На первый взгляд, впору торжествовать, но Ильтен отнюдь не был наивным юношей. И он, и Невин с Бролинем понимают, что донос вовсе не являлся ложью. Рано или поздно они вновь его подставят, едва лишь появится повод. Или не они. Мало ли какой глазастый поставщик вроде Сантора заприметит Терезу и выстроит логическую цепочку. А то и какой-нибудь жених, чью въедливость и законопослушность не перебить даже чувству благодарности за приобретенную жену. Или глупая невеста, став чьей-нибудь женой, ляпнет что-то, и муж усмотрит в этом подозрительное. Офис диспетчера — проходной двор, кто только сюда не заходит, и далеко не всегда это те люди, которых он по собственной воле пустил бы к себе на порог.
Надо уходить. А как жаль! Большая зарплата, интересная работа, все время новые девушки… Но если выбирать между девушками и Терезой, то… Лишь одно заставляло его колебаться: не останется ли он и без девушек, и без Терезы?
Тереза «отмерзла» почти через месяц. И еще месяц не влезала ни в какие экстремальные авантюры. Сидела все больше дома, паяла какие-то штуки, готовила чай, смотрела телевизор, от скуки учила уму-разуму невест — тех, которые ее не сильно раздражали. Ильтен держал пальцы скрещенными. Всегда бы так! Однако понимал уже: всегда так не будет. И надо что-то решать.
Был вечер. По телевизору шла музыкальная передача. Тереза подшивала Ильтену новые брюки. Это означало хорошее расположение духа, и он решил испытать судьбу.
— Есть серьезный разговор, — сказал он и умолк.
Серьезные разговоры с Терезой бывали опасны, он уже не раз в этом убеждался.
— Продолжай, Рино, — разрешила она.
— Мы тут, как в аквариуме, — проговорил Ильтен. — Тут, на Т1, в этом офисе. Бролинь и Невин не успокоятся. А, того гляди, кто-нибудь другой подсуетится. В глушь нам надо, где нас никто не знает.
Тереза распахнула глаза.
— Ты о чем?
— Я хочу уехать, — выложил Ильтен. — Прочь из зохеновой столицы. А лучше — вообще с Т1.
— О? — Тереза воодушевилась. — Поедешь со мной на Землю? Ах да, у вас же не знают, что это и где. Тогда в Шайхаф? Или на Юверд?
Там-то я и убегу, подумала она. Ну, или не убегу. Возьму дурака с собой, не бросать же.
— С ума сошла? — Ильтен для убедительности покрутил пальцем у виска. — У нас эмиграция запрещена. Купил билет туда — покупай сразу и обратно.
— А тебе что, денег жалко? — ощетинилась Тереза. — Надо купить, так купи, но не используй. Вот дерево!
— Розыск объявят, — мрачно возразил Ильтен. — Поймают, и на каторгу.
— Трус! — фыркнула она.
И тут же устыдилась. Не такой уж он трус, коли продолжает ее прикрывать, несмотря на все неприятности. Но не показывать же ему!
— Это как же ты уедешь от своей любимой работы? — ехидно поддела его Тереза.
— Да гори она огнем, эта работа! — в сердцах отозвался он.
— Что, неужели уволишься? — недоверчиво протянула она.
— Тебе ведь не нравится моя работа, — напомнил он. — Почему ты так о ней беспокоишься?
— Не о ней, — хмыкнула она. — О тебе! Без девок ведь останешься.
— Только не говори, что тебе этого не хотелось бы. Тереза! Если я брошу зохенову работу и зохеновых девок, ты… выйдешь за меня замуж?
И он зажмурился. Чисто для того, чтобы не прилетела в глаз чашка с кипятком или какой-нибудь столовый прибор. Но — миновало. Тереза лишь дернула плечом.
— Опять ты за свое, маньяк озабоченный? — Голос звучал устало. — Когда уже увянешь, а?
От охранников безопасности Ильтена с некоторых пор трясло. А они, как назло, зачастили. Не по доносам коллег и наветам соседей, нет. Один охранник привел женщину, одетую по тиквийской моде — много украшений, красивое платье, колготки-сетки, — и знающую тиквийский язык и местные обычаи: при входе поклонилась и пожелала светлого солнца. Тереза заинтересовалась. Наблюдала, правда, издалека: измучившись борьбой между любопытством и паранойей, она повесила в прихожей камеру и вывела изображение себе в спальню. Ильтен не стал выписывать чек, подписал какую-то бумагу, протянутую безопасником, спросив лишь:
— Чья?
— Господина Менке, — был ответ, — с Т3.
Тереза вся извелась. Еле дождалась ухода безопасника, прежде чем прицепиться:
— Что это за странная невеста?
— Вовсе она не странная, — возразил Ильтен.
Безопасники приводили таких женщин регулярно. Просто Тереза на них не попадала. То без сознания лежит, то по турпоходам шляется. Оно, наверное, и к лучшему было.
— Женщина как женщина, — пояснил он, — только пожившая уже в Тикви. Бывшая госпожа Менке.
— Почему бывшая? — удивилась Тереза. — Он что, возвращает ее обратно? Типа некондиционный товар?
— Тереза, ну что ты такое говоришь? — урезонивающее произнес Ильтен. — Товар… Господин Менке позавчера умер. Эта женщина — вдова. Теперь я подберу ей нового мужа.
— Вот так просто? — изумилась Тереза, в изумлении сквозило возмущение. — Трех дней не прошло, и снова замуж? Тебе не кажется, что это жестоко — отдавать женщину другому сразу после смерти мужа?
Ильтен тяжко вздохнул.
— Тереза, перед цивилизацией Тикви стоит цель — не вымереть. Если мы будем списывать еще способных рожать женщин только потому, что они вдовы…
— Цель оправдывает средства? — саркастически уточнила Тереза.
— Вот именно.
— Циники и моральные уроды!
— Разумные и рациональные люди, — настойчиво поправил он. — Господину Менке жена больше не нужна, ты согласна? Тебя же не смущает, что женщин отбирают у еще живых мужей, стоит получить хроническую болезнь или инвалидность? Или просто обанкротиться?
Тереза в шоке аж отступила на шаг
— Как это не смущает? Это что же вы творите, тиквийцы драные? Муж станет инвалидом, а жене за ним даже поухаживать не позволят?
— Пусть дети ухаживают, коли есть, — отрезал Ильтен. — А если детей не нажили, то для демографии этот брак так и так бессмыслен. Возможно, следующий окажется продуктивнее… Что тебе еще не нравится? Что забирают жен у стариков, утративших потенцию? По-моему, это логично.
— Может, и логично, — сердито проворчала Тереза. — Но абсолютно безнравственно!
— Между прочим, господин Менке умер еще в фертильном возрасте, сердце подвело. Однако, случись иначе, через несколько лет ему так и так пришлось бы расстаться с женой.
— Моральные уроды! — повторила Тереза.
Буквально через день другие безопасники привезли как раз такую женщину. У господина Траумеля случился гипертонический криз, и медкомиссия Брачной Компании постановила, что этой женщине нужен более здоровый муж. Надо сказать, госпоже Траумель — бывшей госпоже Траумель, как подчеркивал Ильтен, — такой поворот событий не слишком нравился. Она плакала о своем бывшем муже. Но противиться судьбе не пыталась, чем разочаровала Терезу. Ильтен даже расщедрился и предложил ей выбор из трех кандидатур, показавших более чем девяностопроцентную совместимость, но она сказала, что ей все равно, и опять заплакала. За декаду опытный психолог Ильтен помог ей прийти в себя и встретить нового мужа без слез.
— Но хотя бы общаться с бывшим ей позволено? — осведомилась Тереза. — По телефону, например, позвонить.
— Повторно женщин принято выдавать замуж на другие планеты Союза, — максимально мягко ответил Ильтен. — Чтобы не возникало искушения все вернуть, нарушив закон. Так что по телефону — нет. По пси-связи можно, да.
— И то хорошо, — буркнула Тереза.
Не успели госпожи Траумель и Менке уехать с новыми мужьями, приобретя новые фамилии, как в сопровождении службы охраны безопасности прибыла девочка. Стиррен — так ее и назвал сопровождающий, по фамилии. Инес Стиррен, урожденная тиквийка. Сирота. Мать давно выдана за другого, пожилой отец умер. А девчонке стукнуло всего-то девять лет. Зареванная и всего боящаяся.
— Что, и эту замуж? — всплеснула руками Тереза.
— Разумеется, — ответил Ильтен, занося данные девочки в базу. — Будь ее папа жив, могла бы еще погулять в свое удовольствие. Но раз осиротела, пускай ее муж содержит.
