"Хорошо", - медленно сказал я. "Так, может быть, поехать со мной было ошибкой. Может быть, это слишком много для тебя".

"Может быть", - холодно сказал он. "Или, может быть, после почти трехсот лет человечество больше не впечатляет меня. Я устал от него".

Я сжал челюсть. "Понятно".

Амбри прочистил горло и медленно повернулся ко мне лицом, как будто это было усилием воли. Он натянуто улыбнулся и пожал плечами. "Что я могу сказать? Как и пища, которую я больше не могу пробовать, она теряет свой вкус".

Его слова ранили меня в грудь. Я скрестила руки, чтобы сдержать все это. "Конечно. Хорошо. Ну, я не знаю, какого хрена мне делать с этой информацией, так что пойду приму душ, потом прогуляюсь и... поем джелато".

Я вернулся в спальню.

И Амбри, этот засранец, не стал меня преследовать или идти за мной, бросать меня на кровать и трахать меня до тех пор, пока все мои сомнения не были стерты и мы снова были счастливы.

После выставки в галерее был большой ужин в ресторане отеля с Джейн, Остином Вонгом и оравой публицистов и стилистов, которые, казалось, следовали за мной повсюду. Эйшет оставила нас в Париже, но Дэва, Пико и Зерин присоединились к туру. Они приятно отвлекали меня от страхов по поводу Амбри и составляли мне компанию, когда он исчезал на несколько часов неизвестно куда.

Чтобы возобновить свою внеклассную деятельность?

В тот вечер ужин был шумным, а вино и шампанское текли как вода. Я сидел во главе стола рядом с Джейн. Амбри был на другом конце, как можно дальше от меня, находясь при этом в одной комнате. Я опрокидывал в себя бокал за бокалом шампанского. Кто-то - кажется, Зерин - держал его полным. Я пил больше, чем обычно, заметил я, но либо это, либо изучать пропасть, разверзшуюся между мной и Амбри, а это было чертовски страшно. Поэтому я пил.

Инстинкт самосохранения шептал, что я нахожусь в поезде, который набирает скорость, и, если я не буду осторожен, он сойдет с рельсов.

Но с отдалением Амбри, бессонными ночами и безостановочными гастролями старое одиночество возвращалось. Я сидел во главе стола, полного людей, которые были рядом со мной, но я не знал никого из них.

Я огляделся вокруг, мои глаза были усталыми и сырыми. Из-за выпивки все расплывалось, как будто я находился под водой. Вся ночь была похожа на колышущийся мираж. По одну сторону стола две женщины шептались и смеялись надо мной, когда я смотрел в их сторону. На другой стороне два критика вели серьезный разговор. Они оба мрачно посмотрели на меня и покачали головами.

Вот и все. Все рухнет, а вместе с ним и я, и Амбри.

"Коул, друг мой, ты выглядишь немного изможденным", - сказал Пико слева от меня. "Не выспался?"

"Не совсем", - пробормотал я. На другом конце стола Амбри разговаривал с красивым молодым парнем, их головы были близко друг к другу.

"У меня есть кое-что, что поможет тебе в этом, если хочешь", - сказал Пико. "Маленький помощник для сна. Только скажи".

"Спасибо. Может быть, я воспользуюсь твоим предложением".

Джейн наклонилась ко мне. Она сияла от успеха выступлений в туре и была наполовину пьяна. "Коул, тебе нужно подготовиться. Если это турне продолжится так, как оно продолжается, то первоначальная аукционная оценка оценщика будет сбита с ног".

Я рассеянно кивнул.

Она наклонилась и поцеловала меня в щеку. "Я собираюсь уйти на пенсию, а ты оставайся и наслаждайся жизнью со своими новыми друзьями".

"Моими новыми друзьями? Разве они не из агентства?"

Ответила Джейн, но я ее не слышал. Я вообще ничего не слышал из-за прилива крови к голове. Амбри прижался губами к щеке парня и что-то прошептал ему на ухо.

Парень кивнул, улыбнулся, и они вдвоем встали и ушли.

Мое сердце раскололось прямо посередине. Я была уверен, что это услышала вся комната.

К черту.

Я поднялся на ноги, опрокинув стул. Я был пьян больше, чем хотел. Кто-то позвал меня остаться - возможно, Пико, но я проигнорировал его. Я добрался до лифта как раз в тот момент, когда он закрылся. Я нажал на кнопку, как будто хотел убить его, и сел в следующую кабину. На нашем этаже я ворвалась в номер. Амбри пересекала гостиную.

Я захлопнул дверь и огляделся. "Где он?"

"Где кто?" Амбри взглянул на меня и скорчил гримасу. "Господи, ты выглядишь как дерьмо".

"Конечно, выгляжу", - огрызнулся я. "Ты несколько дней вел себя как совершенно незнакомый человек, а сегодня вечером... Сегодня вечером я должен идти за тобой сюда, как жалкий засранец, после того, как ты ушел с каким-то другим парнем".

"Я не уходил с..." Амбри покачал головой, его рот был тверд. "Роан, этот ублюдок".

"Почему?" Мой голос надломился. "Почему ты пытаешься сломать нас?"

"Я не знаю, что ты имеешь в виду. Я же сказал тебе, мне становится скучно..."

"Быть со мной?" Слезы залили мои сырые, больные глаза. "Если это правда, то просто скажи это и избавь меня от моих гребаных страданий".

Челюсть Амбри работала, но не было слышно ни звука. Наконец, он издал разочарованный вопль и зашагал по кругу, разрывая галстук. "Черт возьми, черт возьми, черт возьми..."

Он резко остановился, увидев картину на мольберте в центре комнаты. Она была отвернута от нас и накрыта простыней.

Медленно, он поднял указательный палец. "Что это?"

"Это твой портрет", - сказал я. "Тот, на который ты не хочешь смотреть? Я отправил его из Лондона. Должно быть, он прибыл, пока нас не было дома".

"Почему он здесь?"

Я подошел к журнальному столику рядом с мольбертом, взяла конверт из манилы и вложила его в руку Амбри. "Потому что завтра твой день рождения".

Он посмотрел на конверт, потом на меня. "Откуда... откуда ты можешь это знать?"

"Там все написано. Я попросил Кассиэля использовать свои связи на историческом факультете Нью-Йоркского университета. Он связал меня с историком из Лондона. Я знал, что должна быть запись о твоем рождении, и я оказался прав. 3 июня 1762 года". Я тяжело сглотнул. "Ты не стерт, Амбри. Больше нет".

Амбри уставился на меня и сжал конверт в кулаке.

"Почему?" - спросил он сокрушенно. "Почему ты делаешь это со мной? Почему ты все еще рисуешь меня?"