И сидящий в кресле мужчина очень надеялся на то, что тот факт, что он занял это место столь кровавым образом не принесёт им ещё больше несчастья. Не хотелось бы стать третьим и последним капитаном для этого корабля.

— Новые запуски! Фиксируем старт новых ракет!

— ПРО готовность. Беглый огонь противоракетами. Как только они пройдут через внешнюю зону ПРО разворачивайте нас к ним носом, — приказал новый капитан «Алигьери». Разработайте огневое решение для стрельбы. Полный залп по единичной цели.

Сейчас главное защитить не прикрытый щитами двигатель от возможных ударов. Он оставался единственным, пусть и весьма призрачным шансом на то, что им удастся сбежать от преследователей.

Впрочем, глядя на то, как множились на дисплеях отметки новых, ракет, запущенных с преследующих их крейсеров, он начинал сильно сомневаться в том, что им это удасться. Да, «Алигьери» был несколько быстрее своих преследователей и в конечном итоге он смог бы оторваться от них по скорости. С учётом показателей ускорения и того факта, что они начали движение раньше — это было неминуемо.

Вот только противник явно превосходил их по совокупной огневой мощи. В сумме они имели пятьдесят ракетных пусковых против тех шестнадцати, что имелись у его эсминца. И это превосходство уже начало сказываться. Просто не могло не сказаться. Эти попадания, пусть пока и не такие серьёзные, как могли бы быть, уже плохой знак. Комплексы противоракетной защиты эсминца не справлялись.

За этими размышлениями прошло почти двенадцать минут, которые потребовались приближающимся противокорабельных ракетам на то, чтобы хоть и с потерями, но всё таки прорваться через заслон из перехватчиков.

— Отключить маршевый двигатель. Поворот! — скомандовал капитан и в тот же миг «Алигьери» отключил свой двигатель, моментально лишившись прироста ускорения.

В дело вступили двигатели пространственной ориентации. Работая в противофазе, они развернули эсминец носом к приближающимся ракетам. Так, чтобы убрать лишённый щитов двигатель из-под удара.

Из пяти десятков ракет прорвалось чуть больше двадцати. Остальные погибли, сбитые противоракетами. Но оставшихся всё ещё было более чем достаточно для того, чтобы нанести тяжёлый вред их кораблю. И с этим нужно было что-то делать. Причём срочно!

Распределённые по корпусу лазерные кластеры вспыхнули светом, исторгнув из своих излучателей десятки тончайших лазерных импульсов. Одновременно с этим к противоракетному огню присоединились расположенные в носовой части эсминца лазерные орудия. Подчиняясь работе мощнейших компьютеров, радаров и лидеров наведения, они буквально утопили космос перед носом корабля в лучах разрушительного света. В один миг «Алигьери» превратился в какого-то невероятного сказочного ежа, чьи тонкие иглы состояли из чистой энергии.

Первый же залп скосил почти треть уцелевших ракет. Второй добил больше десяти. Но четыре штуки успели подобраться на дистанцию подрыва своих боеголовок. Не помогла даже работа излучателей РЭБ эсминца. Их противник слишком уж хорошо знал принципы и паттерны работы своего же оборудования для того, чтобы оно могло оказать сильное противодействие их системам наведения.

Копья рентгеновских лазеров обрушились на эсминец, осыпав его ударами, пришедшиеся по верхней полусфере корабля. Большую часть из них впитал верхний энергетический щит, но ударов оказалось просто слишком много. Проекторы экрана не выдержали перегрузки и отключились, оставив всю верхнюю часть корабля без энергетической защиты.

— Верхний щит упал. Проекторы с третьего по восьмой выгорели полностью, — доложил панический голос то, что капитан «Алигьери» знал уже и так.

Ещё один удар потряс эсминец. Да так, что сидящий в кресле капитан вздрогнул.

— Мы потеряли первую, вторую и четвёртые пусковые левого борта!

— Пробоины по всему левому борту от сорок второго шпангоута! Мы потеряли часть носовых сенсоров…

— Дать тягу на ДПО правого борта, — приказал капитан. — Идём со смещением в сторону. Нужно убрать пострадавший борт из под огня. Беглый огонь по первой цели. Выполнить разворот и продолжить набор скорости.

Покрывшись вспышками своих двигателей пространственной ориентации, эсминец начал вращаться вокруг своей поперечной оси, вновь ложась на прежний курс и одновременно с этим смещаясь вправо относительно траектории всего движения.

В тот же миг электромагнитные ускорители его ракетных пусковых выбросили в космос тринадцать ракет, которые сразу же сориентировались в космическом пространстве и сверкнув двигателями устремились к преследующим «Алигьери» крейсерам.

Впрочем, Альдо понимал, что они просто растягивают неизбежное. В то время, как скрытые под бронёй эсминца механизмы перезарядки подавали новые противокорабельные ракеты к пусковым, преследующие его оба тяжёлых крейсера уже выбросили в космос новую партию из пятидесяти ракет. Даже если не брать в расчёт разницу в количестве пусковых, у их противника просто больше боеприпасов.

Это только вопрос времени, когда они нанесут им такое количество повреждений, что «Алигьери» будет вынужден сдаться, лишившись способностей к сопротивлению.

Или же умереть.

Его челюсти сжались с такой силой, что, должно быть, крошили эмаль на зубах.

Оглядев мостик, в особенности пятна крови, которые так никто и не удосужился отмыть с палубы, Альдо в очередной раз проклял всё случившееся. А ведь всё могло получится! Если бы у них в запасе было бы хотя бы пара лишних часов на то, чтобы оторваться по прямой, то преследователи уже никогда бы не смогли достать их. Эсминец был быстрее тяжёлых крейсеров и имейся у них запас по времени, им бы удалось пересечь систему и вновь уйти в прыжок.

Но судьба распорядилась по-другому.

И? Стоило оно того, мысленно спросил сам себя Альдо, думая о всех тех, кто погиб во время короткого сражения в отсеках и коридорах эсминца. Какой смысл было жертвовать жизнями экипажа только для того, чтобы они все погибли в этой чёртовой системе? Он надеялся на то, что сможет передать сообщение о восстании на Конкордии. Разослать его с помощью курьеров, что базировались в Ракураи.

Но вместо этого системы связи «Алигьери» встретили лишь холодную тишину и ничего более. Ни расположенный здесь же форпост, ни находящиеся корабли ( корветы и курьеры ) так и не отозвались, сколько бы системы связи эсминца не посылали запросы в пустоту.

Между тем, от преследующих «Алигьери» тяжёлых крейсеров отделилась новая волна зловещих алых иконок. Короткая ракетная атака эсминца захлебнулась в противоракетной обороне обоих преследователей. Каждая из запущенных с корабля Альдо ПКР оказалась перехвачена и уничтожена ещё до того, как успела преодолеть дальний рубеж вражеской ПРО.

— Приготовиться к развороту на сто восемьдесят, — приказал капитан, следя за тем, как иконки ракет противника догоняли его корабль. — Прикроем двигатель от удара. Задействовать носовые орудия вместе с кластерами ПРО…

Что в очередной раз приведёт к тому, что они лишатся на некоторое времени возможности для наращивания скорости. Каждый такой манёвр, хоть и давал им возможность убрать лишённый энергетической защиты двигатель из-под возможного удара, но, в тоже самое время, постепенно сокращал дистанцию между эсминцем и его преследователями.

— Капитан! — вскрикнул один из вахтенных и Альдо услышал в его голосе удивление пополам с… радостью? — Мы получаем сообщение по сжатому лучу!

— Что⁈ От кого оно⁈

— Не могу сказать, передача была слишком короткая, чтобы мы успели взять пеленг на источник.

— Переслать его мне! Немедленно.

Неужели в системе ещё могли остаться верные Федерации силы? Альдо быстро открыл сообщение, которое оказалось удивительно коротким.

«Продолжайте движение по нынешнему курсу»

Вот и всё. Никакой подписи или других объяснений…

— Ракеты прорвались через внешний периметр ПРО!

От прозвучавшего внутри его шлема крика, Альдо вдруг с ужасом понял, что они всё ещё не совершили разворот. Главный маршевый двигатель всё ещё был направлен в сторону противника, работая на пределе своей мощности и продолжая толкать «Алигьери» вперёд.