Столица Эльвен Гарда, особняк Нирваленов.

— Ну вот, снова я продула, — вздохнула Кламми, игравшая против Филь, и достала записную книжку.

— Кламми, что-то ты в последнее время перестала обижаться, когда прои-игрываешь.

— Конечно мне обидно. Зачем же, по-твоему, я вообще этим занимаюсь? — хмуро ответила Кламми, указывая на блокнот, где только что записала причину своего поражения. Там уже накопилось множество вариантов развития событий, которые она могла предусмотреть, но не сделала этого.

За полгода, прошедшие после памятной партии с Сорой в «отелло», таких блокнотов было исписано уже больше пятидесяти. Казалось, для человека нет никаких возможных способов победить эльфа в игре, которая задействует магию.

Но это значило лишь, что нужно придумать невозможные.

Филь втайне радовалась успехам Кламми, о которых свидетельствовала скопившаяся гора блокнотов.

— Ой, Кламми, мне пришла наводка. Минуточку... — сказала Филь и коснулась кристалла у себя во лбу.

«Наводками» она называла сообщения, перехваченные ею в магической информационной сети.

Кламми усмехнулась забавному названию, но посерьезнела, когда увидела, что Филь удивленно распахнула глаза.

— Что такое, Фи? Чрезвычайная ситуация?

— Нет-нет... Просто уж очень невероятные сведения, — ответила Филь. С некоторым сомнением в голосе она пересказала Кламми новости: — Тот мальчик, Сора, захватил Океандию и присоединил к своей Федерации сирен и дампиров.

Кламми спокойно смотрела на Филь, словно спрашивая: «И что же тут невероятного?», и та добавила:

— И Совет Восемнадцати Крыльев Авант Хейма тоже решил заключить с ними союз.

Вот тут уже было чему удивляться... Кламми усмехнулась: вслед за звервольфами теперь еще и сирены, дампиры и даже крылатые встали под знамя иманити.

Филь немного переживала насчет того, с какой скоростью Сора и Сиро продолжали воплощать в жизнь невыполнимое.

— Это было быстрее, чем я ожидала... Пора собирать вещи.

— Кламми, ты знала, что это произойдет? — спросила Филь, огорченная тем, что подруга что-то от нее утаивает.

— Да нет же, Фи, — рассмеялась Кламми. — Я же сказала, что ожидала другого. Они ведь привыкли импровизировать на ходу.

Но Сора и Сиро сразу заявили, что собрались объединить все народы, так что рано или поздно что-то подобное должно было произойти.

— Проблема в том, что все случилось слишком быстро.

— Ага-а.

Если бы речь шла о присоединении к Федерации одной только Океандии, они проигнорировали бы эти новости. Но упоминание Авант Хейма все меняло. Столь быстрое объединение с великой державой и одной из рас высших рангов означало, что и две другие великие державы, Эльвен Гард и Харденфелл, больше не могут позволить себе просто наблюдать и вот-вот сделают свой ход.

Скоро они начнут противодействовать Элькии. Но не беда.

— Мы с тобой едва-едва, но успели. Правильно сделали, что постарались все закончить раньше срока.

— Я бы даже сказала «перестарались»... — невесело усмехнулась Фи, но принялась собирать вещи.

— Ну что, Фи, готова к путешествию? Нескоро мы теперь сможем вернуться домой...

— Хи-хи! Но кто в своем уме захочет пропустить событие, которое может перевернуть весь мир с ног на голову?

Позже, когда они уже вышли из особняка, куда еще долго не смогут вернуться, и шагали по дороге, Филь вдруг кое-что вспомнила.

— Кстати, Кламми... А что ты хотела тогда сказать про Сору, когда уснула на фразе «И еще...»?

У Филь, конечно, были кое-какие догадки, но она решила узнать мнение Кламми.

— Он никогда не врет себе. Никогда. Поэтому он не лгун.

Филь рассмеялась: именно такого ответа она и ожидала, но уточнить все равно не мешало.

Сора не мог сказать себе «это все», «это предел». Потому что та, кто вдохнул в него жизнь, играючи преодолевала эти пределы. А врать себе означало предать сестру.

Кламми тоже усмехнулась, но по иной причине: она вспомнила «систему» Соры, которую увидела в его памяти.

— Фи, а знаешь, есть универсальный способ, которым можно добиться любой цели.

— И какой же?

— Нужно подготовится, попытаться... и проиграть.

— Все-таки проиграть?

— Да. Затем выяснить причину поражения, сделать поправку в своем плане и повторить попытку.

Филь молча ждала продолжения. И Кламми закончила:

— И если продолжать это до бесконечности, можно добиться всего что угодно.

Ее подруга только и нашлась, что сказать в ответ:

— Интересный принцип...

Кламми кивнула:

— Да, именно что принцип. Но мне он почему-то очень по душе.

Нет ничего невозможного. Есть только то, что пока невозможно, а все остальное — гонка со временем. Но иманити могут превзойти эту гонку со временем, передав свой опыт другим.

— Ни я, ни Сора не гении. Но нам и не нужно быть ими. Важно всегда пытаться ими стать...

И после паузы Кламми закончила:

— Наши ошибки станут путеводной нитью для других. Фонарем во тьме.

Сиро была путеводной нитью для Соры, для самой Кламми такой нитью была Фи, а бывший король Элькии с его бесконечными проигрышами провел сквозь тьму своих потомков... И в конце концов все они станут путеводными огнями для остальных иманити, а потом — и для других рас. Наверняка так и будет.

— Кламми... — задумчиво сказала Фи. — Кто он, по-твоему, этот Сора?

Перед Кламми всплыло воспоминание о том, как Сора видел мир.

— Он — актер, который захотел стать игроком. Который перестал быть куклой. — Немного подумав, Кламми добавила: — И еще он — тот, кого мы должны превзойти, правильно? — она улыбнулась, и Филь улыбнулась в ответ.

Восточный Союз, Каннагари, Святилище Жрицы.

Под светом луны друг напротив друга сидели двое: золотоволосая красавица-лиса и седой старик-пес — Жрица и Ино Хацусэ.

Устроившись на перилах мостика, раскинутого над прудом, Жрица вертела в пальцах мерцавшую в лучах луны шахматную фигуру ее народа — пешку.

— «Играть»... Слыхала я, в говоре иманити это словцо два разных смысла несет...

Есть игрок, который играет в игру — и актер, который играет роль. Первый действует по своей воле и стремится постичь непознанное, второй выполняет чужую волю, закрывает глаза на непознанное и не верит, что у него есть будущее.

— Лукавить не буду, Ино Хацусэ, — продолжала Жрица. — Я смекнула, что тебя в этой игре нужно в жертву принести. — Она не просила прощения и понимала, что не заслуживает его. — Ценою твоей жизни мы могли бы малеха расшатать дампиров и сирен.

— Да, я все прекрасно понимаю...

Кого Ино не мог понять — так это Сору. Зачем он спас Ино? Намерения Жрицы не были для старого звервольфа тайной, он был готов принести себя в жертву, даже сделал бы это с радостью. Именно поэтому он не мог понять, почему Сора не позволил ему это.

— Он, конечно, выиграл ту игру. Но ведь в ней не было необходимости...

В глазах Ино все свелось к абсурдному исходу абсурдной игры. Зато он отлично понимал, что в случае поражения Элькия и Союз потерпели бы существенные потери. В худшем случае они могли даже пасть жертвами плана Прэма.

Ино предполагал, что у Соры и Сиро были какие-то свои причины так поступить помимо тех, что они озвучили, но он их не знал.

— Это был совершенно ненужный риск, — подытожил старый звервольф. — Но они зачем-то все равно захотели сыграть...

Жрица рассмеялась тихим переливчатым смехом:

— Молвили они, что обещали Идзуне Хацусэ тебя вызволить.

Ино удивленно замер: неужели брат с сестрой рисковали судьбой целых народов из-за такого пустяка?

— И вдобавок, смекаю я, неполная победа не так отрадна для их геймерских душ... Несуразная вышла игра, и иманити едва дампирам на корм не пошли. Но поскольку Сора использовал этот план супротив них, чай, разумел, на что идет.

Ино не нашелся, что ответить.