— С удовольствием подброшу вам деньжат, господин Норум, информация нынче дорогой товар. Мне очень интересно, что происходит при дворе императора? Что-то в последнее время там наблюдается странное затишье.

— Совсем не удивительно. На торжествах в честь основания империи, проходящих в имперской резиденции, произошла попытка отравления. Пострадали трое гостей. Секретная служба сейчас носом землю роет в поисках сбежавшего азерийского посла. Отношения с соседним королевством накалились. Лично я считаю, что азерийцы и орден «Пяти светлых» тут не причем. Молодой герцог Тикар, вот кто стоит за всем этим. Их род давно метит на императорский трон. Старик Лонк Тикар, старейшина их рода, в свое время тоже пытался, но его вовремя остановили, теперь вот его сынок решил испытать удачу.

— Какая важная и интересная информация. Азерийский посол уже попадал в поле моих интересов, но совсем по другому поводу. А вот за герцогом надо присмотреть, смена власти в империи моему хозяину не пойдет на пользу. Может просто убрать ублюдка?

— Если бы это было так просто, — криво ухмыльнулся граф. — Гвардейцы герцога ничем не уступают императорским и свою службу знают. Охрана у этого рода всегда на высоте, ни один наемный убийца и на километр не подберется. Отношения императорской семьи и герцога Тикара обострились в тот момент, когда ограбили графа Лювейя — их родственника. Они считают, что император таким образом наказал зарвавшегося члена палаты лордов, и приостановил дело о расследовании этого преступления. Хотя слухи приписывают это ограбление вам, леди Мара.

— Слухи не врут, и уверяю вас, императорская семья к этому ограблению не имеет никакого отношения. Хозяин не нашел в украденных документах и письмах ничего интересного, поэтому я продала их через гильдию воров имперской секретной службе. Моей целью были не документы.

— Вот даже как, — удивился граф. — Надеюсь не прогадали, ценность этих бумаг определить непросто. Кстати, граф Лювей нацелился на то, чтобы взять под свой контроль бывший ремесленный район столицы, который так громко о себе заявил, организовав на весенние праздники большую ярмарку. Уверен, для вас эта информация не менее важна, чем дворцовые дрязги. Он лично хвастался на приеме у императора, что собирает большой отряд наемников для наведения порядка в этом районе. Причем представил все так, будто об этом его попросил глава городской стражи.

— Важная информация, — согласился я. — Передам все подробности хозяину, пусть решает, что делать с этими интриганами.

Разгул наемников в квартале мне совсем не нужен. Разумеется, что их используют втемную. Позволят им бесчинствовать в игорных домах и салонах, а после стража всех арестует, причастных и непричастных. Только упекут за решетку всех из артели Сирда, а потом просто сгноят в крепости Вейрон без суда и следствия.

— С вами приятно иметь дело, господин Норум. Не смею более отнимать ваше время. Доброй ночи.

Оставив на столе кошель с пятью сотнями золотых, я поторопился исчезнуть из комнаты. Переданная мне информация не стоила таких денег, но мне просто хотелось поддержать графа, тем более, что он все же пошел на сотрудничество и стал собирать для меня важные сведенья.

Со стариком Лювейем и герцогом Тикаром, надо что-то решать. Кстати, это тот самый герцог, в винных погребах которого отыскался древний храм старых богов, и где я гонял шелкопрядов.

На следующий день, с раннего утра отправился в мастерскую. Но только успел пообщаться с мастерами и определить задачи на будущую декаду, как меня тут же перехватила Оста и отвела во двор мастерской:

— Я вчера бродила по городу, зашла на рынок у южных ворот. Ты знал, что в столицу прибыл большой отряд, примерно пять сотен рыцарей ордена «Пяти светлых»?

— Впервые от тебя слышу, Оста, а что тебя тревожит?

— Лет пять назад, на восточной границе бывшего королевства Гарфор и Сирт в баронстве Хадай, произошел странный инцидент. Тогда разведка гильдии тщательно ковырялась в этом деле. Жрецы храма «Пяти светлых» претендовали на земли баронства, намереваясь построить там крупный монастырь. Земли в тех краях густонаселенные. Барон упирался, но на него давили со всех сторон. В конечном итоге, в результате переговоров, барон согласился и позволил жрецам провести обряд освящения земель. Для ритуала, в те земли доставили святыню храма, великий артефакт: «Нетлеющую длань» Аргура, ставшим в последствии одним из светлых богов. Я видела этот артефакт — действительно иссушенная человеческая кисть, хранящаяся в серебряном ларце. Ты же знаешь, что большая часть обрядов в храме проводится с подсветкой зеркалами. В ярком солнечном свете, направленном на этот артефакт, создается впечатление, что всю эту божественную кисть охватывает белое пламя. Выглядит странно. Артефакт пронесли по всем городкам и поселкам баронства на чем ритуал и считался завершенным.

— А как это связано с рыцарями ордена? — не удержался я от вопроса.

— Примерно, через две декады, в баронстве началась эпидемия загадочной болезни, которую жрецы сразу же назвали скверной, якобы выявленной освящением. В баронство вошло довольно крупное подразделение паладинов ордена для искоренения темных сил. Вели проповеди, искали еретиков, устраивали публичные суды, но странная болезнь не отступала. Причем, что интересно, сами жрецы и рыцари ордена от нее не страдали. А вот простой люд в баронстве ужасно мучился. Заболел чуть ли не каждый десятый житель. Жрецы буквально выкрутили барону руки и заставили подписать бумаги на передачу земель, в обмен, на обряд очищения от скверны. В результате, некогда зажиточное баронство просто разорили, сделав на долгие годы должниками. Правда, от болезни, всех избавили.

— Интересная история, Оста, мне методы ордена никогда не нравились, но к чему ты все это рассказываешь?

— В Море ветров, на юг от Цисарии есть большой остров Ракон. На острове целых два разлома очень похожих на тот, что в степях Азерийского королевства и у крепости «Порог бездны». Но климат в том регионе жаркий, поэтому твари активны круглый год, да и несколько отличаются. Сама я там не бывала, но знаю со слов одного старателя, что оба этих разлома полностью контролирует орден и верхушка духовенства с острова Фолис. Там, в разломе, есть ядовитый гриб — «Огневик», который, начинает сеять споры, когда на него попадает солнечный свет. Жуткая гадость. Способен убить человека декад за пять полностью, превращая труп в грибницу. Именно из-за этого проклятого гриба, старатели долгое время, не могли приносить добычу из разломов на Раконе, пока алхимики ордена не создали эффективное противоядие, которое жрецы, после, стали выдавать за эликсир очищения.

— Классическая биологическая война, — буркнул я себе под нос.

— В империи жрецам развернуться не дают, все время осаживают любые их поползновения. Разве что в новых провинциях власть храмов и ордена сильна, как и прежде. В Саяре произошел подобный случай в нижнем городе, буквально в прошлом году. Как раз, после того, как наместник попытался урезать права и привилегии храма и ордена. Мои родные сгинули в этом проклятии. Естественно же я стала сравнивать данные и выяснила, что всему виной трава Тикирин. Здесь, на севере, не очень популярная специя, но купить ее можно почти в любой лавке.

— Мне эта специя никогда не нравилась, очень неприятный у нее запах, какой-то приторный.

— Эта трава бывает двух видов, обычная, с крохотными белыми зернышками в соцветии, и бурая, или как ее еще называют дикая. Вот у нее семена с таким фиолетовым оттенком, и вкус сильней. Именно из дикой травы Тикирин делают слабый наркотик, который называется «Перышко» — даже я им пользовалась. Не горжусь этим, но этот порошок хорошо приглушает боль и дает ощущение легкости, порой в походе выбора не остается, сам знаешь. Для получения нужного эффекта, порошок из толченых семян насыпают на тлеющий уголек и вдыхают дым который очень щекочет нос, потому и название такое «Перышко».

— Что-то припоминаю, мелкие контрабандисты, «шкурники» кажется, торговали этой отравой на рынке в Саяре.