— Никуда, — согласно кивнул Скрипач. — Значит, делаем, в таком случае, следующее…

— Чего ты там включил? Ит, выключи, я спать хочу… ну ещё десять минуточек, — Скрипач натянул на голову тонкое одеяло. — Ну что за свинство…

— Это не я включил, — Ит, уже успевший встать, поспешно одевался. — Это общий сигнал. Экстренный вызов. Рыжий, вставай.

— Серьезно? — Скрипач тут же сел. Сна у него уже не было ни в одном глазу. — Так, ладно, шутки в сторону. Пошли.

— Комбез надень, — посоветовал Ит.

— Если бы я выскочил в коридор в исподнем, это было бы драматично, — заметил Скрипач. — Иду, иду, чего ты нервный такой!

— Я такой нервный, потому что уже читаю, — раздраженно ответил Ит. — Вызывают вообще всех, чтобы выходили. Будет срочное сообщение. Одевайся, говорю!

В коридоре, оказывается, уже были люди — они выходили из своих кают, тревожно переглядываясь, и тихо переговариваясь. «Сообщение, сообщение, — слышались тут и там голоса. — Сейчас будет общее сообщение, что-то важное».

— Не началось ещё, — Скрипач, разумеется, первым подошел к группе людей, стоявших в небольшом расширении коридора. — Что он скажет, интересно? Как думаешь, Глеб? Ты же у нас по уровню «а» идёшь. Ничего они вчера не говорили?

— Нет. Пока непонятно, что скажет, но не по себе, — ответил Глеб. — Сам понимаешь, просто так всех подряд дергать не будут.

— Чего-то мне страшно, — сказала Аня, тоже подходя к группе. — Прямо мороз по коже.

— Ещё бы оно было не страшно, — заметил Ит. — Ладно, Ань, давай сперва послушаем, а уже потом бояться будем.

— … удалось в рекордно короткий срок завершить первую часть расследования причин катастрофы, уничтожившей колонну номер четыре, — голос капитана звучал спокойно и размеренно. — Как и предполагалось, разрушение реактора и двигателя произошло из-за халатности инженеров и техников второго уровня, допустивших выход из-под контроля управляющего блока реактора, приведшее к мощному взрыву, и уничтожению технических узлов и оборудования. Блок, реактор, и двигатель не подлежат восстановлению, поэтому в данный момент «Велес» может существовать только за счет использования двигателей один, два, и три. Виновные будут объявлены и наказаны, потому что проступкам такого рода прощения нет, и не будет.

Скрипач с тревогой глянул на Ита, но тот взгляд проигнорировал, он продолжал слушать.

— Однако, — голос капитана внезапно потяжелел, — этим проблемы экспедиции не ограничиваются. Детонация при разрушении двигателя и реактора привели к необратимым последствиям. В трёх колоннах и в теле главного корпуса корабля произошло нарушение структуры материалов, и стало возможным появление микро-трещин и утечек. Сейчас нашей главной задачей становится поиск решения. Речь идёт о частичной реставрации корпуса, и о дальнейшей судьбе экспедиции. Как только решения будут приняты, экипаж будет оповещен. Сохраняйте спокойствие и присутствие духа. Мы преодолеем все препятствия, и найдем выход. Ждите оповещения.

— Что за бред? — свистящим шепотом спросил Скрипач. Они вернулись в свою каюту, но, даже не смотря на защиту, Скрипач сейчас не говорил, а шептал. — Какое расследование? Какой взрыв? Что он нёс такое⁈

— Ну, что он нёс, ты слышал, — так же тихо ответил Ит. — Мне больше интересно, кого сейчас объявят врагами, и публично накажут. И попадем ли мы в эти стройные предательские ряды.

— Как попадем, так и выпадем, — отмахнулся Скрипач. — Не о том думать надо.

— А о чём? — спросил Ит с интересом.

— О том, что они решат, — объяснил Скрипач. — Они, кроме публичной порки, должны выдать какое-то решение. Причём адекватное. Но…

— Рыжий, ау. Ау, говорю. Меня послушай, — попросил Ит. — Ты понял, что он говорил вообще от балды на самом деле? Мы разобрали две чёртовы комнаты, и это всё. Мы не добрались даже до реактора, не говоря уже о движке. Его вообще никто не видел. А ещё никто не видел, чтобы кто-то ходил по кораблю, и проверял, что такое произошло с материалами. Всё, что он сказал, является враньём, от и до. И… я не понимаю, что вообще происходит, — признался он. — Во всех этих действиях я не вижу никакого смысла. Застращать народ, наказав невиновных, чтобы все другие боялись? Но чего именно все должны начать бояться? И зачем? Ты понимаешь? Я нет.

— Аналогично, — мрачно кивнул Скрипач. — Не понимаю.

— И это очень плохо. Потому что пока мы не понимаем мотивацию, мы не поймем и происходящего. И уж точно не поймем, что будет с высадкой, — заметил Ит. — Так, ладно. Пойдем, поищем Данила. Думаю, сегодня он соберет болталку, и нам лучше там быть. Заодно посмотрим, прокатило ли это сообщение у людей, кто поверил, кто нет.

— Кто поверил? — переспросил Скрипач. — Все поверили. Или большинство. Ладно, пойдем. Ты прав. Разберемся на месте.

Да, во взрыв поверили, и если не все, то большинство. Ит и Скрипач отправились к спортзалу, где встали в привычную очередь — самый лучший способ пообщаться с народом, и послушать новости. Очередь в этот раз получилась длинная, но именно это и было нужно. За час с лишним услышать можно многое.

— … техники могли просто не понять, что видят. А Тугаринов и помощники сообразили, видать, они же не просто так свои посты занимают. Ну и вот…

— … удавить к чертям, и в пространство выкинуть! Тупицы! Слабоумные тупицы, вот же что наделали, теперь непонятно, теперь непонятно, что со всеми нами будет…

— … только бы обратно, только бы он сказал, что мы обратно. Уже никаких исследований не нужно, только бы вернуться…

— … как не стыдно, товарищи, вы же ученые, вы же специалисты, вы же знали, что может произойти что-то вне плана. Нужно собраться, и выполнять приказы, когда поступят. Сюда мы дошли, значит, и вернуться сможем, или что-то другое, но нужно держать себя в руках, а не это вот всё…

— … а я считаю, что нужно доставить домой, и посадить пожизненно. Обязательно. В назидание всем, кто посмеет в дальнейшем…

— … он не сказал, случайно, или нет. Если случайно — то, конечно, достаточно простого наказания, карцера, например. А если нарочно взорвали? Если диверсия? Кормить этих тварей весь обратный путь, это не слишком будет?..

Ит и Скрипач, слушая обрывки разговоров, друг на друга не смотрели, и в разговоры не вмешивались, потихоньку отводя глаза окружающим, просто чтобы не лезли с вопросами. Так прошло полчаса, а потом Скрипач заприметил, что в дальнем конце коридора появился Данил в сопровождении Вари, и дернул Ита за рукав — пойдем, мол, подойдем. Ит кивнул, и они стали проталкиваться к выходу.

— Сереж, вы чего, стоять не будете, что ли? — спросил кто-то.

— Вернемся сейчас, мы на минутку, — ответил Скрипач.

— Слушай, а вы точно не… не того? Не эти? — спросил с опаской другой человек.

— Мы точно не того, — твёрдо ответил Скрипач. — Нас Дима по три раза вызывал, и нас ни в чём не обвиняли, потому что не в чем нас обвинять. Так что мы не того, не сомневайся.

— Ладно, — в голосе говорившего послышалось облегчение. — Давайте, не задерживайтесь, а то скоро могут начать пускать, очередь пройдет.

— Мы быстро, — заверил Скрипач.

Данил, уже один, без Вари, ждал их в дальней части пустого узкого коридорчика, прилегающего к большому. Выглядел он встревоженным и напряженным, однако, к удивлению Ита и Скрипача, он вовсе не был напуган. Рассержен — да. Взволнован — да. Напуган — нет. А ещё Данил улыбался, и это было, пожалуй, самым странным, потому что уже чего, а улыбки от него сейчас они не ожидали.

— Ребята, сегодня там же, где в прошлый раз, — быстро сказал он. — Придёте?

— Ага, — кивнул Скрипач. — Эту бредятину надо обсудить.

— Да тише ты, — шикнул на него Ит. — Ещё услышит кто.

— Именно, — кивнул Данил. — В общем, приходите.

— О чём говорить будем? — спросил тихо Скрипач.