— Наверно, надо вызвать скорую, — сказала Ивена больше для себя, чем для Кастора, но он одобрил эту мысль.

— Твоя мама чем-то больна? — спросил он уже после вызова.

Только сейчас Ивена обратила внимание на то, что Линдман стал обращаться к ней на «ты», но не было сил и желания возмущаться по этому поводу, ведь это казалось сущей мелочью при данных обстоятельствах. Он все-таки вызвался ей помочь, и за это стоит быть благодарной.

— У нее уже давно проблемы с сердцем. Мама постоянно наблюдается у врачей, и периодически случаются приступы. Но она хотя бы сообщает о них. А сейчас она просто сказала, что ей плохо, звонок оборвался и… — голос Ивены вновь задрожал. — Я не знаю, как она там. Не знаю, в каком состоянии. Не знаю, просто ничего не знаю…

— Не нервничай, от этого только хуже станет. Мы уже скоро приедем. Все будет хорошо, — успокаивал Кастор и продолжал разговор, вероятно, чтобы хоть как-то отвлечь Ивену. — Далековато у тебя мама поселилась. Или ты сама от нее на такое расстояние съехала?

— Нет, я бы хотела быть ближе. Но родители всегда мечтали жить в частном доме, — зачем-то начала рассказывать Ивена, хотя вовсе не намеревалась откровенничать с магом. Но хотелось как-то заполнить тишину. — Мы раньше жили вместе в той квартире, где я живу сейчас, а потом они решили отдать ее мне, а себе купили небольшой домик. Мама думала, что там не так загазовано, дышать будет легче, здоровье укрепится. Но ничего не укрепляется уже несколько лет…

Ивена сжала руками свою сумку так, что костяшки пальцев начали белеть.

— Твоя мама, получается, дома. А отец? — осторожно поинтересовался Кастор.

— Он работает вахтами и сейчас находится в командировке, где очень плохая связь. На данный момент папа точно не поможет. Я говорила маме, что опасно жить так далеко, особенно учитывая, что она периодически остается одна, но она меня не слушала.

— Ничего, мы почти доехали. Может, и скорая подъедет.

Стоило Кастору остановить машину у дома, как Ивена мигом выбежала и принялась открывать дом. Она знала, что случиться может всякое, поэтому имела у себя запасные ключи от него и носила с собой как свои. Оказалось, не зря.

Припарковавшись, Кастор пошел за Ивеной в дом.

— Мама? — звала она, но никто не откликался.

Ивена быстро проверила зал, спальню, и только потом отправилась на кухню. Мона лежала на полу без сознания. Рядом были рассыпаны таблетки и лежал стакан, из которого пролилась вода. Видимо, Мона хотела их выпить, но не смогла. Подбежав к матери и упав на колени, Ивена попыталась проверить ее пульс, но руки тряслись, и пальцы не могли ничего прощупать.

Кастор присел рядом, молча отвел руки Ивены и сам взялся за запястье Моны, после этого проверил дыхание. Лицо его заметно напряглось.

— Пульс прощупывается еле-еле, дыхание почти незаметно. У нее явно нарушение сердечного ритма, — констатировал Линдман. — Вполне ожидаемая вещь, если ты говоришь, что у нее серьезные проблемы с сердцем. Видимо, случился сильный приступ. Я не очень много смыслю в медицине, знаю только что-то от сестры, но… Велика вероятность, что твоей маме необходима дефибрилляция. И на счету каждая секунда.

— Где же скорая? Что же делать?

Сильнейший страх за маму полностью сковал Ивену, напрочь убивая все малейшие остатки спокойствия и сдержанности. От безысходности из ее глаз полились слезы, хотя Ивена их не чувствовала или же просто не концентрировала на них внимание. Она смотрела на маму и корила себя за что, что не в силах помочь хоть чем-нибудь.

Кастор посмотрел на Ивену. Глубоко вздохнул, будто решаясь на что-то серьезное. На какой-то отчаянный шаг.

— Я могу попытаться помочь, — тихо произнес он.

Ивена уставилась на него вопросительно, но ничего не спросила, не восприняв предложение всерьез. Кастор пояснил сам.

— Я могу пропустить электрический разряд, как бы выступив в роли дефибриллятора.

Несколько секунд потребовалось на то, чтобы осознать, что именно предложил маг, и когда до Ивены дошло, недоумение на ее лице сменилось на злость. Она инстинктивно закрыла руками тело Моны и отпихнула Кастора.

— Только попробуй что-нибудь сделать своей грязной магией! Лучше вообще катись вон отсюда, уже ничем не поможешь!

Внезапная вспышка ярости перекрыла всю благодарность, что Ивена испытывала в дороге. Она уставилась на Кастора как на врага, желая наказать даже за мысли о магии. Слезы, что сами по себе продолжали скатываться по щекам, начали обжигать сильнее.

Кастор никуда не ушел, а продолжал смотреть на Мону с сожалением. Взгляд растерянно бегал по разным участкам ее тела. Встав, он подошел к окну, но скорой явно не увидел. Снова посмотрел на Мону и Ивену, укрывающую ее собой.

— Да где же они? — с нотками истерики задала вопрос в никуда Ивена.

Видимо, это стало последней каплей. Решившись на что-то, Кастор подошел к ней, обхватил и аккуратно отбросил в сторону, отводя от Моны. Руками Ивена инстинктивно оперлась о пол, удерживая себя.

— Ты что себе позволяешь, идиот? — уже повышенным тоном возмутилась она. — Я же сказала, пошел вон отсюда!

Ивена попыталась привстать, но не успела ничего сделать. Кастор вновь сел возле Моны, положил руки ей на грудь в области сердца и сосредоточился. Ивена увидела, как синими искрами сверкнули его пальцы, подавая электрический разряд, и эта вспышка передалась в тело матери, от чего та немного дернулась.

Ивена на мгновение оцепенела. Остановились слезы, дыхание затаилось, а веки перестали моргать. Она ошарашенно глядела на маму, после чего перевела взгляд на Кастора, который пытался прощупать пульс Моны. Ивена пребывала в таком шоке, что осознание произошедшего пришло к ней не сразу, но все-таки это случилось.

— Что ты сделал? Что ты натворил? — начала кричать она, с ненавистью глядя на Кастора. — Маг проклятый! Тварь! Грешник! Кто тебе позволил трогать мою мать? Я на казнь тебя отправлю! Завтра же приговор тебе подпишу! Да я своими руками готова тебя там прикончить!

— Успокойся! — воскликнул Кастор, немного повысив голос, чтобы как-то заглушить Ивену. — Прекрати уже истерить, от этого никому не легче. Твоя мать сейчас могла бы умереть, пока наша быстрая скорая помощь едет. Я послал импульс, послужил дефибриллятором, как и предлагал. Да, это был риск, но лучше хоть как-то действовать, если есть возможность, а не просто ждать. Теперь ее ритм сердца восстановился. Так она хотя бы протянет до приезда медиков.

— Ты хотел ее убить!

— Глупостей не говори, — уже тише, но все еще немного сурово бросил Кастор. — Я попытался помочь ей, и это сработало. Сама проверь.

Даже не успев дотронуться до Моны, Ивена увидела, как ее грудь стала мерно подниматься. Мама дышит.

Вскоре раздался сигнал машины скорой помощи. Подбежав к окну, Ивена проследила, как из нее вышли два медика. Она вновь метнула взгляд на Кастора, который почему-то с таким искренним беспокойством смотрел на Мону, будто это была его мать.

И тут в голову Ивены постепенно начало приходить понимание того, что же на самом деле сделал Кастор. Он только что спас ее маму, рискуя собственной свободой. Знал ведь, что использует магию не просто при человеке, а при инквизиторе. Знал, чем это карается. Знал, что станет на шаг ближе к казни. Знал, но поступил именно так.

Ивена не могла решить так быстро, что ей делать и как быть. Регистрировать сейчас случай магического преступления явно некогда. К тому же в дом уже вошли медики. Увидев лежащую Мону, они начали осмотр, предварительно уточнив детали у Ивены. Слова выходили несвязными, но основной смысл удалось донести, однако о важном моменте она все-таки умолчала. Ивена не стала говорить о том, что сделал Кастор. Потом. Со всем лучше разобраться потом. И начать стоит со своей головы.

— Чудо, конечно, что ничего серьезного не случилось, — говорила девушка. — Мы просим прощения, что так долго добирались. На дороге ужасные пробки, еще и авария случилась, из-за чего движение частично перекрыто. Нам нужно скорее отвезти женщину в реанимацию.