‒ Это, Пенелопа, новенькая, я выиграл ее в последнюю «Запретную ночь», девчонка еще не до конца поняла куда, попала и как себя нужно вести.

‒ Ты чудовище, ‒ произношу дрожащим голосом.

Тихий смешок раздается над моей головой: ‒ Ты даже не представляешь, на что я способен в гневе, так что не зли меня малышка.

‒ А иначе что? ‒ разворачиваюсь и, глядя прямо в глаза Блезу, кричу: ‒ Отдашь меня на растерзание своим шафкам?!

‒ Убери когти, Мелисса. И нет, я тебе не отдам, ‒ мужчина хватает меня за волосы. Больно сжав, оттягивает мои пряди так, чтобы я запрокинула голову и посмотрела в эти ледяные глаза: ‒ Ты только моя, так было и будет, но не зазнавайся девочка, наказывать я тебе буду сильно, так, чтобы ты запомнила на всю жизнь.

Блез усиливает хватку, всхлипываю, еще немного и, я буду лысой. Мой детский кошмар заталкивает меня в свою обитель и бросив: ‒ Располагайся, ‒ покидает пещеру.

Падаю на каменный пол и, обхватив себя руками, сотрясаюсь в плаче. Внутри меня пустота, ничего не осталось. Выжгли. Раньше я жалела избранных в городе, думала, что это жутко несправедливо, когда тебя держат под боком и не дают право выбора, но, я ошибалась.

Настоящий ад здесь, за куполом, тут нет свободных мета-людей и избранных. Здесь есть Блез и его желания, которые должны выполнять все беспрекословно.

Через какое-то время, мои ноги затекают и покрываются красными пятнами от твердого каменного пола. Я упорно стою на четвереньках, наказывая саму себя за глупость. Слез больше нет, они успели высохнуть, а в голове рассеялся туман.

Морщась от неприятных ощущений, поднимаюсь на ноги и плетусь к единственной мягкой поверхности в этом доме. Это двуспальная кровать, простая, без излишеств. Просто матрас и пара подушек, ничего лишнего. Хоть, это и обитель самого влиятельного мета-человека за куполом, но, Блез живет весьма скромно. Пещера больше похожа на перевалочный пункт, чем на дом.

Разобрав все произошедшие события за последние несколько часов, я поняла, что у меня есть три важных вопроса к своему похитителю. Первый: как он меня нашел? Второй: почему он говорит о моем отце так, будто знал его лично? Третий: что он собирается со мной делать? Как далеко он хочет зайти? От последнего вопроса, возникшего в моей голове, меня передергивает, даже думать об этом не хочу. Сцепив пальцы рук на своих коленях, сидя на самом краю кровати ‒ так я провожу несколько часов. Практически не шевелюсь и запрещаю себе закрывать глаза.

На улице уже глубокая ночь, а хозяина жилища все нет. Я боролась с собой, ругалась, но, все же, сдалась и, откинувшись на спину, уснула. Мой мозг не выдержал напряжения и ушел в спячку.

Леон

Уже несколько дней мы отчаянно пытаемся понять, каким образом Блез со своими последователями, каждый раз покидает город. Нам нельзя следить за ним лично, если кто-то заметит, поползут слухи. Поэтому, приходится отправлять людей. Они хорошо поддерживают порядок в городе, но не могут поймать самого опасного мета-человека.

‒ Чувствую себя игрушкой, ‒ фыркает Франк. ‒ Блез играет с нами, как кукловод, а мы тут сидим в уютном кабинете, на мягких диванах и попиваем кофеек.

‒ Ты хочешь войны? ‒ устало произносит Климент. ‒ Напомнить, чем закончилась последняя?!

‒ Нет, я все прекрасно помню, ‒ прикрывает глаза младший из нас. Франк потерял свою семью в войне, у него не осталось никого. ‒ Я все помню, но у меня такое чувство, что Блез забирает власть над городом прямо сейчас. У нас под носом, а мы этого в упор не видим. Я даже представить боюсь, что будет, если он получит бразды правления.

‒ Насилие, убийства, рабовладение, ‒ будничным тоном произносит Готье.

‒ Прекратите! Мы этого не допустим, хватит нагнетать.

Климент устало потирает переносицу и вопросительно смотрит на меня, как только слышит звон моего мобильника. Достаю телефон из кармана и хмуро смотрю на незнакомый номер. Пытаюсь вспомнить видел ли я раньше этот набор цифр, но нет, ничего не припомню.

‒ Слушаю, ‒ принимаю звонок.

‒ Добрый день, ‒ слышится дрожащий женский голос. ‒ Вас беспокоит фельдшер скорой помощи, Ребекка Ульель. Около бывшей школы-интернат произошло нападение, у одного из погибших мы нашли в телефоне ваш номер, возможно вы знали его, ‒ в трубке повисает гнетущая тишина, а у меня замирает сердце.

‒ Что с девушкой?! ‒ ору в трубку.

Рванув с места, бегу к выходу, за моей спиной слышится голос Климента, но я его не слышу. В голове только одна мысль, если с Мелиссой что-то произошло, я не выживу, просто не смогу.

‒С девушкой? Простите, но я не понимаю о ком вы говорить, здесь нет никакой девушки. Пострадавший, молодой парень лет двадцати семи, блондин...

‒ Я скоро буду, ‒ перебиваю женщину, и сбросив вызов, запрыгиваю в автомобиль.

Отъезжая от обочины, я замечаю движение позади. Остальные члены совета рассаживаются по машинам и следуют за мной. Плохо, будет слишком много вопросов, но сейчас это совершенно не важно. Я слишком взволнован, чтобы петлять по городу, путая следы, сейчас мне наплевать, что скажут и сделают мои товарищи. Главное ‒ это убедиться, что с Мелиссой все хорошо. Надеюсь, ты спряталась малышка и сейчас, просто ждешь, когда я заберу тебя.

Пытаясь совладать с чувствами, я в кратчайшие сроки добираюсь до школы и понимаю ‒ дело дрянь. То тут, то там разбросаны тела, накрытые черной тканью. Вся улица перекрыта полицейскими, а сотрудники скорой помощи, один за другим исчезают в стенах школы.

Выбираюсь из автомобиля, и преодолев толпу любопытных зевак, бегу в здание школы. Немедля ни минуты, я спускаюсь в подвал, перед глазами все плывет, сердце отбивает бешеный ритм, а руки трясутся так сильно, что мне только со второго раза удается схватиться за ручку и открыть дверь. Несколько медиков копошатся над лежащим телом, Паскаль... Сердце пропускает удар, что же я натворил.

Подхожу к бессознательному другу ближе, из плеча Паскаля сочится кровь, а вокруг него уже целая лужа алой жидкости. Плечо разорвано, такое чувство, будто кто-то воткнул нож в мягкие ткани, прокрутил и вырвал кусок мяса. Узнаю почерк, слишком жестоко, только шавки Блеза могли так поступить.

‒ Как он? ‒ обращаюсь к врачу, который пытается остановить кровотечение.

‒ Жить будет, но руку навряд ли удастся спасти.

Меня прошибает холодный пот: ‒ Уверены? Он мета-человек.

‒ Ему вырвали связки, насколько я знаю, мета-люди не умеют отращивать новые ткани.

Нет, не умеют. Мотаю головой из стороны в сторону. Черт!

Неожиданно, здоровая рука Паскаля поднимается вверх, он хватает меня за кисть. Резко поворачиваюсь к другу.

Мужчина приоткрывает глаза и еле слышно шепчет: ‒ Он забрал ее, ‒ Паскаль начинает кашлять, сотрясаясь всем телом.

‒ Тише, я все понял, спасибо тебе за все. Отдыхай, ‒ поднявшись на ноги, произношу. ‒ Позаботьтесь о нем, ‒ выбегаю на улицу.

Дрожащими руками хватаюсь за голову, как я мог допустить подобное? Не было ни одной предпосылки, что Блез что-то задумал, мои люди не видели слежки, все было спокойно.

‒ Леон! ‒ окликает меня знакомый голос. Не реагирую, мне сейчас совершенно точно не до Климента и его расспросов. ‒ Леон, черт тебя дери, что здесь произошло?! ‒ друг хватает меня за руку с силой, сжимая предплечье.

‒ Они забрали ее, -шепчу.

‒ Кто они? ‒ спрашивает Готье.

‒ Блез украл Мелиссу! ‒ кричу и вырываясь из захвата. Развернувшись, следую к своей машине.

‒ Куда ты собрался?!

‒ Я найду этого подонка и голыми руками вырву его гнилое сердце, ‒ отвечаю на ходу.

Климент ловит меня за плечо и рычит: ‒ Успокойся, нам нельзя нападать первыми.

‒ Нельзя нападать первыми?! Он украл мою избранную и скрылся! Эта мразь покинула город, наш город! И умудрился сделать это незаметно. Никто не поднял тревогу. Никто не остановил его!

Смотрю прямо в глаза Климента. Меня сейчас лучше не трогать. Я в бешенстве. Все мои мысли заняты им, моим врагом. Я жажду мести.