Андрей согласился. После приема, оказанного в лаборатории, встреча с Виктором казалась подарком судьбы. Больше Андрей не чувствовал себя одиноким в этом новом для него мире. Рядом был старый хороший товарищ, друг, с которым ничего не страшно.

Андрей встал, потянулся, впервые внимательно оглядел комнату. Шеренги письменных столов стояли от стены к стене. Желтый столик Виктора отличался от других лишь количеством телефонов.

– Как же ты, начальник отдела, – и без кабинета?

– Во-первых, нет свободной комнаты, – улыбнулся Виктор, одеваясь, – во-вторых, люблю быть все время с людьми, всегда в курсе их дел – получается как-то оперативнее.

– Черт его знает, я бы так не сумел, – простодушно позавидовал Андрей, – привык к тишине, не могу думать в сутолоке. Впрочем, тебе тут думать некогда, – кивнул он на кипу бумаг, которую Виктор прятал в ящик.

Виктор усмехнулся, рывком задвинул ящик:

– Ничего, поработаешь у нас – привыкнешь и к бумагам, и к сутолоке.

Дверь им открыла Лиза. Андрей не поверил своим глазам. Лиза? Толстушка Лиза? Он узнал ее сразу, хотя не видал с той выпускной вечеринки, когда они поссорились с Виктором. Воистину сегодня – вечер встреч. Виктор всхлипывал от смеха.

Андрей оглянулся на него, потом опять уставился на Лизу, ничего не понимая.

– Какими судьбами занесло тебя сюда, Лиза?

– Совершенно случайно, – сквозь смех выговорил Виктор. – Я сам удивлен.

Лиза схватила Андрея за руку, потащила к вешалке.

– Не все юноши так робки, – шепнула она на ходу, намекая на нечто близкое и памятное им обоим.

Он вертел ее, разглядывая со всех сторон:

– Ты совсем не изменилась, Лизок.

– Это тебе кажется. Просто мы стареем все вместе и поэтому не замечаем…

– Как ты теперь?

– Как видишь, – супруга. Где вы встретились? Кем ты работаешь? Ты женат?

– Нет, бобыль. – Он пытливо глянул на Лизу, собираясь что-то спросить, но в это время Виктор окликнул их из столовой.

Пока Лиза накрывала на стол, Виктор показывал Андрею квартиру. Дом был новый, еще пахло краской, и вещи не нашли своих бесспорно единственных мест. Широким жестом Виктор распахивал бесшумные застекленные двери. Вот его кабинет. Книжные полки вдоль стен. Телевизор последнего выпуска. Настольная лампа дневного света, чудесная штука, немножко верещит, но от этого даже уютно.

А стенные шкафы, ванная, душ, спальня!

Да, квартира была прекрасная.

В детской спала девочка лет трех, домработница укладывала мальчугана, удивительно похожего на Виктора – то же круглое лицо, плутоватые, смешливые черные глаза. Увидев Андрея, он насупился, молча протянул сложенную лодочкой руку.

– Меня звать Андрей.

– А меня Вова.

– Учишься?

– Во втором классе.

Обычно взрослые после этого спрашивали про отметки, но этот длинный дядя вдруг убежденно сказал:

– Во втором классе самое скверное – пение.

– Русский тоже.

– Это верно, – согласился Андрей, – с переносами у меня до сих пор чепуха получается.

– А у нас самое скверное «и» краткое. Я вчера его на Зину поставил.

Виктор потащил Андрея в кухню.

Он заставлял Андрея поворачивать краники, щупать гардины, включать холодильник. Андрею скоро все это надоело, ему стало казаться, что от него ждут не только похвал, но и зависти. Он упрекнул себя за подозрительность и участливо осведомился насчет акустики.

– С акустикой конфуз, – признался Виктор. – Сверху и снизу прослушивается на два этажа.

Он был так огорчен, как будто звукопроницаемость чем-то порочила его самого.

Единственное, чему Андрей позавидовал, – это библиотеке Виктора. Он вернулся в кабинет и прилип к полкам, перебирая корешки аккуратно расставленных книг. Здесь имелись все новинки по электротехнике. Несколько удивляла система расстановки – по росту. При таком порядке трудно найти нужную книгу.

– Это Лиза хозяйничала, – усмехнулся Виктор, заметив недоумение Андрея.

Андрей вытащил голубенькую, последнюю, книжку Одинцова. Там имелось одно любопытное место, где старик разрешал спор о выключателях, волновавший когда-то и Андрея, и Виктора. Интересно, согласен ли Виктор со стариком?

– Ах да, – поморщился Виктор. – Признаться, я внимательно не вчитывался. Перелистал и отложил до свободной минуты.

Андрей сперва было обиделся за Одинцова. Сколько надежд возлагал старик на эту книгу! Он был уверен, что она так нужна инженерам-практикам, а тут извольте… Но потом Андрей сочувственно подумал: «Видно, и впрямь Виктору крепко достается: за год не выкроил времени прочитать книгу своего учителя».

Андрею вдруг стало совестно своей мимолетной неприязни к товарищу. А бог с ними, с книгами, разве в них дело!

Лиза, заглянув в кабинет, застала их катающимися по полу. Кряхтя и пофыркивая, они боролись, как когда-то в общежитии, одурев от споров и чертежей.

– Он щекочется, Лиза! – кричал Андрей. – Не по правилам!

Виктор взобрался на Андрея верхом и, запыхавшись, приговаривал:

– Ага! Правила! Они существуют для слабых.

Лиза потащила их к столу. Руки ее мелькали над скатертью, а глаза, смеясь, неотрывно любовались Андреем. Она заставила его рассказать, как он жил эти годы.

Андрей, как всякий фронтовик, с охотой вспоминал о том, как мерз в окопах на Ленинградском фронте, как брал замок Геринга, как прорывался с ходу на танке через горящий мост.

Он говорил бы еще, но заметил (или показалось?), что Виктору неинтересно. Может быть, действительно это звучало нехорошо – вот, мол, я был на фронте, а ты сидел в тылу, всякое там мужское самолюбие, да еще в присутствии Лизы.

А вот об учебе в аспирантуре рассказывать было нечего. Ну сдавал экзамены, потом писал диссертацию. Выбрал тему теоретическую. Потом защита. В общем, все нормально.

– А отзывы получил хорошие? – прищурился Виктор.

Андрей покраснел.

– Я свинья, Вить. Совсем забыл, там же был отзыв из твоего отдела. Такой хвалебный, дальше некуда.

Виктор потер руки.

– Значит, помогло? Признаться, я ждал, что ты заедешь. Я бы тебе сорганизовал еще парочку таких отзывов. Да ты, кикимора, завоображал.

– Конечно, чихали мы на вас, производственников!

Подняв рюмку и глядя на свет сквозь запотевшее стекло, Андрей вдруг задумался. Наступила тишина. Они чувствовали, что думают об одном. Было хорошо и немного грустно. На минуту вернулась юность, присела к ним за стол. Отсюда, из зрелости, она выглядела чертовски славной.

Андрей смотрел на Виктора и Лизу и вспоминал, как однажды летним вечером они шли по набережной. Лиза в ситцевом платьице, в носочках, со смешной челочкой на лбу. Виктор – худощавый, порывистый, и на лацкане его коротенького пиджачка пять значков: ВЛКСМ, ГТО, ГСО, «Ворошиловский стрелок» и Осоавиахим. Запомнится же такой пустяк! У Виктора был тогда баритон, и он пел шутливую студенческую:

И Рита, Рита подхватывала своим удивительным голосом…

– Ну что ж, за встречу! – раздался басок Виктора. Андрей вздрогнул.

– Выпьем, – сказал он, и видение исчезло.

Виктор крякнул, пришлепнул губы салфеткой.

– Рита в городе, приехала с Урала месяца два назад. Слыхал? – сказал он.

– Да?.. А ты от Кости что-нибудь получаешь?

– Он теперь в ЦК работает. Лиза, ты знаешь, Андрей ведь назначен к нам начальником лаборатории.

– Как это получилось, Андрей?

– Сам напросился.

Виктор недоверчиво покачал головой:

– Не крути – наверно, на периферию посылали.

С первой минуты их встречи Андрей ждал этого вопроса.

– Меня Одинцов оставлял на кафедре. Я отказался. Видишь ли, – Андрей почесал кончик носа, и Лиза засмеялась, узнав этот привычный жест, – у меня есть одна идея насчет приборчика, ну а его можно разработать только у вас.