— Я умоляю тебя, — выдавливаю я из себя слова, физическая боль накатывает на меня от этого унижения.

— Ты умоляешь меня? — спрашивает он, сжимая мою челюсть. — Как мило с твоей стороны, — тянет он, его большой палец внезапно оказывается на моих губах. Без всякой нежности он надавливает на мои губы, раздвигая их.

— Что мне за это будет? — смотря на меня сверху вниз, его глаза темнеют, от чего его фигура становится еще более пугающей.

— Чего… чего ты хочешь? — я стараюсь держать свой голос ровным, хотя сейчас в нем только напускная уверенность.

Он угрожает мне единственным, что позволяет мне жить как нормальный человек. И ради этого я боюсь признаться себе, что готова на всё.

И он тоже это видит, его рот медленно кривится в коварной улыбке, которая заставила бы любого зарыдать от ужаса.

— Чего же я хочу на самом деле, — Себастьян делает паузу, ухмыляясь. Он держит меня на мушке, оттягивая неизбежное. И у него это отлично получается, потому что даже в своем полу-кайфовом состоянии я чувствую, как во мне проскакивает тревога.

Сжав руки в кулаки, я уставилась на его высокомерное лицо.

— Покажи мне, как хороша ты на коленях, и я, возможно, не скажу твоему отцу. — Он выжидающе поднимает брови, а я лишь ошарашенно смотрю на него.

— Что ты имеешь в виду? — тихо спрашиваю я, хотя сердце в груди бьется как сумасшедшее.

Разве я не знала, что он попросит об этом?

— Ты ранила меня, солнышко! — Он проводит ладонью по груди, изображая боль. — Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Я хочу, чтобы ты вытащила мой член и показала, как хорошо ты умеешь сосать, — ухмыляется он.

Высовываю язык, чтобы смочить губы, ладони вспотели, все мое существо на грани приступа.

Я не могу сделать это. Я не могу… Но есть ли у меня выбор? Если он расскажет моему отцу, то тот сделает так, что я никогда не смогу получить свои таблетки. Что еще хуже, отец, без сомнения, сообщит и моему будущему мужу, а это… Я не могу этого допустить.

Я и так уже знаю, что моя жизнь превратится в ад с того момента, как я скажу «да», но, по крайней мере, таблетки помогут мне перенести все это. Без них…

— Нет? Ну, ладно, — пожимает он плечами, доставая свой телефон, чтобы набрать номер моего отца.

— Я сделаю это, — слова звучат горько во рту, когда я их произношу.

И вот так я снова оказываюсь в положении, когда у меня отбирают все возможности выбора — не то чтобы у меня он вообще был.

Господи, правильно ли я поступаю? Стоит ли это унижение того? Ведь я знаю, что для него это не что иное, как расплата за то, что я с ним сделала.

И все же, как только эта мысль появляется, я понимаю, что оно того стоит. Таблетки стоят того.

Они стоят всего.

— Тогда, чего же ты ждешь? — его голос отвлекает меня от мыслей.

— Разве ты не собираешься… — я осекаюсь, указывая на его брюки, на моем лице появляется румянец.

— Сделать всю работу за тебя? — покачав головой, он снова скрещивает руки на груди, и внимательно наблюдает за мной, ожидая моего следующего шага.

Я напряглась, отчасти благодарная за то, что успела принять таблетку перед этим. Это поможет мне выстоять.

Дрожащими пальцами я тянусь к его ремню и расстегиваю его. На нем все еще брюки от костюма, и по материалу легко понять, что он уже твердый, очертания его члена немного пугают.

Возясь с молнией, мои мысли разбегались во все стороны, пока я пыталась обхватить его член.

— Вот так, солнышко. Теперь достать его и возьми в рот, — говорит он, когда я провожу ладонью по его плоти.

И она теплая. Наверное, я никогда не задумывалась об этом, ведь все остальное в нем было таким холодным и злым.

Я пытаюсь обхватить пальцами его член, но не могу. И когда достаю его из штанов, то понимаю, почему.

Инстинктивно я прикусила губу при виде его.

Он огромный. Толстый и покрытый венами. И он меня пугает.

— Ты собираешься просто смотреть на него? — я поднимаю глаза и вижу, что он смотрит на меня так, будто уверен, что в любую минуту я могу сбежать. Телефон все еще находится в его руке, выглядывая сквозь изгиб руки, как вечное напоминание о том, что поставлено на карту.

— Нет, — мямлю я, тяжело сглатывая и делая глубокий вдох.

Я могу это сделать.

Заправив волосы за уши, я кладу обе руки на его член, наклоняя лицо к нему. Не раздумывая больше, я открываю рот и смыкаю губы на головке.

Вкус не такой уж плохой, как я думала. Есть только привкус соли, когда мой язык соприкасается с его плотью.

— Черт, — бормочет он, и я быстро поднимаю глаза, боясь, что сделала что-то не так.

Его глаза опущены, губы слегка приоткрыты, и я принимаю это за то, что я делаю что-то правильно. Чем быстрее я покончу с этим, тем быстрее смогу забыть об этом.

Забыть его.

Неловко обхватив член, я проталкиваю его дальше в рот, отчего слегка касаюсь зубами его кожи.

— Никаких зубов, — шипит он, и вдруг запускает руку в мои волосы, оттягивает мою голову назад. — Даже не думай откусить мой член. — Он держит телефон передо мной, угроза ясна.

Я слегка хмурюсь. Я не собиралась этого делать. Конечно, я бы с радостью его откусила, но это только заставит его еще больше захотеть рассказать отцу о моих таблетках.

Я медленно киваю, и он ворчит, убирая руку с моих волос и призывая меня вернуться к тому, что я делала.

Немного не уверена, как действовать дальше, но изо всех сил стараюсь скрыть зубы губами. Я ввожу головку обратно в рот. Широко открываю рот, и пытаясь взять его как можно глубже. Когда головка его члена достигает задней стенки моего горла, я останавливаюсь.

— Что ты делаешь? — его повышенный тон застает меня врасплох, и я поднимаю глаза на него. — Черт, ты никудышняя, не так ли? — он скрежещет словами, возвращая пальцы в мои волосы и тянет так сильно, что мой скальп горит от боли. Я дважды моргаю, глядя на него и пытаясь понять, чего он от меня хочет.

Себастьян откидывает мою голову назад, его член выскальзывает из моего рта, оставляя за собой след слюны.

— При всей твоей красоте от твоих губ мой член становится лишь вялым, — подтрунивает он с больной улыбкой на лице. Наклонившись и приблизивши свое лицо к моему, Себастьян шепчет: — Ты просто позволяешь мужчине делать всю работу, не так ли, солнышко? Ты просто лежишь и позволяешь им ласкать тебя между бедер, не так ли? — продолжает шептать он мне на ухо, звук почти болезненный.

Я так много хотела бы сказать, так много оскорблений хотела бы выплеснуть на него. Но не могу. Не тогда, когда он владеет моим секретом.

Вместо этого я просто слегка качаю головой, пытаясь вырваться из его болезненной хватки.

— Покажи мне, как ты сосешь, солнышко. Как следует, — говорит он низким голосом, бас его голоса заставляет меня дрожать. — Покажи мне, как твой красивый ротик работает с членом, потому что на большее он не годится, — усмехается он.

Унижение пылает на моих щеках, но я не могу показать ему это. Черт, я не могу ничего поделать.

Я действительно попалась.

Откинувшись назад, он кивает мне, чтобы я продолжала.

Несмотря на всю мою браваду, которую я демонстрировала раньше, сейчас мне немного страшно. Потому что я не знаю, что делаю, и если я не сделаю все правильно, он позвонит моему отцу.

Пытаюсь вспомнить все то, что Анна и Линдси рассказывали мне на протяжении многих лет, но ничего не вспоминаю, поскольку никогда не обращала на это внимания.

Подняв глаза вижу, что он ждет, его бровь слегка приподнята, гребень шрама еще больше выделяется в резком свете ночи.

Тяжело сглатывая, я обращаю свое внимание на его член, крепко обхватываю его руками и подношу ко рту. Позволяю своему языку играть с головкой, все время наблюдая за ним и его реакцией, чтобы понять, правильно ли я делаю.

Его дыхание сбивается, когда я лижу место под головкой, и я вижу, как внезапно сжимаются его кулаки. Убедившись, что это может сработать, я продолжаю лизать и щекотать это место, прежде чем засосать его головку глубоко в рот, не забывая о зубах.