— Теллем, что это было? Что случилось? — интересовалась девушка у идущего быстрым шагом мага.
— Всё плохо. Это Душелов. Такие создания могут быть порождены только божественной магией и настроены на определённые условия. Такая штуковина может десятки тысяч лет ждать, никого не трогая, пока не увидит цель. Этот мир создан по игровым законам, а я ему на треть жизни влупил. Должен был перетянуть агро на себя, так тут игроки говорят, но он меня только отпихнул и попёр к тебе. Он тебя ждал. Я на этой поляне по два раза в неделю появляюсь и не знал ни о камне, ни о монстре.
— Так ведь мы его прибили?
— Да, прибили. Я вначале думал, что тварь по мою душу прислали, а на тебя бросился, от того, что мозги переклинило. Я верховный жрец Рулза. Тут такое не редкость, а потом ты чёрным маревом долбанула. Один из ёжиков его логово унюхал. Он там больше десяти тысяч лет просидел. Тебя ждал. Кто-то очень предусмотрительный о твоём появлении озаботился, а то, что ты жива, это потому, что одному бывшему десантнику и по совместительству магу, зачесалось погулять именно сегодня по этой поляне. Блин. Это со времён первой войны с драконами он там сидит.
— Стой! — скомандовала Елена и остановилась, — расскажи, чтобы я поняла, — и показала всем своим видом, что без объяснений с места не двинется.
Теллем остановился, глянул на неё и взмахнул рукой. Несколько царапинок и лёгких ссадин, ещё оставшихся на теле после того, как она горела в кабине, рассосались, оставив еле заметные отметины и перестав медленно ныть. Елена в бытность игроком настолько привыкла к постоянным головным болям и крови из носа, что про эти ранки совсем забыла и за много лет ощутила, что сейчас у неё ничего не болит. Маг из ниоткуда достал бутылку, отхлебнул сам и протянул ей.
— Промочи горло. Ты прибила зверя, открыв чёрное марево. Здесь умереть очень сложно, все возрождаются на точках воскрешения, алтарях и храмах, и смерть как случайность, одна на сотню случаев, а если убить под действием чёрного марева — это верняк, как в наших мирах. Такое заклинание создают в единичных экземплярах сотни магов десятками лет, засовывают в уникальный артефакт и бережно хранят как последний шанс, и его с трудом хватает на сотню другую метров и десяток минут. Только накрыть сверх высокоразвитого вождя или дракона, и по-быстрому прибить всей бандой, навсегда отправив в ничто. Ты девочка, — и Теллем положил руки на плечи Елены и посмотрел прямо в глаза, — долбанула на пару километров и сейчас там десяток моих жрецов пытаются его развеять. Говорят, к утру управятся. Это охренеть сколько, а ещё, тебя, моя радость, тварь со времён первой войны с драконами ждала. Это когда наши крылатики дракошки вместе с демонами пришедших богов внешнего мира отсюда на хрен выкинули и себе план отжали, и нам, мертвячникам, этот в качестве объедков перепал. Ты встряла. На тебя охоту ещё десять тысяч лет назад начали, а тогда жарко было и если столько магии не пожалели, то всё плохо. И я с тобой, раз такой добрый заступник. Понятно?
Девушка кивнула, а Теллем хмыкнул:
— Тогда пошли к шефу и это, бухло верни, а то ты уже ненормативно приложилась.
— Ой, извини, — и Елена отдала хорошо початую бутылку вина.
Нервы своё давали, и она и не заметила, как сделала несколько больших глотков, за время рассказа, ополовинив тару. Приятное тепло разливалось по телу. Пройдя роскошный двор, вошли в ворота, за которыми раскинулся подземный храмовый комплекс, ведущий в глубину освещёнными коридорами. Барельефы со сценами расчленёнки и истязаний уже не казались такими жуткими и органично вплетались в антураж здания. Яркий халат Теллема, который в её сознании не вязался с угрюмым образом некроманта и жреца магии смерти по местным меркам оказался весьма скромным. Радовали глаз пышные цветастые одежды жрецов, сочетающие блестящие доспехи с разноцветными тканями, и изящные, нарядные одежды сновавших по всюду жриц, одевающихся довольно легко и не сильно старающихся скрывать свои женские достоинства. Сочетание алкоголя, мёртвенького и пёстренького неожиданно поднимало настроение, и Елена бодро шла за магом, с удовольствием рассматривая окружающую обстановку.
«Чем дальше в лес, тем толще партизаны», -часто шутил её отчим. Тут было также. Если наверху в основном была паства и младшие жрицы в нарядных, но недорогих одеждах, радостно снующих между мертвяковым антуражем и цветущими клумбами, то здесь служители культа были гораздо напыщеннее и важно выхаживали, с придыханием говоря о местном божестве.
Остановились около внушительных ворот, украшенных по традиции в стиле садистских фантазий. Всё было красочно, аккуратно, дорого-богато, с упором на подробности. Около ворот стоял толстяк, одетый словно павлин в самый разгар сезона, ничуть не меньше раздувался от переполнявшей гордости. Увидев быстро идущего к воротам Теллема он попытался перегородить дорогу, но сильный и жилистый маг его легко сместил в сторону, бережно, почти не заметив попытку жирика преградить путь.
Теллем постучал по створке:
— Командир, с Еленой поговоришь? Это срочно.
Минуту ничего не происходило. Всё это время жирдяй, с презренной миной на роже рассматривал мага и Елену, а затем выплюнул несколько слов, всем своим видом показывая всю глубину презрения:
— Рулз — великое божество и сам решает, когда и кому явиться. Ты сгниёшь от старости раньше, чем будешь достоин войти в эту дверь!
Теллем посмотрел на гордо раздувшегося толстяка, словно только его заметил, изобразив удивление. Дверь ворот скрипнула, и створка отодвинулась ровно на столько, чтобы Лена смогла протиснуться в щель. Жирный жрец изобразил полное игнорирование происходящего и отправился по коридору, раздавая дурацкие приказания всем, кто попадался ему на глаза, а маг только хмыкнул, посмотрел на Елену:
— Чего стоишь? Заходи. Этого игнорируй. Непись, чё с него взять? — и подбодрил девушку, ловко запихнув внутрь.
Ворота за Еленой закрылись.
В огромном в подземном овальном зале по кругу висели светящиеся шары, источая свет, стены были обклеены плакатами мужчин и женщин в крохотных плавках, гордо выставлявших проработанную мускулатуру, а на полу стояли тренажёры, лежали штанги, гири, гантели, с потолка свисали цепи, на которых висели массивные, в рост человека кожаные груши ярких раскрасок. Около одной из таких в спортивных шортах, и как это называл её отчим, майке-алкашке, находился взрослый мужчина с хорошо проработанной мускулатурой, крупный, с узкими восточными глазами, несуразным горбатым носом, и с почти красным цветом кожи. Он самозабвенно лупил кожаный снаряд, исполняя хитрые связки ударов ногами и руками, бил прямо, снизу, сверху, с разворота и коленями. Завершив длинную череду быстрых и сильных ударов, отошёл от снаряда, взял с одного из тренажёров полотенце и накинул на шею. Улыбнулся и показал девушке на небольшой столик, на котором стояли старинные кувшины с вином и пара тарелок с нарезанными кусками мяса и хлеба:
— Садись девочка. Я Рулз. Бог — Рулз, — мужчина рассмеялся, увидев недоумённый взгляд девушки. — А ты хотела увидеть древнего старика или предпочитаешь дракона, а может быть уродливо кривоногого гиброла? Я заточенный Бог Рулз и меня всунули в человека, когда я сюда пришёл. Я тоже иномерянин, иноземец, как тут говорят, но так получилось, что дослужился до божества. Не обращай внимания, телесная оболочка — это всего лишь тлен. Я уже сбился по счёту какая, но когда она в хорошей физической форме, то я себя чувствую сильнее. Есть такая поговорка: «В здоровом мясе, здоровый бог».
— В здоровом теле, здоровый дух, — машинально поправила Елена.
— Точно! Только дух -это не Бог, но звучит лучше. Не удобная эта штука. Тело постоянно приходится кормить и заботиться. Я хотел с тобой поговорить. Тебе дана огромная сила, но я не могу понять её природу, назначение и способы как её использовать. Чёрное марево даже для этого подземного мира и наших обыденных некромантских дел очень много. Если о тебе узнают, то обязательно попытаются уничтожить. Умирать много страшнее, когда ты обладаешь вечной жизнью. Тут все привыкли думать, что могут возродиться после смерти, а чёрное марево — это практически единственное верное средство отправить человека навсегда в мир мёртвых, растворив его душу в мировом ничто. Правда это не работает на таких как ты и таких как я, пришедших в этот мир силой. Вот только не спрашивай какой, и кто прислал. Тут боги словно селёдки в бочке лежат слоями и что находится через два слоя вверх или вниз представления не имею, тем более кто руководит раздачей рыбных консервов. Самое главное, Елена, что ты не моя дочь. Ты очень талантливая девочка и я хотел бы видеть в тебе свою родню, но ты для меня всегда будешь падчерицей. Понятия не имею кто тебя породил. Я говорю не о биологическом теле. А может быть ничья и когда-то посидишь старого добряка Рулза и сама будешь управлять некоромантским советом директоров моего пантеона. Имей ввиду, я в этом случае рассчитываю на персональную пенсию, — и рассмеялся.
