Резким движением руки отрываю необходимую мне страницу дневника и прячу в свой бюстгальтер. А сам дневник и книгу убираю под старый матрас. Задув свечи и, оказавшись в полной темноте, я стараюсь не издавать ни звука. Крадусь ко второму выходу. Он находится в другом конце подвала, надеюсь дверь там открыта. Какая же я дура, что не проверила ее заранее.

За спиной слышится скрежет, мой преследователь спустился. Я стараюсь запретить себе думать о том, что это Леон, но обычный человек не может ходить настолько бесшумно.

Из-за нервного напряжения, начинаю совершать ошибки, оступаться и задевать полки стеллажей. Слишком много шума, я сама приведу своего преследователя к себе. Нет смысла больше прятаться, если это Леон. Он уже не потеряет мой след, поэтому, я бегу к выходу и, с замиранием сердца, дергаю дверь на себя.

Закрыто! Нет, пожалуйста, нет...

‒ Попалась, ‒ тяжелая мужская ладонь накрывает мое плечо.

Вздрагиваю. ‒ Простите, я не понимаю, вы, наверное, обознались, ‒ тараторю дрожащим голосом. Я знаю, на этот раз я не смогу сбежать, он загнал меня в ловушку и, теперь точно не отпустит.

Мужчина склоняется и шумно втягивает воздух возле моей шеи: ‒ Нужно немедленно смыть с твоей кожи эту хрень, ‒ сильные руки отрывают меня от земли и уносят прочь. Вот и все Мелисса, теперь ты просто безмолвная игрушка своего хозяина.

Леон шумно дышит и несет меня обратно. Молчу, ничего не говорю, разговоры не помогут, он не отпустит: ‒ Как ты вообще тут жила? ‒ спрашивает мужчина, споткнувшись обо что-то теряет на мгновение равновесие.

‒ Спокойно жила! Лучше, чем будет теперь! ‒ взрываюсь и бью своего похитителя в плечо со всей силы. Леон хмыкает, ему даже не больно, хоть я и приложила всю свою нечеловеческую силу.

Мужчина выходит на улицу со мной на руках и подходит к своей огромной машине, припаркованной недалеко от здания. Усаживает меня на переднее пассажирское сиденье и пристегивает ремнем безопасности:

‒ Без глупостей, ‒ командует.

‒ Ааа! ‒ кричу ему вслед и, вытянув руку, со всей силы жму на клаксон. Ночную тишину тут же разрывает сильнейшим сигналом машины.

Простите меня жители ближайших домов, но мне очень нужно, чтобы вы проснулись и посмотрели в окно. Я хочу, чтобы завтра все знали, где шляется по ночам, всеми обожаемый Леон. Водительская дверь распахивается. Мужчина садится за руль и, захватив мое запястье, откидывает руку в сторону: ‒ Веселишься?

‒ Да! ‒ отвечаю с улыбкой.

Леон заводит свой дорогущий автомобиль и трогается с места: ‒ Зря стараешься Пети.

До особняка мы добираемся за считанные минуты, всю дорогу мужчина едет с такой бешеной скоростью, что я невольно задумываюсь о том, что эта ночь может станет для меня последней. Но, увы и ах, Леон оказался хорошим водителем и довез нас в целости и сохранности.

‒ Сама пойдешь или тебя понести? ‒ с улыбкой спрашивает мужчина.

Отстегнув ремень безопасности, выбираюсь на улицу. Стараюсь не смотреть по сторонам и не восхищаться прекрасным домом и зеленью вокруг. Тут очень красиво, я бы с удовольствием жила в таком месте, будь я свободна.

‒ Нравится? ‒ слышу за своей спиной.

‒ Красивая тюрьма, ‒ отвечаю и оборачиваюсь: ‒ Где моя камера?

На мои слова Леон хмурится: ‒ Почему ты так уверена, что тебе здесь не понравится? И что ты будешь тут несчастна?

Хмыкаю: ‒ Я могу уйти? Вернуться к себе домой? И рассчитывать, что больше никогда тебя не увижу? ‒ спрашиваю с милой улыбкой.

‒ Нет, не можешь.

‒ Тогда, это тюрьма, а в тюрьме, даже такой, не всем нравится, господин Леон, ‒отворачиваюсь от мужчины и делаю шаг в сторону входа.

Леон догоняет меня и, положив свою огромную ладонь на мою талию, ведёт в дом. Стараюсь делать вид, что его рука на моем теле меня нисколько не волнует, хотя это не так. Вот наглец, просто взял и сделал так, как ему хочется.

Мы переступаем порог дома и оказываемся в просторном холле. Около стены, по правую руку столпились несколько служанок, они стоят с опущенными головами в ожидании возможных приказов. А прямо перед нами три прекрасные молодые девушки, избранные, я узнаю каждую из них. Нет, я никогда с ними не общалась. Избранные дети вообще старались обходить меня стороной. Я просто наблюдала за всеми, со стороны и представляла, что играю вместе с ними.

‒ Добрый вечер, дамы. У нас гостья. Это ‒ Мелисса Пети и, теперь она будет жить в этом доме, ‒ Леон, наконец-то, убирает свою руку и, я спокойно вздыхаю.

Как только моя фамилия вылетела из уст Леона, девушки тут же начинают заинтересованно рассматривать меня. Никто из детей не знал, что я практически ничем от них не отличаюсь, вот так сюрприз.

‒ Пойдем я покажу тебе твою спальню, ‒ говорит мне мужчина и указывает рукой в другую сторону.

Мы проходим вглубь дома, Леон открывает одну из множества дверей и пропускает меня вперед. Комната, в которой я оказываюсь, очень светлая и размером, почти, как вся моя квартира.

‒ Ванная комната за той дверью, ‒ указывает кивком Леон.

‒ Ага, спасибо, ‒ отвечаю и подхожу к стеллажу с книгами, хоть какая-то радость в моем заточении. Правда, ассортимент тут так себе, как для девочки-подростка, одна художественная литература. Нет, вы не подумайте, я очень люблю читать романы, фэнтези, но мне бы не помешала, хотя бы какая-нибудь энциклопедия по древнему Египту, например.

‒ Я жду.

Оборачиваюсь и вопросительно приподнимаю бровь: ‒ Что?

‒ Ванная там, Мелисса. Смой с себя эту гадость которая так умело прячет твой запах или мне это сделать самому, как в прошлый раз? ‒ Леон делает шаг в мою сторону.

‒ Ты не дал мне собраться и мой крем остался в школе. Может, не стоит всем афишировать о том, что ты нашел бесхозную избранную и самолично присвоил ее себе, будет много недовольных.

‒ Не беспокойся, я смогу справиться с недовольными, ‒ Леон делает еще один шаг ко мне.

‒ Но...

‒ Мелисса! ‒ рычит мужчина.

Вздрагиваю. Выставляю руки вперед, тараторю: ‒ Хорошо, но у меня нет чистой одежды.

‒ Иди в ванную, я попрошу прислугу что-нибудь принести для тебя, ‒ задумчиво произносит мужчина.

‒ А ты? ‒ спрашиваю, глядя прямо на него.

‒ Я?

‒ Ты останешься здесь? Это как минимум неприлично, ‒ говорю, краснея.

Леон первый мужчина в моей жизни с кем я общаюсь наедине и ... настолько тесно. Я всегда старалась избегать парней, боялась влюбиться, ведь я всегда помнила, что не смогу жить обычной жизнью.

‒ Я должен убедиться, что ты выполнила мою просьбу, но ты права, находиться здесь пока ты моешься, неприлично. Так что, я зайду чуть позже, надеюсь одного часа тебе хватит, ‒ мужчина разворачивается и покидает мое новое жилище.

А я плетусь в ванную, сопротивляться нет смысла, Леон все равно сделает так, как хочется ему. Захожу в ванную и, закрыв дверь на щеколду, начинаю раздеваться, когда дело доходит до нижнего белья, я вспоминаю про спрятанную страницу дневника. Взяв в руки маленький кусочек бумаги, быстро прикидываю, куда можно его спрятать, так, чтобы служанки не нашли и не доложили своему хозяину. Нахожу небольшой зазор между стеной и подвесным шкафчиком. Я аккуратно прячу клочок бумаги в образовавшуюся нишу, надеюсь ‒ это хороший тайник.

Стою в душе под водопадом теплой воды и, держа в руках намыленную мочалку, прощаюсь с прошлой жизнью. Я десять лет надеялась на то, что этот день никогда не настанет, но вот она я, стою и, сама себя раскрываю. Подношу мочалку к своей распаренной коже, начинаю тереть со всей силы, до красноты. Сейчас я виню весь мир в своих проблемах.

Закончив водные процедуры, закутываюсь в махровое полотенце и, осторожно, выглядываю из ванной в комнату.

Пусто, только, аккуратно сложенные, домашние штаны с футболкой лежат на покрывале, видно служанка принесла пока я, мылась. Подхожу к кровати, хватаю приготовленные вещи и возвращаюсь в ванную комнату.

Переодевшись, подхожу к окну, на улице по-прежнему темно, в этой суматохе, я совершенно перестала различать день и ночь.