Каждая советская дивизия должна была быть численностью по 19 тысяч бойцов и командиров. По второму варианту Советский Союз выставлял вдвое больше бойцов, чем по первому.

К этому было добавлено: «Участие СССР в войне может быть только тогда, когда Франция и Англия договорятся с Польшей и по возможности с Литвой, а также с Румынией о пропуске наших войск…» (Там же. С. 185).

Ошарашенные делегации Франции и Великобритании радостно сообщили в Париж и Лондон, что русские предлагают совершенно невероятную помощь, не требуя ничего взамен. Единственное условие: дайте коридоры через Польшу. Не будет коридоров – не будет и участия Советского Союза в войне.

Документы того совещания были обнародованы еще при Сталине как доказательство готовности Советского Союза не на словах, а на деле обуздать Гитлера и предотвратить Вторую мировую войну. Кремлевская пропаганда множество раз перепечатывала протоколы этого совещания в многопудовых наукообразных фолиантах с названиями типа «Борьба Советского Союза за мир накануне Второй мировой войны».

Книг с подобными названиями и стандартным содержанием Академия наук наштамповала множество. Этого показалось мало, потому обильные куски из протоколов московского совещания были втиснуты еще и в мемуары Жукова, который никакого отношения к тем событиям не имел, но гордо объявил: мы предлагали!

Военным делегациям Великобритании и Франции тогда, а певцам миролюбивой сталинской внешней политики сейчас следовало бы обратить внимание на некоторую неприметную на первый взгляд мелочь, на советское обоснование требований предоставить коридоры: «Участие СССР в войне может быть только тогда, когда Франция и Англия договорятся с Польшей…»

Из этой фразы однозначно следует: кремлевские вожди участие Советского Союза в грядущей войне вовсе не считали обязательным. Если Великобритании и Франции удастся уломать Польшу, тогда участвовать будем. Не удастся – тогда в войне участвовать не будем.

Не от Гитлера, оказывается, зависело участие Советского Союза в войне, и не от Сталина, а от позиции Польши. И эта зловредная Польша участию Советского Союза в войне всячески противилась. Не захочет Польша, и несчастный Советский Союз так и не сможет вступить в войну…

Да за такую позицию следовало панам угощение выставить! Следовало вдоль всей советско-польской границы столы накрыть: ешьте, пейте, веселитесь и сами с Гитлером воюйте, и нас воевать не зовите. Нет у нас возможности с Гитлером сразиться. Очень вас просим, нам такой возможности не давайте! Уж мы как-нибудь без войны проживем.

Вопрос, на который пока никто не дал ответа: если кремлевские вожди считали возможным остаться вне войны, то зачем они воевать рвались? Зачем предлагали участие своих миллионных армий в войне, если участие для Советского Союза вовсе не являлось обязательным? И зачем вообще совещание в Москве затевали, если Советскому Союзу можно было оставаться в стороне от грядущей войны?

Если участие Советского Союза в войне было обусловлена только позицией Польши, которая такого участия не желала, то следовало всячески эту позицию поощрять и поддерживать.

Серьезные историки нам рассказывают, что Сталин старался любыми силами уклониться от участия в войне. По крайней мере он старался выиграть время и оттянуть вступление Советского Союза в войну. И эти же серьезные историки нам рассказывают, что Сталину ужасно хотелось получить коридоры через Польшу и обеспечить участие Советского Союза в войне с самого первого ее дня. И только зловредные паны своим упрямством ему помешали.

Мой друг переводчик Миша Шаули однажды заметил, что судить об истории войны по тем изданиям мемуаров Жукова, которые были переработаны после его смерти, то же самое, что писать историю Гражданской войны, выдавая анекдоты про Чапаева за его воспоминания.

Последние «самые правдивые» издания мемуаров Жукова действительно анекдотичны. Хотя и первое издание, которое вышло при живом Жукове, тоже может служить пособием начинающим скоморохам и массовикам-затейникам.

Стремление Жукова выставить себя участником ключевых событий оборачивается против него. Он объявил, что в августе 1939 года мы предлагали выдвинуть через коридоры в Польше прямо к границам Германии 9–10 тысяч танков.

Надо думать, что Советский Союз был намерен выдвинуть в Польшу не все свои танки. Что-то должно было остаться и на своей земле, то есть в Советском Союзе летом 1939 года было не 9–10 тысяч танков, а больше.

Надо полагать, что если вожди Советского Союза настойчиво требовали коридоры, то танки, которые они собирались двинуть к германским рубежам, были способны воевать против германской армии. Видимо, они были отремонтированы, водители имели опыт вождения, а командиры – все необходимые средства для управления такими воинскими массами в боях.

По крайней мере ни маршал Ворошилов тогда, ни маршал Жуков через 30 лет после тех событий эти танки не обзывали ни легкими, ни устаревшими и не заявляли о том, что в августе 1939 года танки в подавляющем большинстве требовали ремонта, что водители не имели опыта, а командиры – средств управления. И про обезглавленную армию тоже молчали.

Оба предельно категоричны: Советский Союз был полон решимости обуздать Гитлера прямо в августе 1939 года. Для этого у него были все возможности, силы и средства, в их числе тысячи танков через коридоры в Польше были готовы двинуться к границам Германии по первой команде.

Далее Жуков сообщил, что пакт с Гитлером надо было подписать ради того, чтобы выиграть время и войну оттянуть.

Зачем же, объясните мне, ее оттягивать, если Красная Армия готова вступить в войну немедленно?

После этого Жуков рассказал, что в 1941 году Гитлер бросил против Советского Союза 3712 танков, и объяснил причину разгрома наших войск подавляющим и многократным численным превосходством германской армии, «особенно в танках, авиации и артиллерии».

Перехватим дыхание: а куда же девались те 9–10 тысяч танков, которые в августе 1939 года мы предлагали двинуть через коридоры?

А они, оказывается, вдруг стали легкими. А они устарели. А они требовали ремонта. А они стали пожароопасными. А на них не было радиостанций. А водители разучились танки водить. А командиры растратили умение управлять войсками. И вообще, танков в Красной Армии вдруг стало совсем мало.

У меня вопрос: зачем надо было выигрывать время и оттягивать войну, если за время, которое удалось выиграть, танки Красной Армии вдруг стали легкими и устарели?

Если бы военные делегации Великобритании и Франции были укомплектованы более опытными людьми, то им следовало бы подумать над вопросом: а отчего товарищ Сталин так щедр?

Они этого вопроса не задали, поэтому мы его сами себе зададим и над возможными ответами подумаем. Получается какая-то чепуха. Если Гитлер повернет на запад и будет воевать против Великобритании и Франции, то такая война ничего хорошего ему не сулит. Потому как британский флот Гитлеру не одолеть. Нет у него таких сил. И авиации стратегической у него нет. Война в любом случае получится затяжной и потому для Германии крайне невыгодной. Если принять во внимание Америку, которая на все это смотреть равнодушно не будет, то приходится признать, что для Гитлера это будет гибельный вариант. Рано или поздно он эту войну проиграет.

Вопрос: а зачем Сталину при таком раскладе 2 миллиона своих бойцов в чужие края через какие-то коридоры на гибель слать? Зачем на себя обязательства брать? Пусть они там грызутся. Нам-то до этого какое дело?

Позиция Советского Союза в случае развития событий по второму варианту была еще более странной: если Гитлер двинется в Восточном направлении, тогда Советский Союз выставит 4 миллиона бойцов… Тут бы премудрым британским и французским генералам следовало задать вопрос: а отчего же это товарищ Сталин так скуп? Отчего это он выставляет в этой ситуации всего только 4 миллиона?