Через некоторое время в кромешной темноте стали проявляться контуры, окружающего пространства. Мириады звезд, да три луны, именно три, третья сегодня показа свой белесый лик, пусть и не до конца, но тьму разогнали. Правда продолжать движение я все-таки не рискнул. Нагромождение скал отбрасывало причудливые тени. Тени сливались между собой. А так куда не попадал ни свет звезд, ни отраженный свет лун продолжила клубиться темнота. Нет не зловещая, просто темнота.

Я присел возле одного крупного обломка, прислонился к нему спиной и открыл меню. Надо посмотреть, чего там система наприсылала. Вдруг было что важное?

Система оценила мои способности наездника на разъяренном быке и одарила бонусным очком в ловкость. Вот только за бонусные очки она дополнительных плюшек не давала, а то мол рожа треснет. Вот я на что угодно готов поспорить, что не треснет, но ей все равно. Жадина.

Мертвые слезы сами себя не соберут, поэтому я открыл пространственный карман, вызвал заклинание «Слияние» и приступил к соединению осколков. Снова после двадцатого слияния, я почувствовал внутренний барьер. Очень хотелось тяжело вздохнуть, а нечем.

Первоначально наступившая после отключения света тишина, стала постепенно сдавать свои позиции. Ночь наполнилась звуками. Ночные обитатели вылезли на свет, и принялись заниматься своими делами. Вылезли на свет, хорошая шутка получилась. Я внутренне улыбнулся.

Что-то Прима после катания на быке меня не разу не посетила.

- А чего вас посещать? – раздался в голове голос помощницы, - вопросов не задаете, глупостей не думаете, даже костер не развели. И чего к вам появляться? Сидеть в темноте, почти не видя друг друга и молчать?

- Мне вот интересно, а когда ты не рядом со мной ты где в этот момент находишься? – спросил я Приму.

- Ну как и у мифических персонажей джинов, у меня есть своя лампа, - ответила Прима.

- Джинны – это кто? – спросил я.

- Все время забываю, что у вас в голове пока больше пустоты, чем культурных знаний, - вздохнула Прима, - джины – это персонажи сказок, которые живут обычно в лампах и выполняют три желания, того, кто этой лампой в текущий момент времени владеет.

- Только три? – спросил я, заинтересованно.

- Только три, - подтвердила Прима.

- Ну а если у владельца лампу украдут, а он потом вернет, можно снова три желания загадывать? – уточнил я.

- К сожалению, нет, - ответила Прима.

- Ну а можно лампу напрокат сдавать, за одно желание? – спросил я, - выполнил джин твои три желания, а потом ты даешь возможность другим людям выполнить свои желания, только одно они загадывают для тебя, а как тебе?

- Там есть один маленький нюанс, - сказала Прима, - джины ненавидят тех, к кому в руки попадает их лампа и при выполнении желания стараются максимально результат изгадить.

- Это как? – удивился я, - ну вот, например, я пожелал стать самым богатым, как тут можно изгадить?

- Легко, - ответила Прима, - джин вас возьмет и переместить внутрь горы, где расположена богатая золотая жила. Или на морское дно, где свалены в кучи сокровища затонувших кораблей. Берите, владейте.

- Ну можно же так составить желание, что комар носа не подточит, - не сдавался я.

- Чего вы так распалились-то? – усмехнулась Прима, - я же с самого начала сказала, что мифические персонажи сказок.

- Ну у любого мифа есть исток, - сказал я, - откуда-то ноги у него растут.

- Знаете, как легенды рождаются? – спросила Прима.

- Нет, - признался я.

- Как это ни странно легенда рождается из вранья и веры, - ответила Прима, - вот жил в пустыне человек, или орк, или эльф, или гном. Последнее сильно вряд ли, но пусть будет. Всех путников, которые блуждали по пустыне мучимые жаждой и голодом и попадали в его дом он принимал как дорогих гостей - кормил, поил, давал новую одежду и припасов в дорогу. Обычный человек. Путники, которые благодаря его помощи выбирались из пустыни естественно рассказывали о своем чудесном спасении в питейных заведениях. Вино как известно не только поднимает настроение, но и туманит голову, так что вскоре обычный человек превратился в доброго волшебника, потом в злого волшебника, а потом и в джина, который исполняет три желания и живет в лампе.

- То есть о трех желаниях можно забыть? – уточнил я.

- Забывать нельзя, но вот надеяться, что за вас их выполнит джин точно не стоит, -засмеялась Прима.

Ну ладно, не сильно-то и хотелось. Вру, хотелось и сильно. Это же какая экономия сил и средств. Нашел лампу с джином, потер, загадал, он пальцами щелкнул и вот у тебя новое тело. Хотя если вспомнить, то что про них Прима говорила, то бац и тело у тебя новое, но женское. А что все как загадывал. Тело есть? Есть, получите и распишитесь, и давайте ваше следующее желание, а то вот очередь из других желающих уже ждет. И хорошо если тело женское, но хоть живое и человеческое, а то ведь может и мертвое или тело животного подсунуть. Ты же сам и виноват окажешься, четко не проговорил условия. Так что пусть джины если они и вправду существуют сидят себе спокойно в своих лампах от меня подальше.

Разговор с Примой привел к одному важному результату. После того как я снова прокрутил карусель заклинаний я вызвал слияние и не почувствовал внутреннего блока. Значит можно вернуться к слиянию осколков.

Ночная жизнь вокруг меня шла своим чередом. Мелькнула быстрая тень, стрельнув в меня залпом сверкнувших в темноте желто-зеленых глаз. Это панта отправилась на охоту. Кажется, для них нет никаких предпочтений по времени охоты. Все-таки в дикой природе отсутствие тела – это несомненный плюс. Нет тела – нет запаха, значит хищники тебя не почуют. Нет тела – нет мяса, а значит они не будут рассматривать тебя в качестве добычи. Нет тела, его не надо кормить, поить и заботиться о нем. Сплошные плюсы. А вот в городе все наоборот. Ну за исключением заботы о теле. Будешь плохо пахнуть, неряшливо выглядеть, мимом окажешься за городскими стенами в дикой природе.

Вскоре вдалеке раздался крик какого-то животного. Эта ли панта настигла свою жертву ли какая-то другая, или вообще другой хищник, неважно. Круговорот жизни и смерти ни на миг не прекращал своего движения.

К утру слияние достигло пятнадцатого уровня, а все осколки мертвой слезы превратились в малые осколки мертвой слезы. Надо было переходить ко второму этапу. Надеюсь, что поднятого уровня мне хватит, чтобы выполнить слияние. Сжал в ладони три малых осколка, попутно подумав, что сжимать пять огромных будет проблемой, только бы они в двух ладонях все вместе поместились. Малые осколки были несколько крупнее просто осколков, так что мои опасения не были лишены основания.

Черный свет из сжатой ладони отвлек меня от размышлений. Я опасливо разжал ладонь. На ней лежал один большой камень. Большой осколок мертвой слезы, радостно оповестила система. Ух, пронесло. Можно продолжать. Долго продолжать не получилось. Блок возник после десятого слияния. Я не ожидал его так рано и поэтому по инерции попытался провести одиннадцатое слияние. Вместо черного сияния раздался хлопок. Я разжал ладонь. На первый раз система меня простила. На ладони лежали шесть осколков мертвой слезы. Где-то глубоко внутри родилось знание, что в следующий раз я так легко не отделаюсь.

Я убрал осколки в пространственный карман и с трудом поднялся. Стрелка направления призывно мигала, указывая прямо на меня. Как бы мне не хотелось сразу отправиться в путь, но пришлось некоторое время потратить на приведение себя в порядок. Хоть я сам не чувствую не жажды, ни голода, ни холода, но вот природные материалы, из которых частично состоит мое тело, вполне себе подвержены влиянию окружающей среды. За ночь на моих металлических костях сначала выпала вечерняя роса, которая потом превратилась в лед, а сверху еще добавилась утренняя роса. Так что я сейчас представлял из себя сверкающий в лучах восходящего светила кристалл. Даже на скале, в которую всю ночь упиралась моя спина сейчас играли разноцветные блики, отбрасываемые мной.