В итоге многие пришли к неутешительным выводам. При прочих равных любой из этих кораблей мог в одиночку расправится со своими одноклассником из флота Федерации в семи или восьми случаях из десяти. Конечно же, мало кто верил в это по началу. Но чем больше данных просачивалось из адмиральских кают-кампаний и открытых отчётов разведки, тем сильнее начинали нервничать те, у кого ещё не зашорился взгляд из-за огромного численного превосходства ФЗФ над своими возможными противниками.

Итогом колоссального количества отчётов, докладов и работы разведки стала огромная модернизация флота. Медленная. Неповоротливая. В каких-то местах бессмысленная и похожая на распил бюджетных средств. Но, всё таки, способная родить на свет действительно хорошие вещи.

И «Ганнибал» стал одним из ответов на вопрос, как выровнять положение, сохранив превосходство Федерации в мире. Один из головной серии в двенадцать сошедших со стапелей «Полководцев».

Тысяча двести двадцать семь метров от носа до кормы и массой покоя почти в миллион тонн. Да, по сравнению с другими дредноутами он казался меньше, уступая, как своим предшественникам из флота Федерации, дредноутам типа «Эверест», так и зарубежным аналогам. Тем же «Преторам II», недавно вошедшим в строй Имперского флота или же верденским «Монархам».

Зато «Полководцы» компенсировали этот свой недостаток в размерах и массе новыми технологиями.

Более лёгкая, по сравнению со старой, но в тот же момент не уступающая в прочности металло-композитная броня, призванная лучше сопротивляться ударам энергетического оружия. Вся бортовая артиллерия представляла из себя двадцать четыре двух орудийных гразерных излучателя. Конструкторы поступили так же, как и их коллеги в Вердене, полностью отказавшись от промежуточных и более слабых лазерных излучателей, оставив только «главный калибр».

На каждый борт приходилось по четыре установки, в то время, как десять из оставшихся шестнадцати располагались в носовой части, выставленные по линейно восходящей схеме в нижней и верхней полусфере дредноута. Последние шесть приходились на корму.

Далее шёл ряд аргументов «длинной руки». И Александр не мог не раздражаться при мысли о том, что вся конструкция была подсмотрена у Вердена, их возможного противника. До сих пор не понятно, почему никто не додумался до этого раньше. Впрочем это ведь не повод не использовать хорошую идею, ведь так?

Шестнадцать ракетных пусковых револьверного типа. Стоило только услышать об этом, как любой кадровый офицер флота пришёл бы в недоумение. «Эвересты» несли на себе по тридцать пять пусковых на левый и правый борт, что некоторое время назад позволяло бы считать их одними из самых тяжело вооружённых кораблей этого класса.

Только вот мир не имеет привычки стоять на месте.

Верденцы первыми отказались от классического типа ракетных пусковых установок, заменив их новой системой запуска. Вместо мощных разгонных электромагнитных блоков, выбрасывающих ракеты из пусковых, на «Ганнибале» теперь стояло то, что в древности назвали бы установками «вертикального запуска». Термин мало применимый для космического корабля и боёв в условиях отсутствия гравитации.

Тем не менее, это определение подходило, как нельзя лучше. По восемь в верхней и нижней полусфере, новые пусковые имели барабанные механизмы подачи ракет на пять единиц каждая. При этом скорость поворота барабана позволяла выбрасывать новую ракету в космос каждые восемь секунд, что создавало плотность огня в восемьдесят ракет всего за сорок секунд.

С учётом того, что пусковым тех же «Эверестов» требовалось тридцать две секунды на перезарядку перед новым залпом — наглядное увеличение скорострельности. Да, конечно после отстрела всего барабана скорость стрельбы упадёт. Нужно будет прождать полный цикл перезарядки, который займёт почти двадцать две секунды на каждую ячейку, но даже так это выглядело, как хорошая возможность кинуть в лицо своему противнику залп с очень солидным весом.

Системы же активной противоракетной обороны представляли из себя более сорока пусковых установок для противоракет и кластеров лазерных излучателей точечной обороны. За пассивную защиту отвечали генераторы энергетических щитов, системы РЭБ и подавления, а также прочная броня. Как и все другие корабли, «Ганнибал» был прикрыт экранами со всех проекций по продольной оси и в носовой части. Единственным уязвимым местом в его защите оставалась корма, где невозможно создать защитный барьер из-за излучения двигателя.

Но всё это меркло по сравнению с двумя главными нововведениями, которые и перевели «Полководцев» в абсолютно новый подкласс «Ударно-штурмовых дредноутов».

Мощные двигатели Кобояши-Черенкова в купе с усиленным инерционным компенсатором, позволяли ему развивать крайне высокие показатели ускорения, приравниваемые к таким же у линейных крейсеров, а также восемь лёгких ударных корветов типа «Гадюка», расположенных в специальных отсеках на левом и правом борту. Более тесная компоновка, новые системы вооружения плюс повышенная автоматизации позволили выделить место для их наличия на борту.

Именно они позволяли новым дредноутам типа «Полководец» значительно расширить область своего применения. Там, где для контроля системы потребовалась бы крейсерская эскадра, один «Полководец» смог бы взять на себя эту роль вместе с базирующимися на его борту корветами.

Двадцать семь метров в длину. Четыре лазерных излучателя крейсерского калибра в двух двухорудийных установках в верхней и нижней частях, способных вести анфиладный огонь в любом направлении. Плюс возможность установки пакетов с ракетным вооружением. Команда всего в шесть человек.

Александр даже с некоторой завистью смотрел на записи учений, где экипажи этих маленьких корабликов отрабатывали своё мастерство. Быстрые и опасные, с расширенными возможностями ПРО, они могли осуществлять собственному носителю прямую поддержку в бою, чего никогда раньше не стоило ожидать от кораблей подобного класса. Будучи мелкими и слабо вооружёнными патрульными судами, раньше корветы годились только присмотра за внутренней частью системы, но никак ни для участия в линейном бою.

Так что их пилоты и операторы не переставали тренироваться, поскольку из всего экипажа только они останутся на борту после того, как дредноут наконец доберётся до своей цели.

В любом случае, всё, что оставалось урезаному перегонному экипажу дредноута — учения на симуляциях. Боезапаса на корабле не имелось. Ни для собственных ракетных пусковых, ни пакетов для ударных корветов.

— … Зарин, вы меня слушаете?

Только сейчас Александр вдруг осознал, что сидящий рядом с ним капитан уже во второй раз обратился к нему, так и не получив ответа. Он так погрузился в свои мысли, что просто пропустил его слова мимо своих ушей.

— Прошу прощения, капитан, — смутился он. — Задумался.

— Хорошая черта, — хмыкнул Гутьеррес, продолжая просматривать поступившие сообщения. — Но не в тот момент, когда к вам обращается старший по званию.

— Так точно, — слегка смутился Александр. — Прошу прощения, сэр.

— Возьмёшь на себя работу по организации снабжения и бункеровки после того, как выйдем на стояночную орбиту. Я хочу, чтобы к этому моменту были составлены и проверены списки всего потраченного за время перехода, а также необходимого на корабле.

— Будет сделано, сэр.

— И ещё кое-что. К нам на борт должна будет прибыть группа офицеров из штаба флота сектора. Для досмотра корабля.

— Досмотр, сэр? — Александр даже не смог скрыть собственного удивления. — Здесь? Нас?

Капитан «Ганнибала» кивнул, указав на один из расположенных вокруг его кресла дисплеев.

— Здесь указано, что после выхода на орбиту к нам на борт поднимется группа офицеров из числа военного командования Трои. Для осмотра корабля. Я в этот момент буду находится на станции «Фивы». Адмирал Эстерхази потребовал встречи.

— Вот так сразу? Во время всего этого барда… во время парада, сэр?

— Вас что-то не устраивает, Зарин? Коли так, то можете пожаловаться командованию станции «Фивы», — Гутьеррес постучал пальцем по дисплею. — А если нет, то сейчас смените вахту и можете отдыхать до шестнадцати часов тридцати минут по корабельному. Свободны.