— Я и не отрицаю. Просто ты как-то про любовь и взаимопонимание меня не спрашиваешь, а постелью интересуешься, — усмехнулась Ивена.

— Да потому что все то и так очевидно, — Алирин махнула рукой, — а это интересно. И вообще, я помню, как ты сама меня о Талене расспрашивала, когда мы с ним начали встречаться, так что не строй из себя святую.

— Ладно, один-один.

Ивена выставила перед собой ладони, как бы сдаваясь. Обе посмеялись.

— Ну так что, он тебя устраивает?

— Более чем, — ответила Ивена, вспоминая те выходные, проведенные с Кастором.

— Тогда точно хватай мужика, раз он во всем для тебя классный.

— Ты так говоришь, будто хорошо его знаешь.

— Нет, увы. Но еще успею узнать. Тален явно не стал бы свидетелем брать кого попало. А если вы теперь встречаетесь, то мы будем парами дружить. Офигенно же.

Стало еще более неловко. Ивена тихо вздохнула, представляя, как может измениться мнение Алирин уже в этот же вечер.

Пока подруга подписывала открытки, Ивена аккуратно складывала их в конверты и ставила штамп в виде сердца. Веселило, что Алирин захотела сделать все так романтично. Ивена вдруг представила, как бы она готовилась к свадьбе, и поняла, что не хотела бы звать столько людей. Максимум можно пригласить на церемонию самых близких: Алирин и Талена, родителей, Кларену с дочкой. А можно вообще устроить свадьбу только для двоих. Просто Ивена и Кастор. Она поймала себя на мысли, что представляет не какого-то абстрактного жениха, а именно его. От этого в груди потеплело, но вновь разлилась жгучая тоска от временной невозможности видеться.

Ивена чувствовала, что надо как-то подходить к важному разговору с Алирин, но все никак не могла решиться. Подруга так счастлива за них с Кастором и считает, что он хороший, но насколько сильно изменится ее мнение, когда она узнает, что он маг? Удастся ли показать, что это совсем ничего не значит и не влияет на человека?

Когда пригласительные были готовы, подруги отправились на кухню, проголодавшись. Алирин предложила приготовить по-быстрому макароны с сыром и сделать овощной салат. Ивена согласилась, ведь ей было абсолютно все равно, что есть. Она пыталась в голове подобрать нужные слова для разговора.

Поставив макароны вариться, Алирин принялась нарезать овощи, пока Ивена натирала сыр.

— У меня есть новости, — наконец сказала она, собравшись с духом.

Алирин бросила заинтересованный взгляд.

— Я хочу уволиться.

— Что? Ай!

Удивление подруги было таким сильным, что она ножом вместе с помидором порезала себе палец. Ивена вздрогнула. А ведь это только начало.

— Дай лучше я потом нарежу.

Отобрав нож и овощи у Алирин, она отправила ее за пластырем. Та быстро сбегала в другую комнату за аптечкой, после чего вернулась, продолжая с неверием смотреть на Ивену. Вполне ожидаемая реакция.

— Ты сейчас не пошутила? Ты реально вздумала уйти из инквизиции?

— Да, реально.

— Но почему? Туда же так сложно попасть, а тебе удалось. Ты идеально подходишь для этой работы. Ты же так мечтала быть там. Что случилось?

— Может, ты мне не очень поверишь, но все, что нам твердят, — полнейшая чушь, — воскликнула Ивена, продолжая интенсивно тереть сыр. — И мне надоело на нее вестись.

Алирин слила воду от макарон, после чего села рядом с Ивеной, уставившись на нее пристально.

— Тебе что, опять какой-то маг мозги пытался промыть? Ивена, мы же уже говорили с тобой об этом. Маги — те еще манипуляторы. Зачем ты ведешься? Или ты опять того мага своего благородного вспомнила? Я понимаю, ты тогда могла поддаться его красивым речам и глазам, но сейчас-то ты в отношениях. Так зачем обращать внимание на этих магов?

Отложив терку и сыр, Ивена нервно усмехнулась. Она бросила в Алирин смелый взгляд и произнесла с вызовом:

— Алирин, ты же аналитик. Сопоставь некоторые события из моей жизни за последние два месяца, и ты узнаешь ответ.

Нахмурившись, Алирин какое-то время сидела, не двигаясь и обдумывая все. Внезапно на нее снизошло озарение. Она широко открыла рот от удивления, после чего стала озвучивать свои мысли, тяжело дыша:

— Боже, только не это… Ты ни с того ни с сего якобы даешь свой номер какому-то незнакомцу, с которым общаешься, и в это же время начинаешь думать о том, что маги хорошие. Того мага ты поймала возле дома, а потом говоришь, что твой таинственный незнакомец — сосед. А когда Тален знакомит тебя с другом, выясняется, что это он и есть. Господи, Ивена, нет… Нет-нет-нет, только не говори, что Кастор и тот наглый маг — это один и тот же человек.

Ивена многозначительно пожала плечами, мол, не буду говорить, ты и сама озвучила.

— Не-е-ет, Ивена, — сокрушенно протянула Алирин, зарываясь пальцами в копну своих рыжих волос. — Я не верю. Я просто не верю, что так произошло. Такого не может быть.

— Может, — спокойно ответила Ивена. — Да, в тот день я поймала Кастора. И отчасти я не соврала, когда сказала, что мы познакомились в супермаркете. Просто потом я его повезла в отделение. Пока вела дело Кастора, я убедилась, что он говорит мне правду. Не только он привел меня к мыслям, что магия может служить во благо и маги не плохие, но именно Кастор дал толчок к этому и укреплял эти мысли сильнее с каждым днем. И не просто словами, а поступками. Он доказал мне, что мы живем неправильно. И я не хочу идти против таких, как он, не хочу приговаривать к смерти людей, которые этого не заслужили. Поверь, мне самой было непросто принять эту сторону и решить уволиться, но я сделала выбор.

Резко встав, Алирин начала ходить по кухне, бегая взглядом в разные стороны, словно это могло как-то объяснить то, что происходит, и помочь. Ивена продолжала сдержанно сидеть, чувствуя в груди грохочущее сердце.

— Боже, прости наши грехи, — взмолилась Алирин. — Ивена, я все еще не верю. Ты спишь с магом. Ты в своем уме?

— Ты перестанешь уже думать только об этом? — раздраженно выпалила Ивена. — Я не просто сплю с ним. Я люблю его.

Алирин округлила глаза, полные непонимания.

— Любишь? Да о какой любви может идти речь? Вы общаетесь всего ничего. Какая же это любовь?

— Самая настоящая. Та, которую я всегда хотела.

Ивена вкладывала в свой голос всю искренность и честность, желая, чтобы Алирин все же поверила ей, смягчилась и успокоилась. Но та была на взводе.

— Ты спятила, — воскликнула она. — Мага, Ивена. Ты любишь мага!

— Я люблю мужчину! Порядочного, справедливого, доброго человека. И то, что он маг, никак не мешает ему быть таким, как и не мешает мне его любить.

— Но это же такой грех! — Алирин всплеснула руками.

— Нет, Алирин, любить мага — не грех, — заявила Ивена. — Грех — уничтожать людей, как в прямом смысле, так и морально, упрекая их в том, что они те, кем родились. Это то же самое, что обвинять, например, рыжих в том, что они рыжие. Тебе было бы приятно так жить?

— Это разные вещи, — яро возразила Алирин. — Цвет волос можно объяснить, а откуда взялась магия — нет. Поселив нас на землю, Бог обозначил условия своего эксперимента, и магии в условиях нет, потому что это нечто непонятное, нечистое. Ты же прекрасно это знаешь!

Нервы обеих были на пределе. Ивена предполагала, что реакция Алирин будет именно такой, но не знала, как ее мнение изменить. Действовать нужно было аккуратно, тем более что Алирин решила напомнить о том, откуда пошли корни, а делала она это в самых стрессовых случаях.

Всем с детства рассказывали, что когда-то давно Бог явился одному великому ученому и провел с ним диалог, объяснив, как на самом деле устроен мир. Именно так выяснилось о постулатах, запрещающих магию. Ученый поведал миру об этом, и люди были согласны жить по данным правилам, ведь многие боялись непостижимого и неизведанного. Было это правдой или всего лишь легендой, никто не знал, но уклад жизни укрепился. Протесты тоже имели место, но быстро пресекались.

Ивена понимала, что привычная установка не может так просто исчезнуть, но донести до Алирин, что это может быть неправдой, необходимо.