– А этот… Див, он кто? В смысле раньше?

– Второй советник третьего заместителя. – Флопп понизил голос. – Из антигорловской партии. Вся эта заварушка – из-за горлов.

– Как так?

– На них не только Бин работал. Целая резидентура была. И в Совете Высших, и во всем клане. Шпионили и влияние горлов распространяли. Ну, президент-генерал теперешний и поднялся, чтоб заразу эту всю выжечь.

– Что ж он по закону не пошел? К Оракулу?

– Оракул ставленника антигорловского вчера зубами пометил. Наверно, горлы Оракула тоже завербовали, – ухмыльнулся Флопп и сразу снова нахмурился. – Ты давай, если не хочешь неприятностей, иди пропуск получай и назначение. Мне на посту не положено с посторонними трепаться.

– Я не хочу назначение, – сказал Кубик. – Я хочу заниматься своим делом, а не охотиться за шпионами.

– А может, ты и есть шпион? – Флопп сузил глаза, придирчиво осматривая подозрительного Кубика и прицеливая лучемет. – А может, тебя все-таки подпалить на всякий случай?

Кубик не успел ответить. Раздался грохот, и в коридор со стороны эскалаторов носом в пол влетел человек. Быстро поднялся и с ужасным воплем понесся прямо на охранный пост:

– Спасите! Оракул сбежал! Он голодный, злой и загрыз Боша! Он сожрет нас всех!

Кубика известие ошеломило. Флопп открыл рот от удивления и даже не попытался потребовать у пробежавшего мимо них пропуск. Только растерянно поворачивал голову то в одну, то в другую сторону коридора. Наверное, решил, что Оракул гонится за этим несчастным, но, конечно, не побрезгует закусить и случайно подвернувшимся сержантом внутренней охраны. Через полминуты страшного ожидания инстинкт самосохранения поборол чувство долга, и Флопп потрусил вслед за убежавшим. Кубику же сообщил:

– Он не подчинился требованию остановиться. Ты свидетель.

– Флопп, отдай ружье, – безнадежно крикнул Кубик.

Сержант на бегу повернулся и пригрозил кулаком.

Кубик медленно двинулся в другую сторону, ту, откуда смутно слышался шум и гам. Вышел на лестничную площадку и прислушался. Крики доносились сверху. Кубик ступил на ленту эскалатора, ежесекундно готовый броситься наутек, если заслышит щелканье зубов Оракула.

Бежать не пришлось – вопли наверху отдалялись, уходили в глубину этажа. Кубик выглянул в холл. На полу возле оконной панели лежало тело – безобразно порванное, оплывающее кровью. Лицо отсутствовало, но, видимо, это и были останки задиры Боша. Симы еще не явились, чтобы унести тело, либо их просто не успели вызвать. Нововведение в виде охранного поста здесь, очевидно, тоже свернулось из-за сбежавшего зверя. Или здешним сержантом был Бош. Кубик отправил сообщение в медчасть со своего хэнди и двинулся вслед за откочевавшим Оракулом и его, судя по доносившимся воплям, загонщиками.

Сзади затопали чьи-то ноги. Кубик оглянулся. Его нагонял Раффл.

– Это не Оракул, – крикнул тот сходу. – Я хотел привести сима, к нему приставленного. Эта сволочь ткнула пальцем в клеть и отказалась поднять жопу со стула. Зверь на месте, я сам слышал.

– Кто же загрыз Боша? – удивился Кубик.

– Почем я знаю. Сейчас увидим.

Несмотря на дикость и нервозность ситуации, Кубик не преминул с удовлетворением отметить, что у Раффла нет черной повязки на руке.

– Ты получил пропуск? – спросил он.

Раф кивнул.

– И назначение?

Снова кивок.

– Чем же ты теперь занимаешься? – стараясь сохранять невозмутимость, выпытывал Кубик.

– Тем же, чем и раньше. Прежнего никто не отменял. Плюс кое-чем еще, – туманно ответил Раф.

– Секрет? – Кубик скептически хмыкнул.

– Военная тайна. Ты что, еще не понял – у нас ВОЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ.

– Я понял, – серьезно сказал Кубик.

А потом, добавив «Ой!», вытаращился на монстра, злобно клацавшего челюстями на кучку черноповязочников, которые теснили его в угол при помощи дистантных шокеров, лучеметов и ручных пулеметов. Оружие не причиняло чудовищу видимого вреда, но, очевидно, ему была неприятна эта щекотка и излишнее внимание к своей особе. Выглядел зверь хотя и мелковато, зато устрашающе. Всего примечательней была голова, похожая на большой капкан с клыками и отсутствующими совсем глазами. Позади монстра по полу елозил его длинный хвост, напоминающий толстую металлическую цепь.

На каждый плевок оружия зверь остервенело лязгал зубами, вздыбливал хвостину, бил когтями в пол и гнусно взревывал. Звуки, производимые чудовищем, действительно были точь-в-точь как те, что издавал накануне Оракул, недовольный тряской своего жилища.

– Мужики, это не Оракул, – оповестил всех Раффл. – Оракул дрыхнет в своем бунгале.

– А хрюкает как Оракул.

– А может, у нас теперь будет два Оракула? Чтоб по очереди выступали.

– Ну, тварь, ну, зараза. Как ее поймать-то?

– Сеть нужна. Металлитовая.

– Не, плазмой его надо. Чтоб мокрого места не оста…

Тем самым тварь доказала, что она разумна и принадлежит к мудрому, безглазому, как выяснилось, племени Оракулов. Хотя непонятно было, где у нее мозги помещаются. Голова – сплошная пасть. Рыкнув особо душераздирающе, зверюка взвилась в воздух, захлестнула хвостом обидчика, предложившего убить ее плазмой, и откусила ему половину черепа. Остальные в страхе шарахнулись от неосторожного, кто-то нажал на пуск лучевого ружья, и тело, не успев упасть, поджарилось верхней частью до угольной черноты.

Зверь отпрыгнул к оконной стенке, громыхнув цепью хвоста. Из широко раскрытой пасти капала человечья кровь и мозговая жидкость.

Охотники на Оракулов, столпившись и опустив оружие, подавленно молчали. Кое-кто потихоньку отступал, пятясь задом.

– Может, ну ее к дьяволу? – предложил кто-то.

– Пусть гуляет тут и жрет всех подряд, да?

– Так ведь Оракул же, – последовало унылое возражение. – Будет жрать недостойных. Он, наверно, и пришел для этого – чтобы очистить клан от прихвостней горлов.

– Чего ж он раньше не приходил? А если его, наоборот, горлы как раз натравили на нас? Отменить чтобы новый порядок и предателей опять нам на шею насажать.

Кубик незаметно отодвинулся в сторонку. В голову пришла интересная идея, и нужно было ее опробовать, невзирая на кажущуюся нелепость. Конечно, хищный монстр, скрежещущий железными челюстями, откусывающий головы, совсем непохож на привидение, но вдруг… Вдруг Оракулы тоже приходят из тех краев, где ничего не существует?

Стараясь не привлекать к себе внимания, Кубик трижды плюнул в сторону Оракула, начертил в воздухе две пересекающиеся линии и с чувством добавил от себя вполголоса: «Проваливай, гадость!».

Результат потряс до глубины души. Оракул зашипел, прыгнул, туша его пробила десятимиллиметровое небьющееся стекло окна и полетела вместе с осколками вниз.

– Куда это он? – спросил кто-то.

Несколько человек бросились к звездообразной дыре, пожелав проследить путь Оракула. Раздался удивленный свист.

– Что там? Где он?

– Черт, ничего не видно.

– Да там и нет ничего. Он испарился.

– Как это испарился? Дай посмотрю.

– Точно говорю. Он в воздухе пропал. Сгинул.

Охотники за Оракулами разом загалдели, пытаясь убедить друг дружку в том, что либо у кого-то что-то неладно со зрением, либо Оракул перехитрил их и удрал. Наверное, испугался. Во всяком случае, им теперь положена награда за победу над чудовищем и знать об этом должны все.

У Кубика отчего-то начали дрожать колени. Он поспешил унести ноги с места побоища, спустился на этаж ниже, прошел по пустому коридору. Сержант Флопп, судя по всему, до сих пор преследовал перепуганного нарушителя пропускного режима. Из-за всей этой истории с Оракулами Кубик забыл, куда направлялся первоначально, до того как вошел в контакт с новым режимом в лице свежеиспеченного сержанта. Он вернулся к себе в квартирку, бросил грустный взгляд на футляры из «Архива», заказал комбайну стакан бодрящего коктейля.

Выхлебав пахнущее мылом пойло, ощутил прилив сил и ума. Стало ясно, что ему позарез нужно в учебный блок. Только там, в локальных базах, хранилась вся информация, касающаяся Центра, его работы, обоих кланов, внутриклановых систем, законодательств и ортодоксий. Там же новички обучались служебному профилю, и все желающие повышали квалификацию. Кубика сейчас интересовала мифология возникновения и былого существования Центра, если таковая вообще имеется в компьютерах, а также некоторые логические моменты ортодоксии. Он собирался отыскать в них основополагающую ошибку – корень всей остальной лжи.