Как же быть кремлевским мудрецам в этой ситуации? Как доказать превосходство высшей тевтонской расы над тупоголовыми, пьяными и ленивыми Иванами?

Тяжелые, средние и легкие танки можно образно представить как олимпийские медали: золотые, серебряные, бронзовые.

Достижения в честной олимпийской борьбе можно оценивать по разным методикам. Самая простая: посчитать, кто, каких и сколько медалей заработал. Результаты сравнить.

Применим эту методику к нашему случаю. Тяжелые танки будем считать золотом:

– Советский Союз – 770;

– Германия – 0.

Теперь считаем средние танки:

в Красной Армии – 1400 Т-34 и 481 Т-28;

в германской армии на Восточном фронте – 965 Pz-III, 439 Pz-IV и 250 самоходных орудий на базе Pz-III.

Итого серебра:

– Советский Союз – 1 881;

– Германия – 1 654.

При этом не забудем, что в июне 1941 года на советско-германском фронте 264 танка Pz-III были танками первых серий. Они были вооружены 37-мм пушками. По весу не дотягивали до 20 т. Кремлевская пропаганда записала их в графу «тяжелые и средние танки». Но ни по вооружению, ни по боевому весу они средними не являлись. Тяжелыми – тем более.

Если судить по справедливости, то счет средним танкам должен быть:

– Советский Союз – 1881;

– Германия – 1390.

Так уж и быть, запишем и танки с 37-мм пушками в разряд средних.

Но не забудем, что самые новейшие Pz-III с 50-мм пушками, а также Pz-IV и самоходные орудия с короткоствольными пушками ни по вооружению, ни по броневой защите, ни по мощи двигателей, ни по проходимости сравниться не могли с советскими танками – ни с Т-34, ни с Т-28.

В графу «средние и тяжелые» официальные кремлевские идеологи обычно вписывают еще и так называемые 35-тонные и 38-тонные танки. Но тот, кто интересуется войной, знает: эти танки не были ни средними, ни тяжелыми. Теперь обратим наш взор на бронзу.

Красная Армия имела 10 026 Т-26, 7596 БТ, 3737 плавающих танков Т-37А, Т-38 и Т-40.

А германская армия имела 180 Pz-I, 746 Pz-II и 772 трофейных чешских танка. Общее число легких танков:

– Советский Союз – 21 359;

– Германия – 1698.

Если даже мы исключим из подсчетов плавающие танки, то и тогда советский перевес в легких танках ДЕСЯТИКРАТНЫЙ. При этом Pz-II, вооруженный 20-мм пушкой, и трофейные чешские танки, вооруженные 37-мм пушками, годились только для борьбы с советскими легкими танками. Pz-I, вооруженный пулеметами, не годился и на это. А 17 622 БТ и Т-26 могли бороться с ЛЮБЫМИ германскими танками 1941 года.

В общем виде картина выглядит так:

По тяжелым танкам советское превосходство абсолютное.

По средним – подавляющее качественное при некотором количественном.

По легким – подавляющее количественное и качественное. По плавающим – абсолютное.

Можно олимпийские медали считать и по другой системе: назвать общее количество и добавить: в том числе столько-то золотых.

Некоторые исследователи определяют общее количество советских танков цифрой 25 508. И даже больше. Я с этим согласен. Но дабы не обвиняли меня в перехлестах, называю количество советских танков по минимуму, а германских на Восточном фронте – по максимуму, по самой щедрой оценке Жукова.

Общее количество:

– Советский Союз – 24 010;

– Германия – 3712.

В том числе золотых… Впрочем, этот вопрос мы уже обсуждали. Не будем злорадствовать.

Можно ли придумать еще какой-либо метод сравнения танковой мощи? Можно.

И его придумали кремлевские клоуны. Этот метод состоит из нескольких фокусов.

Первый фокус. Не сравнивать общее количество, а просто сказать: у них столько-то, а у нас – устаревшие.

Второй фокус. Легкие танки вообще из статистики выбросить так, как это делает «Красная звезда» (25 марта 2006 г.), сравнивая советские БТ и Т-26 с немецкими легкими танками: «Да, по основным параметрам они лучше немецких легких Т-I и Т-II. Но это всего лишь легкие танки».

Вот так. Легкие, они и есть легкие. Зачем их вообще считать?

Постойте, Pz-I имел карбюраторный двигатель мощностью 57 л.с. и вооружен пулеметами, а БТ-7М – быстроходный танковый дизель мощностью 500 л.с. и вооружен 45-мм пушкой. Но Министерству обороны России все одно: легкие не в счет. И вот 21 000 легких танков Министерство обороны России списывает одной фразой: какой от них толк?

Считаем только средние и тяжелые!

Третий фокус. Средние и тяжелые танки считать вместе, а не раздельно. Мужики с ломами и без ломов проходят в одной графе как равные.

В эту графу вписывают советский тяжелый КВ-2 (вес – 52 т, 152-мм орудие, вес снаряда – 48,6 кг) и германский Pz-IIIF (вес – 19,5 т, 37-мм пушка, вес снаряда – 0,68 кг).

Записываем нам единичку и им единичку. Вроде это танки одного класса. Вроде разница между ними не просматривается.

Самый тяжелый германский танк лета 1941 года, Pz-IVF, весил 22,3 т. Первые образцы поступили в войска в апреле 1941 года. На нем короткоствольная 75-мм пушка и два пулемета. А у нас в июле 1939 года завершилось производство Т-35 – три пушки и семь пулеметов. И у 76-мм пушки начальная скорость снаряда 555 м/сек, о чем германские конструкторы того времени могли только мечтать.

По броне и мощи двигателей снятые с производства Т-28 и Т-35 тоже существенно превосходили германские танки, которые только стали поступать на вооружение войск. Но! Нам – единичку. И им – тоже. Уравновесили.

Четвертый фокус. У немцев считать все танки, включая и те, что находились в резерве и к театру боевых действий только еще выдвигались или собирались выдвигаться, а у нас – только тяжелые и средние, но не все, а только новейших образцов. И опять же – не все тяжелые и средние новейших образцов, а только те, что у пограничных столбов оказались.

И вот вам результат: в Германии 3712 танков, в Советском Союзе – 1800. Это напечатано в книге, анонимные авторы которой выражают благодарность за содействие генералу армии М. Гарееву, генерал-полковнику Ю. Горькову, генерал-майору Ю. Солнышкову, Ю. Мухину, А. Ланщикову, Г. Барановскому, Г. Иваницкому и пр.

И перечисленные светочи с этим согласны. И кивают мудрыми головами. И не протестуют.

Начальник Генерального штаба генерал армии Квашнин начертал несколько иную, но столь же безрадостную картину: летом 1941 года в германских войсках тяжелых и средних танков было в полтора раза больше, чем в Красной Армии («Красная звезда», 22 июня 2001 г.).

Для достижения такого сенсационного результата начальник Генерального штаба России использовал давно отработанную методику фальсификации:

– не стал называть общего количества танков в советских и германских войсках;

– легкие танки начисто вычеркнул из статистики;

– тяжелые и средние танки свалил в одну кучу, создавая иллюзию, будто и Гитлер в какой-то мере тоже был готов к войне, что и в его армии были тяжелые танки.

Главное в том, что, объявляя о превосходстве Германии в тяжелых и средних танках, начальник Генерального штаба России обошел стороной подробности. Нет бы уточнить: такого-то типа столько-то, а такого-то столько-то. Ведь от этого генеральское сочинение только выиграло бы. Народ бы похвалил: вот, мол, Россия понемногу отходит от жуковского невежества и незнайства, вот у нас грамотные полководцы появляются. Свою мысль доказать умеют.

Но гражданин большой начальник по уровню военных знаний стоит на том же уровне, что и маршал Жуков, и использует те же фокусы уличных проходимцев.

Отчего же гражданин большой начальник по верхам галопом скачет, в детали не углубляясь?

Оттого, что его хитроумные построения уж слишком нежные и хрупкие. Чуть коснись, и вся конструкция рухнет.

Прочитав выкладки генерала Квашнина, я грешным делом решил, что начальник Генерального штаба просто повторяет вымыслы Геббельса. Так ведь нет же! Квашнин Геббельса переплюнул. Геббельс знал, что в 1941 году в Германии тяжелых танков не было вовсе, а в конце 1942-го появились только отдельные образцы, которые можно было пересчитать по пальцам. Геббельс свою репутацию берег: один раз соврешь, второй раз не поверят. Потому, опасаясь быть уличенным в бесстыдстве, он никогда не говорил, что в первом периоде войны у Германии были тяжелые танки. А генералу Квашнину репутацию беречь незачем. Репутация его установлена давно и однозначно.