Джен уснула, пока Алекса оставалась в раздумьях. Затем она поняла, что чувствует себя счастливой, так как они, возможно, на правильном пути к Мэдисон, а Джен сделала её поиски возможными, даже приятными, несмотря на беспокойство. Она наблюдала за своим сном, размышляя, пока ровное дыхание Джен не убаюкало и её.

Глава 4

День 5

Следователи начали свой день в 5 утра. Они подготовили всё, что, по их мнению, им было необходимо. Джен сменила ботинки на сандалии, а её обычный строгий костюм заменила на обтягивающую спортивную рубашку и пару бежевых джинсов современного покроя. Она не завязывала волосы в хвост, а распустила их и подняла солнцезащитные очки на макушку. Алекса была с зализанным хвостом; её серьги были большими петлями; на ней была тонкая майка с ремешками, современные свободные брюки, резиновые туфли и солнцезащитные очки, которые дополняли её наряд. Они выглядели намного моложе своих лет. Затем они обе несли небольшие рюкзаки со «студенческими» вещами, такими как книги, ежедневники, блокноты, ручки, бутылки с водой и их собственные обычные личные вещи. Джен купила очень маленькую камеру и микрофон, теперь она стратегически закрепила их в подкладке своего рюкзака, надеясь, что сможет записать тур KidC. В 6 утра они были в университете; они припарковались, затем решили прогуляться и понаблюдать, а также впитать ауру студенческой жизни. Они услышали и увидели лёгкий смех, болтовню, ругательства и шутки ранних пташек в своих группах. Некоторые делали свои задания; другие занимались спортом; а некоторые просто наслаждались обществом друг друга.

В 6:30 они сидели в приёмной кафедры социологии. Вчерашний ассистент их даже не узнал. Там были ещё две женщины. Джен решила делать заметки, пока Алекса надела очки для чтения и листала книгу о выпечке, которую купила вчера. Чуть позже зазвонил её телефон, и она извинилась, чтобы ответить на звонок в коридоре. Вернувшись в кафедру, Джен вопросительно посмотрела на неё; она не могла заставить себя спросить, чтобы они не выдали свои прикрытия. Алекса посмотрела на Джен, пока не увидела её разочарование от любопытства.

Она сказала:

— Что-то важное, в гастрономе заказывают хлеб.

Она рассмеялась, и Джен сделала то же самое. Люди там были совсем не против.

Две женщины болтали друг с другом.

— Я думала, что это действительно серьёзно. Просто загладь свою вину, — улыбнулась Джен.

— Они не будут разочарованы. У меня есть новые идеи, — указала она на книгу.

Пришло ещё больше людей, и ровно в 7 утра доктор Йеру вышла из своего кабинета. Она пригласила всех в небольшую комнату для совещаний. Там не было стола, только стулья. Доктор Йеру попросила их сесть в круг, что они и сделали. Визуально все они были женщинами; следователи не были посвящены в то, как люди хотели себя идентифицировать.

— Вы пятеро знаете друг друга. Я представляю вам Энн и Лексу, — подмигнула она им.

Джен и Алекса улыбнулись, кивнули и даже помахали остальным. Доктор Йеру поступила мудро, импровизируя, поскольку они были под прикрытием.

— Энн и Лекса — исследователи; мне нужна их помощь в моём новом исследовании, поэтому я пригласила их присоединиться к нам. Но когда мы будем на ранчо KidC, я представлю их вам, как моих аспирантов, хорошо?

Остальные кивнули и выразили своё приветствие новичкам. Доктор Йеру откровенно сказала группе, что не знает, чего ожидать от тура.

— Я не знаю, как с нами будут обращаться, что разрешено, а что нет. Относитесь к людям там как к членам культа, нам нужно действовать осторожно. Я буду единственной, кто будет говорить. Вы не говорите, вы поняли?

Её слушатели кивнули. Но Алексе пришлось спросить, почему.

Доктор Йеру указала на одного из своих учеников:

— Можете ли вы ответить на вопрос Лексы?

Её ученик, по-видимому, лучший ученик, ответил:

— Мы не знаем, что может вызвать у них гнев, враждебность или насилие. У них свои правила, принципы и модели поведения. Во время наблюдательного тура мы не хотим, чтобы кто-то подвергался риску.

— Очень хорошо, — похвалила доктор Йеру.

Другой студент добавил:

— Поскольку нас мало, а их, вероятно, много, мы уязвимы и можем стать заложниками, если они заподозрят нас в причинении им вреда или злого умысла.

— Ну, я надеюсь, что нет. Кто-нибудь имеет подготовку по боевым искусствам? — пошутила Алекса.

Доктор Йеру улыбнулась и ответила на комментарий своей студентки:

— Это натяжка. Мы не думаем о заложниках сразу. Ни одна группа не будет рисковать своим закрытием. Но вы правы, указывая на опасность. Кроме того, мы не хотим показаться очень любопытными. Если я перешла черту в своих допросах, это будет моя вина, а не ваша. Если будут последствия, я их приму, а не вы.

Алекса и Джен поняли, что доктор Йеру защищает своих учеников до самопожертвования и что у неё действительно заботливое сердце. В тот момент они уважали и восхищались ею; в некотором смысле, их профессии не так уж и различались.

— Если вы увидите детей, не, повторяю, не взаимодействуйте с ними, — она сделала паузу. — Если у вас есть вопросы к нашему хозяину, я пока не знаю к кому, пожалуйста, запишите их и отправьте мне. Я прочту их по дороге. Я выберу только то, что смогу спросить. Никаких очевидных вопросов, пожалуйста.

Все взяли листы бумаги и начали писать.

Алекса и Джен взяли страницы из своих блокнотов и сделали то же самое. Они написали свои псевдонимы на своих листках бумаги, чтобы дать доктору Йеру знать, что они от них, и надеяться, что она спросит их.

Доктор Йеру кивнула, когда они отправили свои вопросы.

— Отделение подготовило для нас еду. Нет ничего лучше, чем совместная трапеза, чтобы сформировать связь. Обратите внимание, это пятичасовая поездка и ещё пять часов обратно, — сказала доктор Йеру дружелюбно и профессионально.

Аспиранты выразили благодарность за бесплатный обед. Алекса и Джен смешались с группой. Они узнали, что трое из них были в возрасте около 30 лет, а двое — в возрасте около 40 лет. Они предположили, что Алекса и Джен также были в возрасте около 40 лет, и обе согласились с этим. Они задавали больше вопросов, чем отвечали; только один работал на временной работе, а четверо были профессионалами; трое были учителями средней школы, а один занимался маркетингом. Они должны были закончить своё магистерское образование через два-три года. В 8 утра они были в университетском микроавтобусе, направлявшемся в Парадайз-Вэлли. Доктор Йеру сидела на сиденье позади водителя.

Она смотрела на вопросы, а позже начала засыпать. Аспиранты были рассредоточены и сидели поодиночке, даже если сиденье было рассчитано на двоих. Некоторые слушали музыку, другие свободно разговаривали, но в долгие часы были периоды тишины, когда один или другой засыпал. Также были запланированы остановки для посещения туалета и перекуса. Джен и Алекса сидели во втором ряду от последнего. Они были единственными, кто делил место. Они писали друг другу записки с вопросами типа «что, если мы увидим Мэдисон?» и ответами типа «не вмешивайся». “Всегда будь скрытной”. “Никакого зрительного контакта”.

В другие моменты они играли в виселицу и крестики-нолики. В моменты затишья Джен закрывала глаза и засыпала. Алекса смотрела на виды из окна; их автобус уезжал из города на бесплодную землю, а позже — на пышную зелень. Алекса думала о том, как, казалось бы, спокойная природа может скрывать обман и притворство. На полпути доктор Йеру, оправившись от сна, отвернулась от своего места и начала обсуждение. Она говорила о странном поведении, и студенты были на слуху. Она поощряла их делиться своими мыслями.

Исследователи поняли, что она проводит своё занятие экспромтом. Они подошли к ним поближе, сели на другие места и слушали с напряжённым вниманием.

Студенты привыкли к доктору Йеру, и взаимодействие было очень органичным.

Обсуждение коснулось фанатиков и фанатизма, связанного с культовым поведением. Медленно и безупречно доктор Йеру начала привлекать Алексу и Джен, чтобы они высказывали свои мнения.