Через десять минут, как и обещал, я вылез обратно.

— Ну что там? — нетерпение и любопытство, как ни старалась девушка их скрыть, пробивались в её голосе.

— Хочешь посмотреть? — в принципе, почему бы и нет. — Пошли. Оружие можешь не доставать, но с собой возьми.

Маломощные лучевые пистолеты, способные разве что на небольшой ожог, я слегка модернизировал — батарея, правда, после двух десятков импульсов садилась в ноль, но зато теперь эта штука могла и броню прожечь, причём не только личную.

Майя хмыкнула, с пистолетами она не расставалась — и перешла в нос бота, где уже надувался пузырь переходного шлюза. Стоило девушке оказаться в пространстве, шлюз сдулся, и втянулся обратно.

— Теперь отправляй бот подальше, чтобы он тут не отсвечивал, — распорядился я, и лично проследил, чтобы наш транспорт отошёл на несколько десятков километров, практически на расстояние потери связи, и укрылся среди каменных обломков. Потерять его я не боялся, но дисциплина в отряде — прежде всего.

— Так нормально? — девушка с помощью скафа подлетела ко мне поближе, — что, прям туда нырять?

— Лучше — ногами вперёд, там палуба внизу, твёрдая.

Пока Майя оглядывалась, я ещё раз проверил системы найденного корабля. Конструкция была мне неизвестна, но техническая мысль в этом мире идёт по чётко выверенным направлениям. Антиграв, деструкторы, кварковые источники энергии и оболочные носители, если не знать, что места их производства разделяет огромное расстояние, и те, кто выпускает эти изделия, никогда не пересекались, можно было бы подумать, что земляне и их сородичи-шурцы воруют технологии друг у друга. Пока что все, на что я натыкался, было сделано на известных принципах. Повторить сами предметы я бы не мог, но вот разобраться, как они работают — при известном старании, вполне.

Больше всего этот корабль походил на ныряльщик, которым я уже как-то управлял. С одним отличием, те пупырышки, которые было видно снаружи, служили двигателями. Не четыре, восемь или двенадцать, а около тысячи излучателей энергии.

С управлением было ещё проще, требовался только код подтверждения, которого у меня не было, а в остальном — прямое сопряжение с линком пилота, или вот как у меня — с имитирующим его браслетом Уриша, и вперёд, к звёздам. До метрополии расстояние в двадцать световых лет этот пепелац не пролетит за разумное время, а вот к внешней границе системы добраться может, если энергии хватит.

Странно, но огурец меня в какой-то мере признал. На оборудовании стояла метка Уришей, здесь они встречались, правда, непонятно, в каком количестве, но были и очень давно. Видимо, сбежали, когда это переселение свершилось, и о своих родственниках на Земле даже не вспоминали, но идентификация осталась, поэтому я был условно свой. Но даже если бы он принадлежал другой семье, все равно стал бы моим — скопировать чужую метку и встроить в линк смог бы любой повелитель потоков. И я. Риски для самого корабля были минимальны — мне достался только доступ к отдельным элементам управления, например, шлюзу, или захватам. Мог ещё побаловаться освещением, или переключить вид с наружных камер.

В этой колбасе длиной в пятьдесят метров, ну внутри чуть поменьше, все равно ничего ценного не было, кроме одного пустого ложемента, и прозрачного шара, в котором парил, раскинув руки и ноги, парнишка лет шести, в белом комбинезоне и таких же тапочках.

— Дети — всегда к неприятностям, — ещё раз доказала свой ум Майя.

Мы остановились за несколько метров до шара, дальше нас не пустила защита, да не абы какая, а пси, и на то, что я — Уриш, ей было плевать. Пространство вокруг ребёнка было заполнено плотной вязью схем, как внутри шара, так и снаружи, не думаю, что без вреда для конструкций мог бы их дезактивировать. Кроме оранжевых, тут были и зелёные, и красные, и даже черные искорки, тот, кто ставил защиту, умел куда больше, чем я — некоторые линии я с трудом мог рассмотреть, и это при моем таланте увидеть то, что другие не способны.

— У тебя талант, — подтвердила напарница, — влипать во всякое дерьмо. Ты понимаешь, что это значит?

— Ищут пожарные, ищет милиция, ищут прохожие нашей столицы, — вспомнил я стишок из детства, который мне мама читала. Сам я больше по комиксам в том возрасте специализировался, они только-только появились, но родители считали, что мне нужно классическое воспитание.

— Какая милиция? Ты слегка рехнулся, эмпо? Что делать будем? — Майя дёрнулась, но я вовремя её удержал. А то бы остался вдвоём с этим парнишкой.

— Варианта три, и оба так себе, — признался я. — Или мы быстренько валим отсюда, делаем вид, что ничего не произошло, притаскиваем несколько ценных обломков, благодарим База, и тут же смываемся с комплекса. Или ждём, когда здесь появятся те, кто хочет найти мальчишку, и захватываем их в плен, а потом выясняем, для чего все это. Ну а дальше, как в первом варианте.

— А третий?

— Что третий?

— Ты сказал — три варианта.

— Ах, да, — я приобнял Майю за талию. — Третий — очень даже неплох. Можем прямо тут заняться сексом, потому что потом будет некогда.

— Дебил, — коротко отреагировала девушка, но руку мою не стряхнула.

— Шучу. Можем свалить отсюда на этом кораблике. Только пути назад не будет. Что-то мне подсказывает, что мальчишку не просто так тут спрятали, да ещё и в стазисе, он тут уже не первый год, судя по налипшей снаружи пыли, висит. Наверняка очень ценный груз.

— Если ты попробуешь и его продать, я тебя убью, — пообещала бывшая воспитательница.

Ну на самом деле, ничего бы она мне не сделала, даже если принять в расчёт уткнувшийся мне в бок пистолет, такой штукой меня даже не поранить серьёзно. Но разочаровывать я её не стал, изобразил испуг, строго-настрого наказал ей не придвигаться дальше к шару, даже барьер в воздухе нарисовал, и уселся в ложемент.

Корабль был явно шурский, и скорее всего из метрополии — все управляющие надписи были на эме-саль, жреческом языке, и одновременно официальном — местной верхушки. Обычное население говорило на эме-гирском суржике, а вот те, кто жил на столичной планете, видимо, чтобы свою исключительность подчеркнуть, придерживались канонического варианта шумерского языка.

Допуск мне система управления вполне ожидаемо не выдала, потребовав какой-то личный код. Но, поскольку тест на пси-способности и родовую принадлежность я прошёл, активировав пси-датчик, то приоткрыла доступ к ещё некоторым системам и частям корабля. Шара с ребёнком внутри среди них не было, равно как и защиты. Но маневрировать я мог, всего-то и нужно было, что отвести отсюда объект на пару тысяч километров, запрятать где-нибудь в пылевом облаке, наложить маскировочную схему и вернуться на базу. Там наверняка уже выясняют, почему Баз отправил в этот сектор меня, а не новичков, оправдание у него есть, эта зона действительно только для тех, кто проработал хотя бы месяц в комплексе переработки, тут булыжники сочные и нажористые. И лишнего ничего не скажет, если, конечно, там не попадётся какой-нибудь мастер-мозгоправ, тот пилот-псион, которого он мне показывал, на что-то серьёзное не тянет. Сопрягаться с ядром носителя, с системой наведения, или ломать человеческое сознание — слишком разные умения должны быть.

Уже собирался вызвать бот, а потом вместе с ним поискать какое-нибудь укромное место, как вдруг воздух вокруг меня словно заискрился от появившихся пылинок.

— Стой где стоишь и не двигайся, — предупредил я Майю. — Шевельнёшься — умрёшь. Моргни три раза быстро и один раз медленно, если поняла

Девушка послушно моргнула.

— Слушай внимательно, — продолжал я. — Сейчас тебе будет страшно, ты эту штуку уже видела. Просто стой на месте, он опасности для тебя не представляет. Линк не работает, я знаю. Говорить можешь, только не кричи.

Но Майя молчала. Пылинки хаотично двигались, но возле меня начали слипаться сначала во что-то аморфное, а потом — перед моим лицом появилась треугольная вытянутая морда с раздвоенным языком.