По просьбе Густава кружки снова были наполнены, а также объявлен перекур. Доставая табак и трубку, орк вспомнил, что его научили курить именно на службе, породив тем самым новую ветвь рассказа.

— Служба наша и опасна и трудна — на распев проговорила Эмбер с некоторой иронией — вы же явно встречали эльфийских вояк, так вот в их ряды обычно вступают самые ленивые раздолбаи, преступлений нет, врагов не видать в густых лесах, поэтому целыми днями их задачи упираются лишь в то, чтобы жрать и пить за счет знати, а заодно и карать неугодных. А так, стража целиком под стать правлению: трусливые, наглые, тупые и бессовестные. Поэтому мне всегда казалось, что родиться в семье обычных крестьян — самое несправедливое, но вместе с тем, самое лучшее, что может быть в жизни любого эльфа. Только так можно действительно жить, любить, дружить, понимать, что такое честь и достоинство. Жаль, что так же придется принимать свое место без права на какие-либо изменения.

— А что же совет старейшин, неужели им наплевать на все, что происходит с их народом? — Ксавье был в неподдельном шоке от всего, что услышал за этот вечер. — Как же они могут закрывать глаза на происходящее?

— Все до ужаса просто, мой зеленый друг — Эмбер снова тяжело вздохнула — каждый клан основан каким-либо родственником одного из старейшин. Взращивая поколение за поколением в богатстве и беззаботности, они не учли, что самым востребованным развлечением их потомков стало желание заиметь свой кусочек власти, а также быть выше остальных, теша себя надеждами на попадание в список участников совета. Так и произошло разделение на дома эльфов, где брат против брата, а дети против родителей. Мерзость.

— И как вы еще не вымерли? Не, к тебе претензий нет, судя по рассказу — ты хлебнула проблем по самые. Ну, в общем, много на тебя навалилось. Однако, есть ощущение, что с таким подходом ваш народ давно уже должен был стать историей, в назидание остальным

— Знаешь, иногда я тоже задаюсь этим вопросом. Не то, чтобы я не любила свой народ и свою родину, но такие вот моменты, которые существуют уже много столетий действительно нелогичны и вызывают кучу противоречивых чувств. Но даже на это у меня есть ответ. У эльфов есть редкие ресурсы, которые можем находить и обрабатывать только мы, поэтому как бы народ не презирали — тайком торговля все равно ведется. Среди нас есть контрабандисты, которые за определенные преференции и регалии готовы отправиться буквально в самоубийственные походы, лишь бы ненадолго покинуть эти злачные земли и вдохнуть свободы.

— Это ожидаемо, на черном рынке иногда появляются интересные экземпляры, которые невозможно найти где-то вне эльфийских земель. — Ксавье задумался, вспоминая что некоторые из этих реагентов даже когда-то использовал в своих исследованиях и как же они хорошо себя показывали иногда.

— На удивление, к оркам контрабандисты не ходят, потому что вы эльфов не жалуете и принципиально с ними не торгуете. Было время, когда к вам даже делегацию засылали, вернулись все, но были они очень побиты и без товара, с тех пор к оркам стараются не соваться лишний раз и не устраивать провокаций.

— Ха, кажется даже я парочку бил во время своей службы, было время! Как же сладко кричат эти накрахмаленные — у Густава было прекрасное настроение и алкоголь добавлял его смеху какие-то безумные нотки.

— В общем, я бы не сказала, что моя история какая-то особенная, но назад мне дороги нет. Поэтому я пока поработаю у вас, а дальше как получится.

— Мы постараемся не дать тебя в обиду и будем платить честно за работу, которую ты выполняешь. Ты здорово нас выручила, когда встала за барную стойку и я надеюсь, что ты и дальше будешь нам помогать. — Ксавье никогда не испытывал сильной ненависти к лесному народу, поэтому слова были искренними и честными. Он в принципе старался всегда быть справедливым по отношению ко всем живущим на этом свете, это было хорошим качеством, которое не раз уже помогало ему по жизни.

— Хочется в это верить — эльфийка грустно улыбнулась, вспомнив свое прошлое и испытав облегчение от того, что наконец-то смогла им с кем-то поделиться.

На шум из зала вышел заспанный черт, которые весь день провел в подвале и даже не мог выбраться оттуда, чтобы перекусить. Стараясь не обращать на себя внимание, он прокрался к барной стойке и попытался стащить оттуда немного закуски, которая была для посетителей. К его большому сожалению — это не осталось без внимания, поэтому когда Эмбер его заметила и схватила, подняв за шкирку в воздух — все, что ему оставалось сделать — развести руками и просто улыбаться, пытаясь быть похожим на дурачка.

— Ты чего выполз, черт из табакерки?

— Так это, голодно мне, холодно мне, одиноко мне. Покормите, орки добрые, так есть хочу, что аж пить хочется.

— Мда, дармоед, возьми там себе немного еды, да выпить чего налей, только не бедокурь. — Ксавье по-доброму взглянул на чертёнка.

— Конечно-конечно, я буду незаметен, как самый лучший следопыт.

— Лучшие следопыты не выдают себя за километры запахом, а действительно незаметно перемещаются, сливаясь в окружением. От тебя же нес за версту и копыта твои не помогают передвигаться бесшумно. — эльфийка придирчиво встряхнула черта и отпустила его на пол. После этого ей придется мыть руки раз двадцать.

— Я обязательно приму к сведению ваши замечания, прекрасная леди! А сейчас, если вы не против, позвольте мне отведать эти. щедрые яства и насытиться этим чудесным.напитком, да, определенно не пойлом.

— Ты смотри как заговорил, вот чудеса! А на счет запаха — тебя действительно пора помыть, только это уже завтра, сейчас же давай, ешь, пей и проваливай отсюда, только настроение портишь. — Густав демонстративно зажал нос и залпом осушил кружку.

— Вот смотрю я на тебя Эмбер и думаю. Ну тебе же реально глаз только восстановить и будет примерная эльфийка! Только вот характер. Мужик-мужиком, даже будет мужиковатее ваших остроухих! Вот такая бабища! — Густав гулко рассмеялся.

— Мужик-мужиком, значит. — никто не заметил, как Эмбер переместилась от барной стойки и резко оказалась рядом с Густавом, после чего раздался громкий крик на всю округу.

— Жить будет, пусть и с небольшими — эльфийка злостно хмыкнула — трудностями. Зато может научится вести себя с дамами, а то ему явно недостает чувства такта.

— Злобная ты. И вредная. Но, несомненно красивая и сильная! Пойду я, пожалуй. — Дихлофосус стремительно двинулся в сторону своего убежища и уже через минуту о нем напоминал только запах, который там просто не выветрить.

— Мда, надо действительно его помыть. А ты, Густав, хватит уже орать, ну подумаешь мизинец сломали, заживет. Ты же помнишь, какая у тебя теперь регенерация. — Ксавье раздраженно потер колено, пытаясь разогнать боль от старой раны, которая иногда давала о себе знать.

— Что значит «подумаешь мизинец сломали»⁈ Да эта безумная мне сейчас с удара сломала палец! Это вообще как⁈ А ты чего так спокойно сидишь и делаешь вид, что так и должно быть⁈

— Ну, на самом деле закономерный исход, я уже много лет жду, когда кто-нибудь тебе донесет в доступном виде. Эмбер это сделала стремительно и изящно, хоть и не совсем правильно. Эмбер, извинись, пожалуйста.