— А ты, смотрю, из отчаянных, — женщина улыбнулась. — В прошлый раз, когда я сюда приходила, для владельца это закончилось грустно.

— Если меня закажут, то уж точно не тебе, — Армандо чувствовал себя стремновато, хотя и пытался это скрыть. — Но за отчаянного спасибо. Вообще, когда Туда-Сюда и его корешей грохнули, эта рыгаловка полдня брошенная стояла. Никто не совался. А мне терять было нечего. Вот и решил рискнуть. Что-нибудь поставить? За счёт заведения.

Собеседница покачала головой.

— Без обид, но ради дела не надо, а для удовольствия я предпочитаю заведения получше, — она улыбнулась. — Однако попытку учла. Зачем хотел встретиться?

— Ты взяла в свою группировку Диего Пять Ран, — Армандо не спрашивал, а утверждал.

— Да. Ты возражаешь? — спросила женщина безо всякого сарказма.

— Я? — наигранно удивился Армандо. — Нет. Просто хочу сказать, что твой новый боец перед уходом увёл весь общак банды. Как раз когда мы затеяли историю с этим баром.

— Хваткий парень… — хмыкнула азиатка. — Он вам на текущие расходы хоть чего-нибудь оставил?

— Нет, — Армандо скрипнул зубами.

— Так чего ты хочешь от меня? — спросила собеседница.

— Ничего. Но, если бабла подкинешь за инфу, скажу спасибо.

— Значит, просто отомстить? — женщина улыбнулась. — Ты меня не удивил, но подтвердил кое-какие подозрения, — она легонько побарабанила пальцами по столу. — Ладно, сегодня я щедрая. Пятьдесят. Не забудь про процент посредника.

На стол легла купюра. Армандо, немного шокированный размером суммы, забрал деньги, а гостья сказала:

— Теперь исчезни на полчаса, — она повернулась к Рексу и кивнула, приглашая садиться.

Тот не успел даже снять со стола табурет, когда у кореянки завибрировал коммуникатор, извещая о полученном сообщении. Гостья быстро пробежала глазами по экрану, чему-то довольно улыбнулась и, наконец, снова посмотрела на Рекса.

* * *

Барт не потерял сознания, когда ему прострелили колено и локоть. Орал, но не отключился. Скрипел зубами, когда какой-то дрищ застёгивал на нём ошейник со взрывчаткой, глухо рычал, когда отцепляли от батареи, а вот когда потащили к чёрному выходу, отрубился. Очнулся на голой земле. Вокруг темнотища — глаз коли. Вонял мусор. А боль казалась даже терпимой… пока не шевельнулся. Вот тогда завыл. Тем более, стесняться было уже некого.

Как перевязался, сам толком не помнил. Хорошо еще, складник на кармане оставили — не отобрали, — нашлось, чем резануть штанину и футболку. Разорвать бы точно не смог.

А затем были долгие, безумно долгие, сто метров до ближайшего дока, которые Барт преодолел на здоровой руке и ноге, впиваясь зубами в ворот футболки, чтоб не орать. Полз сантиметр за сантиметром… Терял сознание, тыкался мордой в землю, приходил в себя и снова полз. Холодный пот лился градом, пить хотелось…

Пока полз, даже рассвета не заметил, единственной мыслью было — вперёд. Нож потерял где-то по дороге, а может, выронил, когда перевязывался. Но дополз. И даже сумел дотянуться до сенсора вызова.

Док, естественно, поинтересовался, есть ли у клиента деньги. Бля, Барт совсем дурак — ползти, если денег нет? Есть тайник, есть.

Док, падла, стребовал всё, что было, за обработку, обезболивающие и шины на простреленные конечности — случай явно был не тот, чтоб торговаться, но Барт выторговал-таки ещё костыль. А потом, как ни пытался вывернуться, отдать пришлось всё: и деньги, и пистолет, и дешёвенький простенький коммуникатор из тайника. СУКА!!! Док, СУКА!!! Ни с кем не связаться, даже время не узнать! Кого хочешь найти — ковыляй по улицам, ищи!

А тем временем двенадцать часов от того, как нацепили ошейник, уже истекали. Так что Барт, распрощавшись с доком, поковылял до укрепмотеля наёмников и этой суки Мэрилин. Что, бля, с Хелены сильно убыло, что ли? Чего калечить-то сразу? Можно ж было договориться. Процент с его боёв взять. Много чего можно было, а теперь? И Хелена, мразь!!! Он же ей предлагал выкупить, забрать. Жила бы с ним, радовалась — любое бухло, жратва, какую попросит, всё бы ей было, а она, давалка тупая, выбрала дальше пиздой торговать, теперь у этой Мэрилин…

Хорошо обезболивающее действовало. Дошкандыбал довольно быстро.

И прямо перед воротами увидел двоих: вчерашнего громилу и рядом — коренастого мордоворота, поперёк себя шире.

— Вот, Крупняк, — небрежно кивнул на Барта громила, — из-за этого уебана мы вчера не выспались.

— За себя говори, — зевнув, ответил коренастый. — Это только ты из-за уебана. У меня и другие причины были.

Оба смотрели на Барта, как на пустое место, а он мог только ковылять вперед, скрипя зубами. Мордоворот хмыкнул, глядя на взопревшего гостя, и, развернувшись, ушёл, всем видом давая понять недавнему собеседнику, что, мол, твоё приползло, ты и разбирайся. А громила со скучающим видом смотрел на медленно приближающегося подранка:

— Че приперся?

— Таймер обновить, — хрипло и зло ответил Барт, мол, всрался ты мне, просто так сюда ходить!

— Думаешь, мы ради тебя сапера будить будем? — громила, Барт вспомнил, что погоняло у него Поролон, заржал, однако нажал пару кнопок на наручном планшете.

Меньше чем через минуту из калитки вышел тот дрищ, который вчера цеплял ошейник. Приблизился к «клиенту», не перекрывая Поролону линию стрельбы, легонько коснулся ошейника небольшим прибором и отошёл. Барт переборол дикое искушение схватить гаденыша и вышибить дух. Здесь и сейчас это стало бы самоубийством.

— Бывай. Деньги принесёшь через два дня вечером.

Поролон развернулся и ушёл в калитку вслед за мелким, оставив Барта стоять на дороге… Только тогда до Барта дошло, что он не помнит, сколько же ему насчитали долга. Ну, Хелена, сука, ну втравила!!!

* * *

Поспать Винсенту удалось совсем чуть — Эмма угомонилась засветло, а вскоре завибрировал её комм.

— М-м-м… — сказала она, слепо глядя в экран. — Пора вставать…

Кое-как девушка скатилась с кровати и лунатичной походкой протопала в ванную. Винсент зевнул, потягиваясь. Отличная выдалась ночь! Табу у Эммы отсутствовали напрочь, как и тормоза, к этому всему добавлялась просто потрясающая неугомонность и изобретательность. Таких марафонов у Винса, давненько не было.

Вода в ванной литься перестала, посвежевшая Эмма вернулась в комнату и стала собирать разбросанные по полу вещи.

Винсент наблюдал за ней с кровати.

— Зря ты ту модельку не пригласил, — сказала тем временем Эмма, задумчиво вертя в руках своё платье.

— Я трезво оценивал свои возможности, — довольно улыбнувшись, ответил рейдер. — Ты одна стоишь четверых. Это я ещё осилю. Но пять женщин за ночь — для меня уже перебор.

Девушка довольно хихикнула:

— Не прибедняйся. Управился бы, — она, наконец, надела платье, которое было разорвано от груди до пояса, и повернулась к собеседнику. — Но материальный ущерб ты мне возместишь.

С этими словами цифровичка повела плечами, демонстрируя обнаженную грудь, очень соблазнительную в обрамлении обрывков кружева.

— Не вопрос. Встретимся вечером, поищем новое платье? — оживился Винс.

— Лучше после обеда, — ответила Эмма. — Вечер — это слишком долго. А пока я твою рубашку надену. Ты ведь не против?

Он открыл рот, чтобы ответить, а девушка шагнула к кровати, но вместо того чтобы поцеловать на прощание, нырнула под одеяло. Винсент только длинно выдохнул. Впрочем, в этот раз Эмма не была настроена на долгую игру, очень скоро она отбросила одеяло в сторону и довольно улыбнулась.

— Свяжусь часа в два-три, — сказала она и, сдёрнув со спинки кровати рубашку Винса, направилась к двери.

— Как свяжешься-то? — спросил её в спину рейдер, дотягиваясь до пульта, чтобы разблокировать дверь номера. — Контакт же не взяла.

Эмма надела рубашку и с улыбкой повернулась:

— Нет, это ты мне его не давал, — она приподняла слишком длинный рукав, обнажая запястье с татуировкой игральной кости. — До вечера, мой наивный друг.