Анна восторженно захлопала в ладоши, но Калдер вдруг посерьёзнел:

– Вообще-то эта «прогулка» может быть... не самой приятной. Я собирался навестить наших... братьев.

Она была удивлена, услышав это, но, помедлив, понимающе кивнула.

– Я с тобой, – решительно заявила она. – Для меня они тоже стали родными, и я не хочу, чтобы всё закончилось на том моменте, когда мы расстались врагами.

***

Они прибыли в Лунную тень на небесной ладье и, оставив судно в ангаре, направились в комнату совещаний. Анна была удивлена тем, что их никто не встретил и на посту не было охраны, но списала это на то, что мятеж окончен.

Когда они продолжали свой путь по коридору, навстречу им вышел Филипп. Он был без противогаза, и на его лице недоумение смешивалось со злостью. Презрительно кривя губы, он произнёс:

– Что вы здесь забыли? Это не место для развратников.

Анна потупилась, а Калдер произнёс очень спокойно, но властно:

– Филипп, собери отряд в комнате совещаний. Пришло время поговорить.

– Не о чем тут говорить! – зашипел мятежник, но предводитель резко схватил его за шиворот и прижал к стене.

– Делай, как я говорю, – прорычал он, – или ты забыл, из какой дыры я тебя вытащил?

Филипп заскрежетал зубами, и Анна, взглянув ему в лицо, увидела, как тот побледнел.

– Хорошо, – процедил юноша. – Я позову всех. Надеюсь, пока нас нет, вы будете вести себя пристойно?

Калдер, не ответив, отпустил его, и они с Анной пошли дальше, и, хотя её сердце колотилось от тревоги, она чувствовала, что под защитой предводителя ей ничего не страшно.

Оказавшись в комнате, она с наслаждением плюхнулась на диван и похлопала по нему, предлагая Калдеру присесть рядом, но тот остался стоять, опершись на стол.

– Помнишь, как здесь мы впервые познали друг друга? – мечтательно вздохнула она, но тут же выпрямилась и приняла строгий вид, увидев, как предводитель нахмурился.

В этот момент дверь открылась, и в комнату вошли Филипп, Алдайз, Чеддерс, Трим, Кантор и Таллис, все без противогазов и со злыми лицами.

Помимо злости, в глазах Филиппа теперь читалось и что-то другое: страх. Он посмотрел на Анну и Калдера, затем на остальных, и наконец заговорил:

– Я не понимаю, почему вы решили собраться здесь. Я не хочу быть частью этого... этого позора.

Калдер шагнул вперед, его голос был твёрдым и уверенным.

– Мы здесь, чтобы обсудить, как двигаться дальше. Мы все пережили трудные времена, и нам нужно понять, как восстановить доверие друг к другу.

Анна добавила:

– Филипп, то, что ты сделал, было ужасно, но ты был под влиянием тёмной силы, и я не держу на тебя зла. Я верю, что каждый имеет право на второй шанс. Мы все можем измениться, если захотим.

В комнате повисло молчание. Мятежники переглянулись, и Анна увидела, как некоторые из них начали кивать в знак согласия.

– Я... не знаю, что сказать, – пробормотал Филипп, на его лице читалась внутренняя борьба. – Я... мне жаль. Простите меня, но... Тёмная сила лишь подтолкнула меня выплеснуть свою обиду на тебя, Скай. И я всё ещё не могу понять, как ты мог так поступить с нами.

– Неужели моя личная жизнь стала причиной того, что ты чуть не убил столько людей? – Калдер покачал головой.

– Я сказал, что мне жаль, – процедил Филипп, потупившись, – и всё же ты нас предал.

– Мы слышали, что вы теперь в союзе с Арданом и Галантом. Это правда? – спросил Алдайз, прищурив разноцветные глаза.

Калдер обменялся взглядами с Анной и кивнул.

– Да, мы вчетвером собираемся узаконить нашу связь.

– Узаконить связь? – скривился Трим. – Это противоестественно и омерзительно!

– Меня тошнит от одной мысли, – фыркнул Кантор.

Калдер глубоко вздохнул.

– Мы это уже проходили, – сказал он строго, – я в курсе, как вы к этому относитесь. Но я здесь для того, чтобы обсудить наше будущее. Мятеж закончился, и нам нужно понять, как двигаться дальше.

– Нам? – скептически усмехнулся Чеддерс. – Ты больше не наш предводитель, Скай.

– Как мы можем тебе доверять, если ты делишь постель с каждым из наших врагов? – спросил Кантор.

– Бывших врагов, – уточнил Калдер. – Теперь мы все на одной стороне.

– И это значит, что мы все можем переспать с твоей женщиной, не так ли? – ехидно подмигнул Таллис.

Анна почувствовала, как её сердце забилось быстрее от гнева и унижения. Она не могла поверить, что эти люди, с которыми она когда-то делила тяготы мятежной жизни, могут так легко унижать её и Калдера. Она встала с дивана, готовая вступить в защиту своего будущего мужа.

– Вы все забыли, что такое честь и уважение, – произнесла она, стараясь говорить спокойно, хотя её голос дрожал от эмоций. – Мы пережили много испытаний, и сейчас, когда мы наконец-то можем строить новое будущее, вы позволяете себе говорить такие вещи?

Филипп, стоя в углу, скрестил руки на груди и смотрел на Анну со смесью презрения и сожаления.

– Ты не понимаешь, где находишься, – произнёс он. – Ты всего лишь игрушка в руках мужчин. Ты не имеешь права вмешиваться в наши дела.

Напряжение в комнате достигло критической точки, и Калдер сделал шаг вперёд.

– Мы здесь не для того, чтобы обсуждать личные отношения, – произнёс он с холодной решимостью. – Давайте сосредоточимся на том, что действительно важно. Мы бунтовали против короля Отто Ракса, который был служителем тёмного бога Хермихора, но он отказался от своих убеждений и признал свои ошибки, и народ позволил ему остаться у власти. У нас больше нет причин для вражды.

Собравшиеся замерли и начали переглядываться. Калдер добавил:

– Давайте решим, чем мы могли бы заняться в будущем, учитывая, что мы все были наёмниками и не гнушались убийствами, но так больше не может продолжаться.

Чеддерс и Кантор неуверенно кивнули, но тут Филипп снова подал голос, в котором слышалась тревога:

– Но этот брак будет фиктивным, верно? Вы же не собираетесь...

– ...иметь Анну втроём? – с усмешкой закончил Таллис его вопрос.

Калдер снова вздохнул, а Анна напряглась всем телом, её ладони стали влажными от волнения, и она сжала кулаки.

– Вы что... уже делали это, да? – догадался Таллис, его глаза расширились, и в них читалось какое-то злорадное восхищение.

– В этом не было ничего плохого, – смело заявил Калдер, поглядев на всех с вызовом, – только прекрасные ощущения и настоящая любовь.

Филиппа передёрнуло от возмущения.

– Как ты можешь говорить о любви, если в ней нет уважения к себе и к другим, если она становится лишь оправданием для безнравственности? – воскликнул он. – Мы не можем позволить себе опуститься до уровня, где физические удовольствия становятся важнее, чем честность и верность!

Анна снова взяла слово:

– Мы все ищем счастья, и если это счастье заключается в том, чтобы быть вместе, то разве это не стоит того, чтобы попробовать? Мы не хотим разрушать ваши идеалы, но хотим, чтобы вы увидели, что любовь может принимать разные формы. Я искренне люблю Ардана, Калдера и Галанта, и это не просто физические удовольствия, это глубокая эмоциональная связь, о которой вы не можете судить, не зная всей правды.

Филипп, не в силах сдержать гнев, уставился на Анну, его голос стал резким и холодным:

– Эмоциональная связь? Ты спала с тремя мужчинами, и ты называешь это «эмоциональной связью»? Это просто позор!

Но тут Алдайз неожиданно вступился за неё:

– Я понимаю, что это может показаться странным, но разве это не их жизнь? Каждый имеет право на свои чувства. Если они счастливы, то, может быть, в этом нет ничего плохого.