Я поделился всем, что было в голове, с Крапивой.

Крапива подумала, отвлеклась на то, чтобы заказать себе третью порцию шашлыков, после чего начала говорить:

— Смотри, эти несколько десятков тысяч Рангов — ресурс, который мы должны использовать. Я вот думала, для чего его использовать? Чтобы победить Империю? Вряд ли получится. Чтобы спастись отсюда? Ещё куда ни шло. Чтобы Империя по каким-то причинам отказалась от Земли? Вот это было бы круто. Эти Ранги в любом случае примкнут к кому-то или объединятся вокруг кого-то, кто может командовать. Так что выбора у тебя особо-то и нет. Насчёт того, что сделает Империя, если проиграет… Надо просто учитывать такой сценарий и бороться таким образом, чтобы этого не случилось. Если ты заранее знаешь, где на дороге крутой поворот, ты заранее притормаживаешь или не разгоняешься. Кстати, именно поэтому нам и надо брать всё в свои руки, так как остальные могут не считать такой сценарий чем-то совсем уж плохим.

— Ладно. С этим понятно, но я не очень-то могу командовать.

— Вот это сейчас твоя скромность решила ва-банк пойти! И откуда такие странные высказывания? Ты единственный из моих ровесников реально командовал кучей людей на достаточно сложных объектах. Чего ты мне рассказываешь, что не командовал, если я сама в прошлом году видела, как ты с лесов, будто Ленин с броневика, на двадцать взрослых мужиков матом орал, чтобы они шли работать несмотря на дождь или ты им всем интим обеспечишь со своим активным участием. И они пошли. Я сколько себя помню, ты не стеснялся приказы раздавать. И знаешь, почему их выполняли? Ведь, согласись, твои приказы редко игнорируют.

— Да, редко. И почему?

— Несколько причин. Они разумные, то есть выполнимые именно тем человеком, который приказ получает. Далее. Они идут на пользу всем. И ещё. Ты можешь сделать сам всё то, что приказываешь другим, и готов работать не меньше. А также у тебя есть сила убеждения, хотя я сама не очень понимаю, что это такое. Ты говоришь, что что-то надо сделать, и человек делает. Такое ощущение, что если ты уверен, что так правильно, то человек с тобой намного легче соглашается, чем в тех же обстоятельствах он бы согласился с кем-то ещё.

— Ты уговариваешь меня уговаривать сбежавших имперских преступников.

— Да, именно этим я и занимаюсь. Мы с тобой тоже сбежавшие имперские преступники. И все остальные восемь миллиардов людей на этой планете тоже имперские преступники, только не сбежавшие. Но хватит ломаться, ты уже и так всё понял. Надо как-то придумать, как это сделать.

— Придумаем. Ещё Акинака порасспрашиваем и что-то придумаем. Ты родителей проверяла? — сменил я тему.

— Да. Они как эта заваруха с Империей началась, сразу прониклись, сидят тише воды, ниже травы. Я Тому всё что угодно могу простить хотя бы за то, что он им денег отсыпал и с документами помог. Они теперь там и останутся. Никто их не знает, документы есть. Для всех друзей они исчезли. Луиза и мой брательник в школу пошли. Папа твой в тир регулярно ходит и моего с собой таскает. Загорелые и брутальные оба.

— А моя сестра работу ищет, но не активно. В общем, с ними более-менее нормально. Кстати, знаешь, что мы не спросили у Акинака?

— Что?

— В каких местах планеты хранились эти тела, которые сбежавшие Ранги спёрли. Ведь их концентрация сейчас совсем разная по планете. Мы с тобой ролик про телекинетика видели откуда-то из Америки. А тут на нас аж четверо напали. У них машина была. Мне кажется, они уже какое-то время в городе. А тела они получили не так давно. Есть у меня подозрения, что они сюда не из Токио прилетели. Может так быть, что они где-то поблизости тела раздобыли. И ещё у меня большие подозрения, что это не была какая-то там акция успешная по похищению тел, которую провернули эти бестелесные тонгеры. Скорее всего, им просто не препятствовали влезть в тела. Если бы эти сбежавшие товарищи не взяли готовые тела, они бы не помчались брать младенцев, для них это нонсенс. Они бы начали без тел чудить и были бы более опасны именно без тел, поэтому, мне кажется, им дали взять тела и сбежать.

— И так может быть. Пообщаемся, узнаем. А ты номер не запомнил той машины, на которой банда морозильника нас догнала? Не новосибирские?

— Нет. Не запомнил.

— Ладно, сейчас ещё по пироженке и потом куда? Какой у тебя план? В кино же мы с пистолетами не пойдём?

— Просто погуляем. Потом вернёмся домой и будем нашего пленника хитрожопого допрашивать.

— Отлично!

Мы ещё немного посидели и вышли на улицу. Я посмотрел карту и предложил пойти к театру. Крапива ещё не знала, но её ждала беспощадная ликвидация безграмотности на тему колонн, витражей, балясин и прочих архитектурных кружев, которых я за свою недолгую, но активную строительную карьеру насмотрелся в огромном количестве. Может быть, позже она мне отомстит лекцией «Нюансы фотошопа», но сегодня мы на моей территории.

На театральной площади было многолюдно. Такое ощущение, что что-то происходило, и народ подтягивался посмотреть. Ну, так и мы тоже народ. И тоже пошли смотреть.

На площади стоял имперский «сортир». Он же идентификатор. Кабинка для сканирования населения и выдачи идентификационных карточек. Сооружение не было огорожено, но народ держался подальше. Никаких очередей не наблюдалось. Рядом с кабинкой был установлен большой экран, на котором шёл показ процедуры сканирования и выдачи карточки.

Техники и боевой дрон незнакомой мне конструкции стояли рядом. Они своё дело сделали, по идее их должны были забрать, но я не наблюдал никаких транспортных средств. Техники стояли и болтали друг с другом на имперском, не обращая внимания, что на них смотрит толпа из сотен людей. Люди переговаривались, но явной враждебности никто не проявлял. Ролики с самоказнями неплохо всех дисциплинировали.

Неожиданно на высоте двадцати метров над площадью из стелса вышла Баранка и стала осторожно снижаться. Народ освободил место, а техники стали собираться. Мы с Крапивой делали вид, что для нас всё это удивительно, опасно и интересно. Вели себя, как все, в общем. Многие снимали происходящее на телефоны.

Баранка приземлилась. Открылась грузовая дверь и спустился пандус. Вышел робот-погрузчик. Техники отошли от своего оборудования, которое надо было грузить. Всё шло к тому, что сейчас робот заберёт вещи, все погрузятся, и жители Новосибирска останутся наедине с имперским «сортиром». Ну, так себе шоу, конечно… Ни о чём. Тем более что Баранку я уже видел.

Но насчёт скучного сценария я был неправ.

Внезапно события понеслись вскачь.

Боевой дрон сначала как-то странно дёрнулся, потом заискрил. Маленькие молнии оплели его корпус, внутри раздались хлопки и треск. Пошёл дымок. Дрон после такой интересной обработки быстро вышел из образа боевой машины и вошёл в образ кучи металлолома — перекосился и застыл. Так… Интересно. Дрон — не боец. Что дальше?

Техники забеспокоились, потом быстро успокоились. Очень быстро, очень успокоились. Пули в голове они кого угодно успокоят. Я, к стыду своему, не уловил, откуда стреляли, а Крапива успела засечь. Проследив её взгляд, я увидел трёх мужчин, стремительно двигающихся к Баранке. Троица была одета в длиннополые плащи, которые не мешали им очень быстро бежать. Эдакие Нео, только без очков. Пандус даже не успел начать подниматься, как они были уже внутри.

Раздались выстрелы. Много выстрелов. Будто неожиданные пассажиры решили разом опустошить магазины своих пистолетов. Потом все стихло. Народ, который даже не успел начать разбегаться, внимательно смотрел на Баранку. Вернее, на вход в неё. Мы с Крапивой стояли сбоку и не видели, что там внутри происходит, а Восприятие не доставало.

После минуты тишины мы увидели новое действующее лицо. По пандусу спустился… Имперский штурмовик! Ну, а кто ещё? Описанию соответствовал полностью.

Матового серого цвета костюм, плавно переходящий в закрытый шлем с широким непрозрачным тёмным забралом. Бронёй я это назвать не мог, так как костюм не был увешан броневыми листами или щитками. Он был будто сплетён из тонких металлических косичек. Щитки были, но далеко не везде. Рост фигуры был солидно за два метра. Вес, судя по ширине фигуры, за двести пятьдесят килограммов. В одной руке воин держал то ли меч, то ли нож. Для его пропорций — здоровый нож, для меня это был бы уже меч. С односторонней заточкой. В другой руке он держал три трупа за воротники плащей. Все тубы были без голов. Спустившись вниз, штурмовик просто небрежно отшвырнул трупы в сторону, после чего повернулся к толпе.