карты. Впрочем, он все равно проверит, это лишь вопрос времени.

Кстати, о времени… Небо начинает весьма ощутимо розоветь, а пески приобретают размытый серовато-пепельный цвет. Приближается рассвет. Это беспокоит Паука. Он прячет накопитель в карман и приказывает своим людям:

– Грузите этих двоих в лайдер, ребята.

Нас с Мартином довольно грубо вздергивают на ноги и пинком направляют в сторону застывшей на песке «птицы». Лайдеров всего три, не считая того, на котором прилетели мы. А сколько у Паука людей, я так и не успеваю сосчитать, потому что внезапно мой конвоир как-то странно дергается и валится на песок. Головы у него больше нет, а есть мешанина из осколков шлема, каких-то кровавых ошметков и обломков костей.

Я моментально падаю рядом, пытаясь использовать его труп, как прикрытие, а вокруг гремят выстрелы, и один за другим ложатся сраженные неизвестно кем оперативники Паука. Таинственные стрелки почти не промахиваются – один выстрел, один труп. Оперативники пытаются огрызаться, но они толком не понимают, куда стрелять – загадочные бойцы маскируются так искусно, что кажется, будто пули извергают сами пески. Оставшиеся в живых люди Паука стараются прорваться к лайдерам, но тут мощнейшие взрывы один за другим сотрясают поверхность. У меня моментально закладывает в ушах, я изо всех сил вжимаюсь в песок, прикрывая голову руками, а по спине молотит принесенное взрывной волной каменное крошево.

Наконец, наступает тишина. Осторожно поднимаю голову. Вижу покореженные, исходящие густым черным дымом лайдеры и разбросанные по песку неподвижные тела.

Подбираю у ближайшего трупа автомат, встаю и окликаю Мартина.