Мрачное лицо подозреваемого подтвердило, что я ничего не преувеличил.

У берега реки вы опустили тело мисс Эйлинг на землю, понадеявшись, что за время похода на нем не появилось слишком много новых царапин и ссадин. Должно быть похоже на самоубийство. Вы вернулись за своим плащом и на обратном пути к реке набили камнями его карманы. Натянув плащ на плечи мисс Эйлинг, вы столкнули ее в Кэм. Тело ударилось о воду, вокруг разошлось всего несколько кругов. Даже всплеск получился приглушенным. Оно вошло в воду осторожно, словно водоплавающая мышь-полевка. Именно этого вы и хотели. Вы смотрели, как ее поглощает Кэм, как складываются нимбом ее светлые волосы, как она исчезает из вида. Течение, как вы отметили, было сильнее обычного. Слишком много дождя выпало с утра. Вы подождали еще некоторое время, стоя в темноте, из опасения, что она всплывет на поверхность. Но этого не случилось. С глубоким вздохом облегчения вы отправились к себе в кабинет. Сияние освещенных окон казалось нереально призывным – в противоположность происходившему только что ужасу.

Я помолчал, чтобы сказанное до них дошло.

– У вас богатое воображение, инспектор, – к моему удивлению, говорит подозреваемый; он впервые открывает рот с тех пор, как мы вошли в эту комнату. – Может, вам стоит писать романы…

– Мистер Эванс… – сурово предостерегает его адвокат.

Я определенно на верном пути. Судя по тому, что подозреваемый решил заговорить. Значит, продолжаю:

Факт: тело Вирджинии Вулф нашли через три недели после того, как она вступила в реку Уз. За это время оно успело достаточно разложиться. Вы рассчитывали, что, когда кто-нибудь найдет тело мисс Эйлинг, оно будет в похожем состоянии. Которое скроет следы ее столкновения с вами и вашей женой. Но, вернувшись в кабинет, вы увидели на полу шарф Софии. Вы спешили избавиться от тела и забыли о его существовании. На секунду вы подумали, не бросить ли эту гадость вслед за ней в реку. Но ни за что на свете вы не согласились бы проделать еще раз этот путь в преисподнюю. Так что вы решили спрятать шарф у себя в сейфе. Потом взяли тряпку и протерли в кабинете все поверхности, на случай если мисс Эйлинг оставила отпечатки пальцев.

Я достаю из портфеля герметически запечатанный пластиковый пакет с Софииным шарфом и бросаю на стол между нами.

– Но ДНК-тест может вас погубить, мистер Эванс, – говорю я. – Мы пошлем этот шарф на анализ. На нем наверняка найдутся следы ДНК мисс Эйлинг и ваши.

Осколок беспокойства пронзает лицо этого человека, но он тут же расправляет плечи. Мистер Эванс – крепкий орешек. Но я еще не заходил с козырей.

– ДНК вашей жены, возможно, тоже найдется на шарфе, – говорю я. – Но это ничего не значит. Вообще ничего. Перекрестные загрязнения происходят постоянно. Ложноположительные результаты – обычное дело. Как я уже сказал, Клэр Эванс вне подозрений, пока расследуется именно это убийство.

Я отмечаю проблеск облегчения в глазах подозреваемого. Этот человек явно склонен защищать свою жену. Видимо, старые привычки так просто не уходят. Его упорная привязанность к Клэр, надо сказать, впечатляет.

Настало время сменить декорации – я встаю со стула и подхожу к выключателю.

– Свет ярковат, вам не кажется? – говорю я.

Щелкаю выключателем, отчего гаснут две флуоресцентные лампы в дальнем конце комнаты.

– Значимо то, что сделали с мисс Эйлинг вы, мистер Эванс.

И хотя его лицо теперь погружено в полумрак, я отмечаю на нем явную тень испуга. На лбу выступает капля пота. Над бровью трепещет тонкая синяя жилка.

– Я не вижу своих записей, – говорит адвокат, прищуриваясь, вглядываясь в блокнот и сдвигая на нос очки. – Не могли бы вы все же включить свет?

– Конечно, – отвечаю я, зажигая эти две лампы. Но выключаю их опять, как только карандаш адвоката прекращает свои метания по блокноту.

Адвокат хмуро на меня смотрит, я не обращаю на это внимания.

– Два часа назад мы получили протокол вскрытия, – говорю я. – Он подтверждает обнаруженное ранее. Во-первых, наш патологоанатом доктор Шелдон нашла небольшой синяк на правой стороне головы мисс Эйлинг, за линией волос. Снаружи это повреждение почти незаметно. Но вскрытие выявило под черепной оболочкой следы сильного кровотечения. Травма, нанесенная тупым предметом, как это сформулировала доктор Шелдон.

Я щелкаю другим выключателем, и в противоположном углу комнаты гаснут еще две флуоресцентные лампы. Зрачки подозреваемого расширяются. Теперь его освещает единственная лампа над головой, словно он стоит на театральной сцене и собирается петь.

– Кто-то нанес мисс Эйлинг удар в голову. Этим человеком могла быть Клэр Эванс. Вы сказали своей жене, что в результате ее действий мисс Эйлинг ударилась головой о стол. Но этим человеком могли быть и вы. Никто, в конце концов, не знает, что́ в действительности произошло два дня назад у вас в кабинете. Кроме вас, мистер Эванс. – Я задумчиво хмыкаю. – Фактами легко манипулировать. Чтобы добиться собственных эгоистических целей. Чтобы прикрыть чью-то задницу. Чтобы спрятать убийство. Фактом становится то, что вы предпочитаете помнить, не правда ли, мистер Эванс?

Он моргает.

– Однако доктор Шелдон обнаружила кое-что еще, – продолжаю я, возвращаясь к своему стулу. – Я прочту вам последнюю часть протокола. Приятная возможность почитать вслух профессиональному писателю. Признанному мастеру слова, способному оценить значение определенных ключевых фраз.

Я чувствую, как мои слова отзываются страхом в сердце этого человека. Я достаю из нагрудного кармана очки для чтения и театральным жестом водружаю их на нос, после чего беру в руки отчет доктора Шелдон. Начинаю читать его заключительную часть – властным тоном, акцентируя определенные слова.

Дыхательные пути: в ноздрях и верхних воздушных проходах потерпевшей содержится небольшое количество мелкой пены. Легкие (правое – 353 грамма, левое – 310 граммов) частично перекрываются и перенасыщены воздухом. В полости рта повреждений не обнаружено. Зубы, губы и десны – в нормальном состоянии. Нет повреждений слизистых оболочек или препятствий прохождению воздуха.

Желудочно-кишечный тракт: большое количество воды заполняет желудок потерпевшей, но не кишечник. Все слизистые оболочки целы, повреждений и травм не обнаружено.

Скелетно-мышечная система: значительных повреждений нет. У нижнего отдела позвоночника имеется небольшой диффузный синяк размером 10 × 5 мм.

Результаты проверки на наркотики:

кокаин – положительный;

этанол – 295 мг/100 мг (кровь-сердце);

этанол – 64 мг/100 мг (стекловидное тело).

Предположительная причина смерти: согласуется с утоплением.

Время смерти: температура тела, окоченение, трупные пятна, а также содержимое желудка указывают на приблизительное время смерти между 22:30 четверга, 4 июня 2015 года, и 00:30 пятницы, 5 июня 2015 года.

Травмы: наличие мелких порезов и ссадин на кончиках пальцев потерпевшей, наличие речного ила под ногтями, а также облупившийся и потрескавшийся лак для ногтей свидетельствуют о том, что, находясь под водой, потерпевшая в течение короткого периода времени боролась за свою жизнь, прежде чем наступила смерть через утопление.

Замечание: тело было представлено для исследования и ответа на вопрос, является ли самоубийство причиной смерти потерпевшей. Признаки кратковременной борьбы за жизнь под водой в сочетании со следами острого субдурального кровоизлияния в мозг, вызванного травмой, нанесенной тупым предметом, не подтверждают версию самоубийства и указывают на утопление.

Я смотрю на Марка Эванса. Выпученные глаза. Лицо серое как пепел. Рот «мучительно изогнут», как он описывал своего протагониста Гуннара на сорок четвертой странице романа «На пороге смерти».

– Утопление, – говорю я; мой голос звенит громко и ясно. – Мисс Эйлинг была жива, когда вы бросили ее в реку. Вы считали ее мертвой. Но она была вполне жива.