Но больше всего поражала полностью зеркальная дальняя стена, около которой стоял длинный стол, заваленный книгами. Даже в тусклом свете зеркало прекрасно отражало мой ужасный внешний вид. От былой принцессы не осталось и следа. Держали меня в каких-то подвальных помещениях, и я, измазанная грязью, потрепанная и всклоченная, походила на подвальную крысу. Ещё сильнее уверившись в своём намерение бежать, я сосредоточилась на верёвках, удерживающие мои руки.

Видимо, похищение людей у Татьяны не было поставлено на поток. Узлы оказались слабо завязанными. Скорее всего, их то и связали сзади только из-за того, что упав, я лежала, уткнувшись лицом в землю. Как можно ближе сведя запястья, я опустила руки, пытаясь поочередно вытянуть то одну руку, то другую. Зачем им вообще потребовалось меня связывать, если Татьяна наложила заклинание? Понимание пришло практически мгновенно: она сама не знает, как долго продлятся чары. Рука выскользнула из пут, и веревка с глухим стуком упала на пол. С довольной улыбкой я растёрла запястья. А затем принялась исследовать содержимое ящиков. Они были заполнены фолиантами книг, различной посудной утварью, драгоценными или полудрагоценными камнями.

«А я ей деньги предлагала» — усмехнулась про себя я, заглянув в очередной короб средних размеров, доверху наполненный золотыми столовыми приборами.

Единственное полезное, что удалось отыскать, был небольшой ножичек в поясном чехле, располагавшимся горизонтально на ремне. Я принарядилась в находку, запрятав его в складках растрепавшейся одежды. Не уверена, что смогу им воспользоваться, но всё-таки лучше его иметь, чем нет. И не подумаешь, что самое интересное обнаружится на столе в открытой книге. Сначала я не обратила внимания, но потом мой взгляд зацепился за отражение. Все книги, попадавшиеся мне в этом мире, были рукописными, а не печатными. Наверное, поэтому мне и в голову не пришло… я могла прочитать текст в его зеркальном отражении. Не успела как следует изучить написанное в книге и подтвердить только сделанное удивительное открытие, как за дверью, что находилась ровно напротив того места, где я стояла, послышалось бряцанье ключей и шебуршание в замке.

Я отреагировала мгновенно. Подхватив порядком надоевшие юбки, засунула их край за портупеи, уменьшая длину почти вдвое с правой стороны, что давало некую свободу моим ногам, и замерла в напряжённом ожидании. И как только дверь приоткрылась, со всей дури пнула по ней. Как я и рассчитывала, с другой стороны не ожидали ничего подобного — дверь распахнулась. Татьяна не устояла. Я рванула в проход. Мне не удалось пробежать и десяти метров, как уши заложило, а тело неожиданно замерло прямо в движении и перестало подчиняться моей воле. Будь проклят этот шёпот, превративший меня в живую статую!

Перед глазами появилась Татьяна:

— Ну и зачем ты это сделала? — спросила она, не ожидая ответа. Печать тишины продолжала своё воздействие. Я встретилась с её карими глазами: — А теперь спи, — велела она, ткнув меня в лоб.

Я почувствовала, как заваливаюсь назад, погружаясь в темноту…

Когда в следующий раз ко мне вернулись чувства, я долгое время не могла понять, где нахожусь. Вокруг было темно и тесно. Хотя тонкие лучики света проникали сквозь щели деревянного короба, высвечивая пучки соломы. Пахло животными. Чувствовалось движение. Меня куда-то везли, связанную по рукам и ногам. Я пододвинулась ближе к одной из стен и, прилагая усилия, заглянула в щель. Мы проезжали по улицам Сорста, на которых продолжал моросить дождь.

«Меня спрятали в какой-то телеге», — догадалась я.

Не просто спрятали в телеге, а замуровали в её днище. Хотелось кричать, но мешала печать, наложенная Татьяной. Телега остановилась.

— Куда направляетесь? — послышался мужской голос.

— Возвращаюсь домой. Куры проданы мне не зачем задерживаться в городе, — я узнала голос Татьяны.

— Ваше имя?

— Луиза Лакмар. Если это ускорит дело, то я прибыла три дня назад через эти же ворота.

— Хорошо, — ответили ей.

Не знаю, что происходило дальше. Больше я ничего не слышала. Моим жалким попыткам привлечь внимание, состоящих из мычания и стуков коленями по крышке, никто не придавал значения. Вскоре телега снова тронулась.

— Ах, да! Люди говорят западную дорогу размыло. Дождь несколько дней проливался в округе, — напутствовал всё тот же мужской голос. — Езжайте по северной.

— Спасибо.

Сквозь узкую щель в досках я проводила взглядом усатого стража северо-западных ворот и без сил упала на дно. Затем вспомнила о припрятанном ножичке. Не следовало ожидать от себя каких-то киношных геройств. Я успешно достала нож. Всё приходилось делать наощупь, и из-за пут на руках я его не удержала, а неаккуратным телодвижением свалила куда-то под себя. Развернуться возможности не было. Впервые в жизни я не знала, что делать, пока Татьяна увозила меня всё дальше в неизвестном направлении. Полнейшее бессилие погружало меня в бездну отчаянья. Я не выдержала и заплакала. Беззвучные слёзы скатывались по мои вискам, забегая в ушные раковины.

Наплакавшись всласть, я вспомнила, что печаль никогда не была моей подругой, да и слезами горю не поможешь. Я жива, а значит, ещё рано сдаваться.

Но надежды на то, что Сервиан отыщет меня, угасали с каждой секундой. Мне оставалось только гадать, сколько времени прошло с тех пор, как я покинула Императорский дворец, и заметили ли моё исчезновение? Замешан ли в этом Ванс Госсет или Кириан? Теперь я понимала: порох вовсе не являлся изобретением алхимика. Знания ему предоставила Татьяна. Это же объясняло его веру в мои слова. Когда я объявилась на пороге, предлагая великое открытие, способное изменить мир, я уже не была первой. Судя по всему, Кириану осталось неизвестно опасное предназначение пороха. Скорее всего, он о чём-то догадывался, иначе бы не искал встречи с Сервианом. Интересно, Татьяна ему не доверяла или хотела сохранить в тайне? Я почему-то не сомневалась, что она создала оружие, просто воспользовалась разными исполнителями. Если учитывать, что за всем стоял сильный маг, то огнестрельное оружие — единственный способ противостоять ему. Я уже в полной мере испытала воздействие магии на себе и могла сказать точно: как только ты попадаешь под её влияние, шансов сопротивляться нет. Возможно, сюжет той книги, в которой у армии Сервиана появляется огнестрельное оружие одна из ошибок Татьяны? И после гибели очередной Кло́дель, как сказала Татьяна, мир отмотался, и она решила этого не повторять. Если, конечно, я верно понимаю «отмотать мир».

И то ли меня укачало, потому что дорога, по которой ехала Татьяна, была более-менее ровной, то ли из-за измотанности магическим сном, не единожды насланным на меня, ни капли не походящим на тот обычный, после которого чувствуешь себя отдохнувшим и полным сил, но я уснула.

Мне снился родной город, в котором царила весна. Повсюду цвели клумбы и деревья, наполняя воздух улиц ароматом сирени и вишни. Одетая, как и за завтраком этим утром в голубое платье, сшитое лучшими швеями империи, я вызывала восхищение у прохожих. Снова оказавшись в своём мире, я испытывала смешанные чувства: переплетающуюся радость с неясной тоской. Сновидение было странно осознанным. Я почти подумала: а не вернулась ли я обратно, когда из проулка на длинных, словно жерди ногах вышел…лось.

Замерев, я уставилась на животное.

«Определённо мне это снится» — решила я.

Лосей никогда не было в нашем городе. Они даже не водились в регионе. Мне не доводилось видеть их в жизни, разве только по телевизору. И действительно ли они настолько огромные, как минимум в два раза крупнее любой лошади, я знать не могла.

— Кло! — за спиной раздался знакомый голос, заставивший позабыть о лосе.

Я едва снова не разрыдалась, но на этот раз от счастья, и кинулась на шею к Сервиану. Почему-то тот, кого я была рада видеть больше всех на свете, не выглядел особо довольным. Я заглянула в его грозовые глаза, пытаясь понять.

— Ты жива? — спросил он, озадачив меня.