— А верх к ним есть? — спрашиваю я.

Швея снова зарывается в свои сокровища и вскоре вытаскивает чёрную куртку с металлическими заклёпками.

— Вот это уже больше похоже на то, что нужно, — говорю я, забирая вещи из рук старушки. — Я примерю?

— Конечно! — закивала азиатка. — Если велики, то я могу подшить.

Захожу за стеллаж, развязываю ткань на поясе и надеваю штаны. У пожилой швеи явно был наметан глаз, раз она определила мой размер с первого раза. Делаю несколько шагов, сгибаю колени. Пару раз присел, прислушиваясь к новым ощущениям. Непривычно ходить без нижнего белья, но штаны сидели на мне идеально. Мягкий материал приятно прилегал к коже, а ногам было так удобно. Или может быть это с непривычки, раньше носить лосины мне никогда не приходилось.

С курткой проблем тоже не возникло. Мой размер!

— Госпожа Фэй, сколько вы хотите за них? — спрашиваю я, выходя из-за стеллажа в новом образе. — И нет ли у вас обуви и носков? И нижнее… Твою ж… Кейт!

Пока я примерял обновки, моя спутница уже успела принарядиться и крутилась перед зеркалом, рассматривая себя со стороны. На ней были кожаные сапоги на низком каблуке, клетчатая рубашка, завязанная в узел на груди, кожаный жилет и короткая юбка в складку, в тон жилетки. Выглядела блондинка как развратная взрослая школьница или актриса из фильма для взрослых.

— Кейт, не слишком ли вызывающе?

— Думаешь? — удивилась блондинка. — Ты тоже вся в коже!

Развязав узел на груди, Кейт поправила рубашку и следом за мной поинтересовалась стоимостью одежды.

За вещи швея попросила двести пятьдесят цилиндров. Деньги у нас были, но я сразу же попробовал сбить цену, мотивируя, что мне еще нужна обувь, мужской плащ, перчатки, какая-нибудь маска на лицо и спальники. Выходила оптовая покупка, следовательно, продавец мог бы сделать скидку для нас.

— Зачем тебе плащ, перчатки и маска? — удивляется Кейт.

— Для Альберта, — шепотом объясняю я, намекая на то, что нашему новому компаньону придется скрывать лицо, если мы будем в людном месте.

В качестве обуви я выбрал обычные кожаные ботинки. Взял три пары носков. С нижним бельем вышла заминка. Местные женские панталоны у меня вызвали отвращение, а остальные трусы были кружевными. Носить такой вид белья я не хотел. Вместо лифчика азиатка предложила сшить что-то вроде бандо из полоски ткани, что она и сделала за пять минут, сняв с меня размеры и соединив между собой два конца ткани.

Габариты Альберта я знал лишь примерно, поэтому мы взяли плащ на размер больше. С перчатками проблем не возникло: их у старой швеи было много. Выбрали те, которые выглядели более-менее крепкими и удобными. Какая нам нужна маска для лица — азиатка сразу не поняла. Объясняю, что нужно что-то вроде балаклавы, с прорезью для глаз и рта. Якобы для мотоциклетного шлема. Спальники я взял три штуки, так как больше в наличии не было. Сложив в кучу все покупки, госпожа Фэй принялась считать на счетах окончательную стоимость покупки, я же приготовился вступить с ней в торговый спор, чтобы скинуть цену.

За весь набор одежды и обуви, включая предметы гардероба для Альберта, ножны и спальники пожилая азиатка попросила пятьсот цилиндров. После убедительных аргументов, что мы за один раз купили много вещей и что на женскую одежду в Рофтоне невысокий спрос, я сумел сбить окончательную стоимость до четырехсот, сэкономив сто цилиндров.

Расплатившись и поблагодарив торговку, выхожу на улицу.

— Ты изменилась, — говорит Кейт, когда мы оказались на воздухе, — держишься по-другому.

Я улыбнулся, мысленно соглашаясь с блондинкой. Новая одежда придавала мне уверенности в себе. Это было непривычное, но приятное ощущение. Да и внешне я стал походить на волчицу, смог воплотить образ, который изначально планировал отыгрывать в игре.

— Что дальше? Пойдем искать Рекса или заглянем к толстяку? Мне нужен ствол получше. Нам еще возвращать дневники, а с эти антиквариатом я не сильно помогу в бою. Заряжать его долго.

Прикинув, что магазин торговца оружием находится рядом, предлагаю заглянуть сначала туда. Кейт права, ей нужно хорошее оружие, так как будущая драка будет жаркой. Что касается Рекса, то я уже начал догадываться, где его нужно искать.

— Давай, только быстро, — отвечаю я, — а то он опять начнет скулить про снимки и фотоаппарат. Еще бы пожрать успеть…

Заходим внутрь. Знакомый звон колокольчика и знакомая фигура толстяка за прилавком. Поприветствовав нас в своем магазине, Толстый Луи вытаращил глаза, не признав нас с первого раза.

— Ха! Ни хрена себе, что делает с людьми одежда! — воскликнул он. — Вас приняли в стаю или вы так нарядились для встречи с Шакалами? Шериф уже поговорил с Ночными кочевниками?

Реакция торговца меня слегка порадовала, значит, мой внешний вид и правда походил на волчицу.

— Не совсем, нам нужен новый ствол, — подает голос Кейт.

— Что-то помощнее или поскорострельней, — поддерживаю блондинку я, — для участия в рейде против Шакалов.

Кейт снимает с плеча ружье и кладет его на прилавок.

— Хочу обменять это на что-то другое.

Торговец замолчал, увидев ствол блондинки. Пытаюсь по лицу прочитать его эмоции. Он все еще был заинтересован в пленке и понимал, что снимки не получил не по нашей вине. С другой стороны я видел по бегающим глазам и легкой испарине на лбу, как он боролся с алчностью и желанием обвинить нас в срыве сделки.

— Фотоаппарат точно у них? — спустя пять секунд спрашивает толстяк, — вы должны были отдать пленку еще вчера. Вы сорвали сделку!

— Мы хотели, но кто же знал, что на нас нападут Шакалы! — пытаюсь заверить в нашей невиновности.

— Ага! Вы знаете, что бывает с теми, кто не держит слово?

— Зато я знаю, что без пленки ты не сможешь сделать фотографии. А пленка сейчас у Шакалов и нам нужно ее вернуть! — парирую я, делая упор на том, что торговец заинтересован в нашем успешном возвращении. Если налет на базу Шакалов пройдет неудачно, то торговец останется без снимков и, следовательно, без денег.

Все просто: ему нужна пленка, нам нужен ствол и вместо того, чтобы спорить и ругаться, он мог бы нам подсобить.

— Ладно, постарайтесь вернуться к утру. Мне нужно еще несколько часов для проявки, а завтра последний день слета волков. Так, что вам надо?

— Нормальное ружье за двести цилиндров и кобура для пистолета, — говорю я, вспомнив про Беретту в мешке.

Ценник я назвал специально такой, решив, что оставшиеся четыреста цилиндров нам понадобятся в качестве боеприпасов. Пятнадцать девятимиллиметровых патронов ушло в Беретту, а это уже семьдесят пять цилиндров. Еще семнадцать я оставлю про запас, это уже сто шестьдесят. Дробовики и ружья ориентированы на сорок четвертый или двенадцатый калибр, а они ценились в десять и в двенадцать цилиндров соответственно. Это максимум двадцать четыре выстрела из дробовика. Называть меньшую сумму — бессмысленно, так как я уже ориентировался в местных ценах и знал, что Толстый Луи не будет торговать себе в убыток.

Поморщив нос, торговец еще раз посмотрел на кремневое ружье блондинки, затем, взяв его, повесил его на стеллаж. Вспомнив, слова Кейт, что она купила первый ствол тут, я был уверен, что оно там раньше и висело.

— Вот, стандартная двустволка, двенадцатый калибр, охотничье ружье, выкупил у одного местного траппера, когда он задолжал парням в карты. Дальность пятьдесят — сто метров.

Смотрю на Кейт, спрашиваю глазами вердикт. Она кивает, мол, согласна.

— А кобура?

Толстый Луи смерил меня кислым взглядом, затем наклонился под прилавок и вытащил кобуру с ремнями.

— Набедренная, тебе пойдет.

Отсчитываю патроны, благоразумно оставив девятимиллиметровые и двенадцатый калибр у себя. Отдав деньги, рассовываю боеприпас по карманам куртки, так же предлагаю сделать и Кейт, чтобы она спрятала свои патроны в жилетке.

Стволы у нас есть, и к битве мы готовы. Уже собираясь уходить, я вспомнил про Альберта. Если он пойдет с нами, то и ему нужно оружие. Купить ему нож? Мой взгляд скользнул по дальнему стеллажу и остановился на самодельном арбалете, идущем в комплекте с шестью болтами. Навык метания у Альберта был равен шести, из дальнего оружия арбалет ему подходил лучше чем огнестрел. Интересуюсь ценой. Толстяк заломил целую сотню. Торгуюсь, уверяя его, что деревяшка с металлическими дугами стоить столько не может. Сбиваю цену до семидесяти патронов. Толстяк с явной неохотой соглашается мне его продать.