— Последний вопрос — о планах. «Ночь Короче Дня» затянулась в итоге на целый год, на «Генератор Зла» правда ушло «всего» полгода. Не значит ли это, что следующий «арийский» альбом поклонники увидят только в 2000 году?

— Я помню, раньше мы записывали весь альбом, вместе со сведением, за 25 дней! Собственная студия расхолаживает. Когда работаешь в чужой студии, время у тебя ограничено — люди мобилизуются и работают более ярко и талантливо. Работая в своей студии, в любое время можно пойти попить чайку; что-то не получается — пошли домой! В результате процесс записи растягивается, и в какой-то момент уже начинаешь плохо соображать, что ты вообще делаешь. Это, конечно, плохая сторона. Я замечал это и по западным группам — когда люди выстраивают свои студии или просто имеют достаточно средств на запись. Как говорил Тони Йомми, «первый альбом мы записали за два дня, и он стоил копейки, а сейчас сидим по полгода и уже не можем сделать ничего подобного».

«Что будет дальше — неизвестно, хотя не трудно предсказать», — кажется, так поется в финальной песне альбома «Генератор Зла». То, что Холстинин задумал нечто интересное, видно по упорству, с которым он окружает себя акустическими инструментами, — купил новую гитару, гораздо круче старой, выписал из Америки мандолину, на которой собирается играть не старинные пьесы, «а что в голову придет»…

— Может, пора сольник выпускать? — задаю я самый последний «дежурный» вопрос.

— Не-а, зачем? Для меня «Ария» всегда была как сольник. Играем же и мои песни. Вообще, очень удачная ситуация у меня сложилась — группа полностью соответствует моим музыкальным пристрастиям. Вот если бы этого не было, мне приходилось бы какой-то материал издавать на стороне. А так — происходит полная самореализация. Мандолина, может, и в «Арии» еще прозвучит!

Не знаю, как там поступит красотка-мандолина, а вот причи на, по которой на концерте не могут быть исполнены вещи с акустическими гитарами, хорошо известна. Просто-напросто во всей стране НЕТ ПОДСТАВКИ для акустического инструмента. НЕТ ЧЕРТЕЖЕЙ! НИКТО НЕ ЗНАЕТ, ГДЕ ИХ ВЗЯТЬ! Холст уже собрался звонить громкоголосому Кейферу из группы «Cinderella»! У Кейфера-то такая подставочка имеется…

Взаимоотношения «Арии» и Векштейна никогда нельзя бы ло назвать союзом равноправных партнеров. Даже если кому то показалось, что за широкой спиной Виктора Яковлевича группа существовала как «у Христа за пазухой», это было не совсем так. Да, музыканты «Арии» имели больше, чем многие другие. У них была работа, дававшая возможность зарабатывать деньги «на жизнь» и заниматься любимым делом. И не такие уж маленькие деньги привозили они со своих непрекращающихся гастролей. Но, как говорит мудрая поговорка, «все познается в сравнении». После каждого концерта лишь четверть концертной стоимости коллектива шла на оплату музыкантов группы и технического персонала, насчитывавшего больше десятка человек. Львиную долю, то есть остальные три четверти общего заработка, забирал Векштейн. До поры до времени такой расклад ни у кого не вызывал сомнений. Но мысли — стран ная материя. Рано или поздно перед участниками группы, даже скажем точнее: перед ее лидерами в лице Холстинина и Дубинина встал вопрос о том, насколько справедливо подобное распределение прибыли. Действительно, все творческие достижения группы принадлежали лишь ее музыкантам и авторам песен. Конечно, продвижению «арийской» продукции крайне способствовали многогранные возможности Виктора Яковлевича, однако — с другой стороны — к 1988 году «Ария» имела в своем багаже три кассовых альбома, и это давало музыкантам большие, чем ранее, права. Тем более что вокруг уже начали свою деятельность всевозможные хозрасчетные фирмы, предлагавшие популярным артистам более существенные заработки…

…Мне кажется, что я почти ощущаю нарастающее раздражение читателя, недовольного тем, что автор излишне углубился в далекие от высокого искусства материальные сферы. Ладно, ладно. Да и не только в деньгах было дело…

Напомню, что Виктор Яковлевич в прошлом тоже был музыкантом. У него под боком, в его «собственном» ансамбле, кипела полноценная творческая жизнь. Ему, конечно, хотелось быть причастным к ней… Бывало, он заходил на «арийскую» репетицию и (полный желания принять хоть какое-нибудь участие в «процессе») спрашивал у музыкантов: «Ну, чем занимаетесь?». Музыканты, только что с жаром обсуждавшие какой-нибудь важный творческий момент, моментально замыкались: «Да так, ничем…». Или в процессе подготовки к концерту Век-штейн садился за звукорежиссерский пульт, желая «порулить» хотя бы звуком: «арийцы» тут же вежливо выпроваживали своего худрука и отсюда. Действия каждой из сторон естественны и легко объяснимы…

Мы уже говорили, что к этому времени жене Векштейна Антонине Жмаковой аккомпанировала группа «Раунд». Этот коллектив выступал в первом отделении концерта, перед «Арией», при этом исполняя довольно «тяжелую» музыку. Перед глазами музыкантов «Раунда» постоянно находился концертный апофеоз «Арии», и постепенно они стали использовать на концертах многие «арийские» беспроигрышные рецепты. Таким образом уже в первом отделении концерта они выдавали многие задумки, на которые «Ария» справедливо рассчитывала как на абсолютно свежие и даже индивидуальные. «Они заранее «продави ли» все наши «фишки», — рассказывает Дубинин. — А так как командовал всем Векштейн, то играли они перед нами порой даже на большей мощности, чем мы, при более крутых световых эффектах. Это не могло не напрягать». Скажем честно, «Раунд» никогда бы не собрал тех залов, публика шла исключительно на «Арию». Однако, пользуясь своим абсолютным диктатом в административной сфере, Векштейн порой выбивал для «Раунда» большую цену, чем платили «Арии»…

И еще один крайне важный повод был у группы для недоволь ства своим импресарио. В 1988 году он настолько уплотнил концертный график «Арии», что музыкантам не удалось порабо тать в студии. А ведь все три предыдущих года своего существования команда добросовестно выдавала по альбому в год. Хол стинин, больше других ратовавший за запись нового альбома, раздраженно говорил: «Нам надо писать новый альбом, а мы… едем на концерты». И музыканты вновь колесили по стране, не имея возможности даже опробовать на репетиционной базе новые идеи. Работать над очередным альбомом Векштейн не давал, мотивируя это тем, что «нет смысла — надо менять музы ку». В 1988 году интерес к «металлическому» року пошел на убыль, и Виктор Яковлевич, чьим принципом всегда было оста ваться на гребне волны, начинал подумывать о том, а не стоит ли сделать ставку на иной, более коммерческий, стиль. Почувство вав в свое время, что хэви-метал может принести немалые день ги, Векштейн совершил почти невозможное, согласившись на превращение собственного вокально-инструментального ансамбля «Поющие Сердца» в рок-группу «Ария». Но теперь все изме нилось. Так что у группы накапливалось все больше причин для расставания со своим директором.

Летом 1988 года «Ария» отправилась в трехнедельное гастрольное турне по Болгарии, и как раз именно в э'то время вопрос о менеджере встал ребром. Никакого специального собрания и «разбора полетов» на этот раз не было, все решалось кулуарно — в перерывах между концертами. А по возвращении из Болгарии Векштейну были высказаны все претензии. Виктор Яковле вич сначала просто не поверил своим ушам, а потом испугался и пошел на попятную, предлагая различные уступки. Мнения музыкантов разделились: Дубинин и Холстинин были настроены крайне решительно, а Маврин с Кипеловым были, в принципе, не против работать дальше.

Барабанщик Максим Удалов вообще хотел кардинальных изменений. Он был моложе других «арийцев» и еще не отягощен семейными узами (заставляющими смотреть на жизнь с более практичной стороны). Максиму казалось, что музыкальная концепция «Арии» устарела, и команда занята лишь выкачиванием прибыли из концертов. Сказав на прощание: «Я в этом болоте работать больше не собираюсь», Удалов хлопнул дверью и ушел из группы. (Сначала Максим подался в малоизвестную команду «Зеница Ока», а потом записал один альбом в составе «Валькирии», игравшей progressive metal.) Уже будучи «в отставке», Удалов любил так объяснять причину своего поступка: «Металл умер. Надо начинать все заново». Каюсь, слышал я и другую трактовку событий: Удалов, прежде чем с таким пафосом хлопнуть дверью, отправился в Уфу к своей будущей жене, начисто «позабыв» о том, что у «Арии» намечено пять концертов в Питере. (Между прочим, данный поступок автоматически сделал Уда-лова «персоной нон грата», и ему на полном серьезе собирались «набить лицо» сразу несколько человек.) Однако сути дела это не меняет — из группы Удалов все-таки ушел, а некая очаровательная уфимчанка спустя некоторое время стала его женой.