Настя спустила ноги с кровати и обняла себя за плечи, слегка поёживаясь от прохлады утра. Её мысли блуждали вокруг одного — увидеть его снова. Она не была уверена, хочет ли она сама инициировать встречу или лучше подождать, когда он сделает следующий шаг. Но что-то внутри подсказывало, что это утро будет необычным.

На кухне уже пахло свежесваренным кофе. Её привычка заранее настраивать кофемашину была одним из тех мелких ритуалов, что создавали уют и комфорт. Она взяла кружку и подошла к окну. За стеклом играли снежинки, кружась в танце, и прохожие в тёплых шарфах спешили по своим делам.

Её телефон вибрировал на столе, и Настя быстро схватила его. Сообщение от Михаила:

"Доброе утро. Я подумал, может, ты любишь кататься на коньках? Если да, то у меня есть идея, как провести день. Что скажешь?"

Она не могла сдержать радости. Её улыбка стала шире, и в сердце разлилось тёплое чувство. Михаил снова удивлял её своей лёгкостью и умением предугадывать её желания.

"Доброе утро! Отличная идея. Где встречаемся?" — ответила она, стараясь не выдать своей радости через текст, хотя внутри всё кричало от счастья.

Через час они уже стояли у входа в парк. Снег здесь лежал плотным слоем, создавая ощущение, будто парк был вырван из сказки. Ледяной каток, окружённый ёлками, украшенными разноцветными гирляндами, выглядел волшебно. Михаил ждал её у входа, держа в руках пару новеньких белых коньков.

— Я угадал размер? — спросил он, протягивая их Насте с улыбкой, от которой у неё снова дрогнуло сердце.

— Почти, — поддразнила она, примеряя коньки. — Но ты слишком уверен в себе, покупая их заранее.

— Ну, если бы не подошли, мы бы нашли другой способ провести время. Например, лепить снеговиков, — парировал он, с лёгким смехом садясь рядом, чтобы надеть свои коньки.

Каток был оживлённым, но в то же время не шумным. Музыка из динамиков перекликалась с радостным смехом детей, скользивших по льду, и лёгким гулом разговоров. Михаил первым вышел на лёд, уверенно оттолкнувшись и сделав пару плавных движений.

— Ну что, готова? — крикнул он, протягивая руку Насте, которая нерешительно стояла у бортика.

— Я давно не каталась, — призналась она, но всё же приняла его руку.

Его прикосновение было тёплым, и это придало ей уверенности. Первые шаги были неуверенными, но Михаил поддерживал её, помогая обрести равновесие.

— Видишь, ничего страшного. Главное — расслабься и доверься движению.

Настя кивнула, чувствуя, как его спокойствие передаётся ей. Через несколько минут она уже смело скользила по льду, а Михаил неотрывно следовал рядом, подстраиваясь под её ритм.

— Ты меня недооценивал! — воскликнула она, поворачиваясь к нему.

— Никогда, — с улыбкой ответил он.

Каток стал для них маленьким миром, где были только они. Михаил показывал ей простые трюки, а она смеялась, пытаясь повторить. Один раз она потеряла равновесие и чуть не упала, но он тут же подхватил её, крепко обняв.

— Ты всегда будешь меня ловить? — пошутила она, глядя в его глаза.

— Всегда, — тихо ответил он, и в этот момент Настя почувствовала, как мир вокруг исчезает.

После катка они остановились у деревянной лавочки, где продавали горячий глинтвейн. Михаил купил два стаканчика, и они уселись под ёлкой, грея руки о горячие стаканы.

— Ты удивительная, — вдруг сказал он, смотря на неё.

— Это почему же? — Настя попыталась скрыть смущение за лёгкой улыбкой.

— Ты смотришь на мир так, будто видишь в нём только хорошее. Это редкость.

Его слова застали её врасплох. Она не знала, что ответить, и просто тихо улыбнулась, опустив глаза к своему стакану.

Когда они прощались у входа в парк, снег снова усилился, превращая город в сказочный пейзаж. Михаил наклонился и нежно поцеловал её в щёку.

— До завтра, — сказал он, отходя к своей машине.

Настя осталась стоять, слегка прикасаясь к щеке, где всё ещё ощущался его поцелуй. Завтра. Она знала, что теперь их встречи станут чем-то, без чего её дни будут неполными.

На улице царил настоящий новогодний переполох. Мягкий свет уличных фонарей отражался в сугробах, добавляя снегу серебристый оттенок. Город, казалось, дышал зимней сказкой: гирлянды мерцали, окна домов светились уютом, а воздух был наполнен ароматами хвои и жареных каштанов. Настя вышла из дома, кутаясь в шерстяной шарф, который словно защищал её от мира за пределами этого зимнего уюта. Её сердце билось быстрее обычного — предвкушение новой встречи с Михаилом заполняло её мысли.

Сегодня он пригласил её в своё любимое место — небольшой ресторан на окраине города, который славился не только кухней, но и атмосферой. Михаил обещал, что этот вечер станет для них особенным. Настя шагала по заснеженной дорожке, любуясь огнями города. Она любила такие зимние прогулки, когда в воздухе витала тишина, нарушаемая лишь редким хрустом снега под ногами.

У входа в ресторан Михаил уже ждал её, его фигура, высокая и уверенная, выделялась на фоне светящегося фасада. Он улыбнулся, увидев её, и распахнул дверь, приглашая войти.

— Ты пришла как раз вовремя, — сказал он, снимая с неё пальто и бережно развязывая шарф.

Внутри ресторан оказался ещё уютнее, чем Настя могла себе представить. Тёплый свет свечей мягко освещал деревянные столы, покрытые льняными скатертями. На стенах висели старинные часы, картины с зимними пейзажами и венки из хвои с красными бантами. В углу стояла живая ёлка, украшенная игрушками, которые явно были сделаны вручную.

Их столик находился у окна, за которым открывался вид на замерзшее озеро. Гирлянды, развешанные по деревьям вокруг, отражались в его ледяной глади, создавая сказочную иллюзию. Михаил, как всегда, оказался джентльменом: он помог ей сесть, пододвинул стул и подал меню.

— Здесь потрясающий штрудель с корицей, — сказал он, делая вид, что изучает меню, хотя явно уже знал, что закажет.

Настя улыбнулась: ему всегда удавалось быть таким непринуждённым, будто он знал все секреты мира, но при этом оставался простым и искренним.

— Хорошо, доверяюсь твоему вкусу, — ответила она, кладя меню обратно на стол.

Вечер начался с лёгкой беседы. Михаил рассказывал о своих любимых зимних традициях, о том, как каждое Рождество он проводил в кругу семьи, лепя снеговиков с племянниками и устраивая баталии снежками. Настя слушала его, чувствуя, как с каждым словом он становится ей всё ближе.

Когда официант принёс их блюда, разговор перешёл на более глубокие темы. Михаил рассказал, что этот ресторан для него — место, куда он всегда приходил, чтобы подумать, когда чувствовал себя потерянным.

— Знаешь, иногда мы настолько увлекаемся гонкой за чем-то, что забываем, зачем вообще начали, — задумчиво произнёс он, скользя взглядом по пейзажу за окном.

Настя почувствовала, как его слова отзываются в её собственном сердце. Она вспомнила свои попытки найти себя в большом городе, своё одиночество в бесконечной суете мегаполиса.

— Мне знакомо это чувство, — тихо ответила она, избегая его взгляда, чтобы не выдать своих эмоций.

Михаил посмотрел на неё с мягкой улыбкой, будто понимал всё без слов.

Когда десерт был съеден, а напиток выпит, Михаил предложил выйти на улицу. Они стояли на веранде ресторана, глядя на замёрзшее озеро, а вокруг них царила тишина, прерываемая лишь далёкими звуками праздника. Михаил снял перчатки и взял её руки в свои, удивительно тёплые даже в мороз.

— Настя, я хотел сказать тебе… — он сделал паузу, словно собираясь с мыслями. — Ты делаешь этот зимний вечер особенным. И не только вечер, но и всю мою жизнь.

Его слова, такие простые и искренние, заставили её замереть. Она не ожидала, что он так откроется. Впервые за долгое время она почувствовала себя важной, значимой для кого-то.

— Михаил, я… — начала она, но он наклонился и коснулся её губ своими.

Это был мягкий, тёплый поцелуй, в котором не было ничего поспешного. Казалось, что само время остановилось, давая им насладиться этим моментом. Снежинки мягко оседали на их волосы и одежду, но им было всё равно.