Годвин спокойно и уверенно вёл "Скорпиона", держа курс точно на крейсер, подлетая к нему со стороны нижней правой полусферы. Рядом с восьмисотпятидесятиметровым боевым звездолётом штурмовик казался игрушкой, прогулочной яхтой какого-нибудь крупного предпринимателя или преуспевающего свободного торговца. И хотя бортовое вооружение "Скорпиона" тоже внушало уважение, все, кто находился на его борту, отлично знали, что крейсер способен двумя-тремя выстрелами своих турболазеров превратить штурмовик в облако перегретого пара и мельчайших обломков.

       Штурмовик сблизился с "Ньюфаундлендом" на расстояние в полкилометра и завис напротив перекрытых силовым полем шлюзовых ворот, ведущих на одну из причальных палуб крейсера. Для того, чтобы осуществить процедуру стыковки - хотя, собственно говоря, стыковкой эту процедуру называли по старинке, пилоту требовалось разрешение оператора службы контроля полётов крейсера. И как раз сейчас Годвин именно такого разрешения и ожидал.

       Долго байкальцу ожидать не пришлось. Никого более крейсер не ожидал, так что буквально через минуту после того, как "Скорпион" завис напротив шлюза, оператор СКП "Ньюфаундленда" связался с Годвиным по гиперсвязи и дал ему разрешение на посадку.

       Штурмовик, пройдя силовое поле шлюза, очутился внутри просторного ангара причальной палубы, имеющей номер "8". Очень аккуратно, чтобы ничего не зацепить корпусом, Годвин провёл корабль между двумя запаркованными на палубе истребителями-перехватчиками "Гиена" и завёл "Скорпиона" на посадку рядом с одной из станций технического обслуживания. Из корпуса штурмовика выдвинулись четыре суставчатые посадочные опоры, ещё больше придававшие ему сходство со скорпионом, шумно вздохнули гидравлические амортизаторы, и штурмовик неподвижно замер на солидиумовой палубе отсека.

       В том, что встречать прибывшего инквизитора и его опергруппу в ангарный отсек спустился сам капитан крейсера, не было ничего удивительного. Любой офицер Имперской Инквизиции был равнозначен в звании - неофициально, разумеется, чтобы не раздражать флотских - космическому контр-адмиралу, а о его полномочиях лучше вообще не упоминать. Перед инквизиторами были беззащитны даже лорды-губернаторы субсекторов Империума, а про чиновников рангом ниже вообще не стоит говорить. Разумеется, это всё в том случае, если они были нечисты на руку или принимали участие в антиимперской деятельности. Добропорядочным гражданам Империума опасаться Инквизиции, право, не стоило.

       Едва лишь Сенцов возник на опустившемся на палубу посадочном пандусе, к нему тотчас же двинулся высокий крепкого сложения офицер в чёрном мундире Имперской Инквизиции с ранговыми нашивками капитана первого ранга, что выдавало его принадлежность к космическому флоту Инквизиции, который не имел ничего общего с Военно-Космическим Флотом Империума. Суровое смуглое от космического загара лицо военного космонавта пересекал зигзагообразный шрам, который, как хорошо знал Сенцов, остаётся после удара бракинским пластинчатым мечом. И этот шрам как нельзя лучше говорил о характере капитана крейсера.

       - Инквизитор Сенцов? - чуть хрипловатым голосом, в котором слышался какой-то едва уловимый акцент, произнёс космонавт. - Приветствую вас на борту "Ньюфаундленда". Позвольте представиться - капитан первого ранга Томас Венгер.

       - Аристарх Сенцов, оперативник Инквизиции, тактический сектор, - Сенцов пожал протянутую ему руку. - Это, как вы догадываетесь, моя оперативная группа. Пилот Клаус Годвин, научный специалист Сайрус Джелико, технический специалист Андрей Логинов, мастер-оружейник Дэвид Лустиг, дознаватели Линд Арвен и Эрика Хаммаршельд.

       - Добро пожаловать на борт, коллеги. Для вас приготовлены каюты на двенадцатой палубе, если, конечно, вы не желаете бытовать на борту своего корабля.

       - Штурмовые корабли не слишком удобны для дальних перелётов, капитан Венгер, - без тени эмоции отозвался Сенцов. - А нам предстоит именно такой перелёт. Так что, с вашего разрешения, нам бы хотелось заняться своим расположением на борту вашего крейсера.

       - Я весь к вашим услугам, - слегка поклонился Венгер, и не было в том поклоне никакой издёвки - лишь дань уважения. - Я лично провожу вас на вышеупомянутую палубу. Мой старший помощник уже получил все необходимые распоряжения относительно нашего курса. Мы снимаемся с орбиты через семь минут и берём курс на гиперворота на орбите Сатурна. Через двадцать четыре минуты мы пройдём гипортал в систему Онтарио, оттуда прыгнем к Арнольду, затем пройдём гиперворота Дамула и Эпсилона-147, после чего окажемся в системе Альмейда. А оттуда уже до конечной точки нашего маршрута, что называется, рукой подать.

       Сенцов в ответ молча кивнул и рукой сделал недвусмысленный жест, давая капитану крейсера понять, что краткая аудиенция на посадочной палубе окончена.

       Годвин остался на посадочной площадке, чтобы проследить за тем, как корабельные техники будут крепить штурмовик, что, впрочем, не являлось чем-то предосудительным. Ни один уважающий себя пилот не оставит свой корабль на произвол судьбы, какими бы опытными и умелыми не были бы техники. Ведь именно от корабля в критической ситуации зачастую зависит всё. В том числе - и жизни оперативников.

       - Прошу простить меня за любопытство, - произнёс Сенцов, когда инквизиторы и командир крейсера вошли в кабину антигравитационного лифта, - но мне интересно было бы узнать, откуда вы родом, капитан Венгер. У вас довольно странный акцент...

       - Вы весьма наблюдательны, инквизитор, - одними уголками губ улыбнулся Венгер. - Да, акцент... мм... Видите ли, я родился на Сингатере, но всё детство и большую часть юности провёл на Лонкуруте. Мой отец был свободным торговцем, знаете ли, ну, а мама родилась на Лонкуруте, она...

       - ... нитуки, да, я знаю эту расу, - закончил за Венгера кастафореец. - Родственная терранцам раса, уровень развития "промышленный-B", имеет дипломатические отношения с Империумом, их звёздная система входит в Вюрцбургский Сектор субсектора Крессиг, расположена в шестнадцати парсеках восточнее Окарро. Вы учились в Академии... где?

       - На Вандоре. После обучения получил назначение на фрегат "Матадор" с базы на Орестее, отслужил восемь лет, в ранге второго помощника капитана был переведён на крейсер "Криденс", приписанный к флотилии Инквизиции Треллисанского Сектора, затем получил очередное повышение, и вот я здесь. Если вас интересует мой послужной список...

       - Не интересует. Ваше участие в событиях на Сотере весьма подробно описано в учебниках по космическому флотоводству, капитан Венгер. Ваш манёвр на орбите третьего спутника Сотера заставил командиров пиратских рейдеров запаниковать и смешать свой строй, чем тут же воспользовались местные Силы Системной Обороны. "Манёвр Венгера" - так теперь это называется в учебниках. И не только у нас его изучают, но и в академиях Флота. Так что, как говорится, имя себе вы сделали, капитан.

       Венгер в некотором смущении почесал подбородок.

       - Ну, оссарцы в плане тактики не сказать чтобы были семи пядей во лбу, - усмехнулся сингатерец, - так что особого труда расшугать всю эту шушеру на орбите Сотера-III не составило, знает ли. Да-с... кхм...

       - И тем не менее, ваши заслуги в том сражении неоспоримы.

       Венгер пожал плечами, как бы говоря - вам виднее.

       Двенадцатая палуба боевого корабля Инквизиции, на которой Венгером были выделены каюты для оперативной группы Сенцова, в основном, была занята младшим офицерским составом, но в том не было ровным счётом ничего унизительного для инквизиторов. Боевой звездолёт - это не пассажирский лайнер, здесь у каждого члена экипажа имеется своя каюта, отдельные у офицеров среднего и старшего звеньев, двухместные - для офицеров младшего звена, и трёхместные - для рядовых членов экипажа и технического персонала. Конечно, для особых случаев предусмотрены и несколько запасных кают, а вот их местоположение уже напрямую зависело от того, используется ли данный боевой корабль в качестве курьера постоянно или же с оказией. А поскольку в случае с "Ньюфаундлендом" была как раз оказия, то вышло именно так, как вышло.