Ну да.
Не в способностях дело, просто вот… Данила тогда перед сдачей экзаменов чуть загулял… и после… и перед испытанием, где контроль надо было демонстрировать. Да и так-то он бы поступил. Он же не тупой.
– Саша, кстати, повышенную стипендию получал.
– Заучка.
– Это скорее ты недоучка, – отец вздохнул. – Моя вина. Упустил. Надо было раньше тебя от маменькиной сиськи отрывать. Отправил бы куда подальше, глядишь, и больше толку было бы. А я всё слушал, что ты растёшь, что характер… лидерские качества… протест. Тьфу. Дурь одна, а не протест.
– Можно подумать ты…
– Я в твоём возрасте уже работал, – отец перебил. – И не у папеньки под крылышком, а на рынке мешки таскал…
Эту историю Данила уже слышал не раз и не два. И про титул, который не кормит сам собою, и про мешки, и про ночи бессонные. И про кроссовки, которые папенька с братцем своим одну пару на двоих носил.
И про строительство бизнеса.
Задолбало.
– Раз задолбало, то и не буду… так вот… и ты, и маменька твоя, кажется, забыли, как оно всё… может быть. Точнее это в вашей голове не укладывается… в общем, так… учиться ты не хотел. Я бы сказал, всячески сопротивлялся.
Да не сопротивлялся Данила. Просто вот… универ же.
Светлая пора юности.
Самое оно для приключений, а не в библиотеке мозги сушить. Он же не ботан, как кузены…
– Работу тебе тоже нашёл… а ты что? Ты нажрался какой-то пакости…
Папенькин телефон звякнул, обрывая заготовленную речь. Вот и всё. Сейчас начнёт говорить, решать рабочие вопросы. Сперва один, потом другой. Там и про Данилины косяки подзабудет.
– Не дождёшься, – трубку отец всё-таки снял. – Да… что? Да что ты несёшь, какие мыши… что жрут? В каком смысле жрут? Там же… это же… Данила!
Отец рявкнул так, что Данила даже подпрыгнул на кровати. И сел. Вот этого делать точно не стоило, потому что голова под собственным весом крутанулась влево.
Затем крутанулась вправо.
И перед глазами замельтешели мошки.
– Ты когда последний раз артефакты санирующие обновлял?
– Ч-чего?
– Т-того… твой торговый центр мыши жрут.
– Какие?
– Какие? – вполне серьёзно уточнил отец. И ответил. – С виду серые, но здоровые. Уже сожрали пару бутиков… надеюсь, страховку ты продлил?
Данила хотел сказать, что да… но… чего-то он там подписывал. Кажется. Или не подписывал, а только должен был… и вообще, есть ведь управляющий, он этой ерундой заниматься должен.
– Чтоб тебя… и что? Прям электронику… что? Все? Коробки или тоже…
Отец вскочил.
Обернулся и рявкнул:
– «Русичи» твои тоже сожрали. Всю партию, чтоб тебя… да… вызвали уже? Закрывайся… что? В сеть слили? Кто? Видео… твою ж… объяви, что это происки конкурентов.
Мыши.
В голове щёлкнуло.
Ну конечно. Мыши!
– Мыши, мыши, – подтвердил отец. – Не ори.
Данила не орёт. Он просто понял. Это всё Тараканова… и мыши! Она сказала, чтоб центр сожрали. Вот и жрут. Правда, не понять, почему. Тараканова – так себе маг. Слабенький. А вот поди ж ты. Жрут!
– Улыбку идиотскую сотри, – отец отключился и, подвинув стул поближе, велел. – И толком объясни… как ты там сказал? Тараканова?
Фамилию Ульяны он повторил медленно и растягивая слоги. И в Данилу взглядом вперился. А Данила что? Он рассказывает. Пытается. Но говорить тяжко, а он всё одно.
Превозмогая.
– Я… на склад приехал… смотрю – коробки. А среди них – задница… красивая такая. Округлая… – Данила развёл руки. Потом посмотрел и чуть свёл. Всё же при всей своей округлости задница Таракановой была не столь объёмна. И ещё свёл.
Ну да, теперь правильно.
– Задница, значит…
– Ага… я её… ну не удержался я! А она раз и нос сломала!
Снова стало радостно.
Почему-то.
И Данила хихикнул.
– Задница?
– Не. Тараканова… она не специально. Разогнулась и лбом. Бах…
– Были бы у тебя мозги изначально, решил бы, что их тогда и отбили.
Обидно.
Наверное.
Мозги у Данилы имеются. Между прочим, ему учеба легко давалась. И наставники говорили, что если б он чуть усилий приложил… а он не хотел.
Зачем, когда на минималках можно?
– На минималках, значит…
Опять он вслух сказал? Вот… задница. Нет, не та, что у Таракановой, хотя у неё красивая. Даже обидно. Задница красивая, а характер такой… ладно, надо о деле. О деле надо. Вон, отец мрачен… точно содержание урежет.
Вслух не говорить.
– В общем… я тогда извиниться хотел, – Данила немалым усилием воли заставил себя сосредоточиться. – Только как-то оно… не очень получилось. Она сказала, что у меня теперь только с невестой будет.
– Что?
– Всё. И пожелала, чтоб мыши сожрали…
– Тебя?
– Центр. И телефоны… я ж предлагал подарить…
– Лучше б тебя, – бросил отец и снова на звонок ответил. – Да? Что? Какие, на хрен, саблезубые… вы что там, тоже обкурились? Егор… не бывает саблезубых мышей! Да… мать вашу! Вызови бригаду… две! Да хоть сотню, но…
Данила прикрыл глаза и как-то вяло подумал, что не поможет.
Если жрут центр, то…
Центр, наверное, невкусный… вот был бы он мышью, он бы начал с гипермаркета. Там и отдел есть с фермерскими продуктами. Экологически чистыми…
А они с бутиков пошли.
Это, значит, с крыши… или со складов?
Или и с крыши, и со складов? В клещи, стало быть, берут. Окружают даже. И надо на прорыв.
– Пап…
Отец снова с кем-то говорил, и Данила позвал без особой надежды. Как-то… ну вот не любил отец, когда его во время разговоров отвлекали. А теперь повернулся.
– Слушай… а у меня вообще невеста есть?
Если нет, надо найти.
Помолвится.
И всё пройдёт…
– Есть, – ответил отец не сразу. – К сожалению…
Охренеть.
А Данила так… просто ляпнул. И от удивления даже розовый туман в голове почти развеялся. И шарики. Шариков было жаль.
– А я почему не знаю?
– Видишь ли… – отец очевидно смутился. – Такое дело… в общем… как бы с чего начать…
И звонок сбросил.
А вот этого на памяти Данилы вовсе никогда не было.
Глава 6. В которой снова речь идёт о делах давних и родственных
Оброк крестьяне получали от государства и отдавали его феодалам.
История глазами школьника
– … ну и вот, я и говорю, что тогда, со свадьбы той, всё и началось, – Ляля устроилась на полянке у воды, и кажется, холодно ей не было.
А вот Ульяна после купания мёрзла.
Очень.
Зубы стучали, и она уже не раз, и не два поворачивалась в сторону дома, но вдруг мама ещё не уехала… и встречаться с ней не хотелось. Прежняя смелость взяла и куда-то подевалась.
– Ещё не добралась до сути? – поинтересовались сумерки голосом Игорька. И на плечи упало что-то лёгкое и тёплое. – Она тебя что, в воду утянула?
– Я сама…
– Лялька, ты бы хоть высушила…
– Ой, извини! – Ляля снова споткнулась. – Я и не подумала… мне когда мокро, то и хорошо… сейчас.
Она протянула ладошки и провела ими возле щёк, обдав Ульяну теплым ветром, и ниже… и кажется, этот ветер окутал Ульяну с ног до головы.
– Там… бабушка порядки затеяла, – Игорёк присел рядом. – Сказала, чтоб погуляли ещё.
– А… мама?
– Уехала. Но пока не отшумит, лучше не соваться. Ведьмина сила, она ж такая… как приложит, потом замучаешься разматывать.
Ульяна кивнула, хотя ничего и не поняла.
– Лялька заболтала? – уточнил Игорёк.
– Вовсе я не болтливая!
– Ага… час уже щебечешь, а без толку.
– Просто вот много всего… – Лялька пожала плечами и снова сползла к воде. – И вообще! Сам и рассказывай, если так.
– А где Никита?
– Там, – Игорёк махнул рукой в темноту. – Прячется. Он стеснительный очень… ну, когда человеком. А как обернётся, так прямо сил нет, храбрость так и прёт.
– Это инстинкты! – донеслось из темноты.
– И дурь, – буркнула Ляля обиженно.
