Хул Джок вскочил! Схватил ее за тонкую шею и сильно сжал! У нее чуть глаза на лоб не вылезли. От удара его огромной руки она покатилась по полу и, с глухим стуком ударившись о дальнюю стену, безвольно распласталась на полу, где какое-то время слабо корчилась, а затем затихла.
Вир Дакс склонился над ней, затем выпрямился и ободряюще покачал головой.
– Не умерла, но сильно ушиблась и, вроде бы, кости целы. Она будет жить, – констатировал он.
– И что? – ухмыльнулся Хул Джок, весьма довольный собой. – С нас хватит этого притворства. Я командир? Тогда повинуйтесь мне! Тодж Кул, нам не нужен твоя цветастая речь – ты слишком долго добиваешься результатов своими красивыми фразами. Я поспрашиваю это – чем бы оно ни было; а ты, Мор Аг, переводи с точностью. Итак! Лан Апо, она что, притворяется?
Юноша кивнул. Затем предостерегающе произнес:
– Будь осторожен, Хул Джок! Ее укус ядовит! Она медитирует, в ожидании подходящего момента…
Я и раньше видел, как быстро двигается наш гигантский командир, но никогда он не двигался так быстро, как в тот момент, когда прозвучало это предупреждение. Не прочь от нее, неподвижно лежавшей на полу, а прямо к ней!
Она тоже метнулась подобно молнии, но, несмотря на все свои змеиные качества, недостаточно быстро. И когда наши глаза уловили их движения, она оказалась висящей в воздухе, пойманная за шею Хулом Джоком и удерживаемая на расстоянии вытянутой руки, где, несмотря на то, что она извивалась и билась, она не представляла угрозы. Дважды она пыталась обвить его руки или ноги кольцом, но каждый раз он сжимал её, очень аккуратно, но настойчиво, и вскоре она отступала.
– А теперь, – приказал он, – поговори с ней, Мор Аг. Нет необходимости переводить каждое слово. Просто передай ей, что я говорю, и передай нам суть ее ответов. Во-первых, кто она такая, а, во-вторых, имеет ли она какой-либо статус или авторитет среди себе подобных?
Последовала целая череда вопросов и ответов, пока Мор Аг не кивнул с удовлетворением.
– Она называет себя принцессой по имени Идарбал, и говорит, что она правит теперь, когда Лунарионов не стало, но признает, что некое дьявольское духовенство, называемое Мудрыми, осуществляет строгий надзор за всей ее расой, включая ее саму. Сама она, согласно ее заявлению, является дочерью чистокровного отца-Лунариона и матери, бывшей лишь на одну шестнадцатую езмлянкой. Говорит, что, когда на Езмлю вторглись межпланетные флоты, только чистокровным Лунарионам было разрешено участвовать в боевых действиях. Их разномастное потомство было воспитано в роскоши и разврате и в то время не обладало ни надлежащим воинственным духом, ни научной подготовкой; поскольку Лунарионы, практически бессмертные, сохраняли монополию в этих вопросах. Вероятно, они слишком хорошо знали своих отпрысков, чтобы доверять им!
– Но после того, как Лнунные Владыки были стерты с лица земли, их потомкам пришлось выбирать: или научиться самим заботиться о себе или погибнуть от рук своих рабов, езмлян. Конечно, великое бедствие не могло долго оставаться тайной. И как только весть об этом дошла до езмлян, одно восстание стало следовать за другим.
– Даже сейчас в пещерах подземного мира бушуют беспорядки. И на этот раз езмляне не только удерживают свои позиции, но и добиваются некоторого прогресса. Она говорит, что езмлянам нечем сражаться, кроме своих мечей, в то время как у ее расы есть светоизлучатели.
И в этот момент Мор Аг прервался, чтобы улыбнуться мрачной шутке, которую она выдала, сама того не осознавая. Услышав перевод, Хул Джок разразился оглушительным смехом, напугавшим его пленницу больше, чем все, что он до сих пор делал.
– Вы все, наверное, помните, – продолжал объяснять Мор Аг, – что, когда Лунарионы атаковали межпланетные флоты Эфир-Торпами, после уничтожения их селенионских шаров они протаранили саторунианский корабль, полностью разрушив его? Конечно, его осколки упали на землю. А саторниане используют сплав Берулиона и железа. Магнитный, да.
– Это адское отродье экспериментировало, создало светоизлучатели, притягивающие железо и Берулион, полагая, что таким образом, если еще один вражеский флот когда-нибудь появится над Езмлёй, его можно будет разбить, и никому из защитников не придется вступать в бой. Вместо этого они могли бы послать рабов-езмлян, чтобы те прикончили своими мечами всех, кто остался в живых. Великолепнейший план!
– Ну, когда эти езмляне подняли свое последнее восстание, армия расы их хозяев выступила против них, вооруженная маленькими мощными проекторами, предназначенными для того, чтобы вырвать стальные мечи из рук рабов. Еще один удивительный план, но в целом он сработал слишком хорошо! Мечи были притянуты с такой силой, что более половины армии хозяев было убито дождем стальных клинков, летевших в их сторону с невероятной скоростью.
Услышав это объяснение, мы все рассмеялись.
Принцесса-женщина-змея в страхе уставилась на нас.
– Что вы за существа? – дрожащим голосом спросила она у Мора Ага. – Что вы за существа, знающие, что ваш межпланетный корабль разбит, а оружие пропало, находящиеся в плену, раздетые, некормленые, обречённые на самые ужасные муки перед смертью – если, конечно, вы выпросите смерть – и все же смеющиеся над шуткой, рассказанной одним из вас? О, отпустите меня, – вдруг униженно взмолилась она. – Я не стану бороться с вами. Я не буду кусаться! Нет! Я буду любить вас, всех семерых, буду покорной женой вам всем! О, отпусти меня, великий повелитель! – и она обратила к Хулу Джоку свое бледное лицо и испуганные глаза с выражением мольбы, которое не нужно было переводить, чтобы понять нашему великану.
Хул Джок, когда Лан Апо кивнул в знак того, что она говорит искренне, очень осторожно опустил ее на землю, молча, выразительным жестом предостерегая её от любого предательства, которое она могла бы замышлять, сжав свой огромный кулак и многозначительно держа его в дюйме от ее носа.
Шестеро из нас заулыбались, когда она очень смиренно поцеловала эту живую дубинку. А Лан Апо, как всегда, неуёмный, захихикал:
– Она сразу приступила к своим обязанностям жены.
– Если она так хочет нам угодить, – сказал Хул Джок, – мы заставим ее сказать нам, где Джон.
– Они держат его в другой пещере, – заявила она. – Они его ещё не пытали. Они пока только задают ему вопросы, и он постоянно твердит, что вы настоящие боги с другой планеты, которая, как он настаивает, является частью Небес, Обителью Благословенных; и что, прежде чем вы покинете наш мир, ни один из расы детей Лнунных Владык не останется в живых. Да, его вера в вас велика. Как и моя, – закончила она.
И взгляд, которым она одарила нас, на самом деле говорил о любви – в её понимании – ко всем нам! Совершенно очевидно, что она была полностью в нашем распоряжении, и мы могли поступать с ней по своему усмотрению – любой из нас или все вместе.
Я, со своей стороны, не дал бы и щепотки Космической Пыли за ее влюбленные взгляды и за слишком охотно предлагаемые ласки. Но внезапно я понял, что ужасно проголодался.
– Пусть она принесет нам поесть – предложил я. – Я чувствую, что внутри у меня пусто до самых пят!
Мор Аг осторожно объяснил, и Идарбал немедленно согласилась, явно обрадовавшись идее обслужить нас.
– Но нам придется ее отпустить, – предостерёг Рон Ти. – И, – добавил он, – мы можем быть уверены, что она либо вообще не вернется, либо отравит то, что принесет!
Мы обменялись озадаченными взглядами. Но Лан Апо вступился за нее.
– Вы не можете понять все ее душевные реакции, и я тоже не могу. Но она искренна; на самом деле она любит нас всех вместе взятых. Вероятно, впервые в жизни она говорит правду без всяких оговорок. Она в точности выполнит то, что обещает.
И нам волей-неволей пришлось смириться с этим. Этот юноша никогда не ошибался с самого своего рождения. Многим венхесианцам он нравился бы больше, если бы время от времени ошибался!
Так что мы стояли и смотрели, как она скользит в угол, где у самого пола было маленькое отверстие – такое маленькое, что Лан Апо, самый худощавый из всех нас, венхесианцев, не смог бы просунуть в него свои плечи, даже если бы от этого зависели наши жизни. Но в эту дыру она проскользнула так же свободно, как Эфир-Торп, пересекающий межпланетное пространство. И отсутствовала она недолго.
