Ещё интереснее было смотреть, как Катя демонстративно шепталась с Васильком. Женя догадалась, что он они были открытой оппозицией Алене и не скрывала этого. Причём в обществе Кати даже Василёк чувствовала себя смелее.

— «И гпд морских подводный ход»… звучал голос Алёны Витальевны. — И мы уже видим этих гадов…. Словно и авито видит их с высоты… Щербакова, чего тебе?

— Гады морские…. Это скаты или кальмары? — хмыкнула Катя. — Или мурены?

— Осьминоги ещё есть…… — помахала рукой «Васильек».

Послышались смешки. АВ фыркнула.

— Серость всегда строить пакости гению, — ответила «АВ».

— Ну что? — Алена Витальевна подошла к Ромке с какой насмешливой симпатией. — Ромио, андерстенд?

Ромка сладко улыбнулся. Женя едва не прыснула: ему едва ли нравилась роль любимца Алёны. Женя посмотрела на недавнего друга с легким отвращением и отправилась к двери.

— Жень, подожди, — послышался звонкий голос Маши.

Быстро сложив вещи в коричневый рюкзак, Максимова зашагала к новой подруге. Саша также не заставил долго себя ждать.

— Конечно, — с легкой улыбкой ответила Женя. — Кстати, а вы правда вместе все давно учитесь? — спросила она.

— Смотря кто, — бросил Саша. — Большинство с восьмого.

— Понимаешь…. — замялась Маша…. — Как и ты. У нас же специализированный класс!

— И что, с восьмого класс Алена так себя ведёт?

— Почти… — Маша и Александр многозначительно переглянулись.

— Алена сперва выбирала фаворита…. — обернулся Саша, словно ища кого-то. — На первых уроках Гришка ей был больше симпатичен, чем Анька.

— А как она их выбирает? — откликнулась Женя.

— Кто бы знал…. — снова осмотрелся Сашка. — Сначала первые уроки Гриша был умница из учениц. Анна серость.

— Кажется, поняла, — слегка нахмурилась Женя. — Она ищет самых послушных или что-то вроде того?

— Знает он куда больше Аньки, — вставила Маша. — Но потом Анька за Аленой как хвост ходить стала. Даже домой вместе ездить.

— Знать, стало быть, это плохо?

— Анька ходить к ней домой стала. У Аньки с матерью трудные отношения. Ну скоро любимцев стало двое. Гришка и Аня.

— То-есть, Алена ей сочувствует? Не ожидала, — пожала плечами Женя.

— Только Гришка с Анькой зрить не могут друг друга. Вместе их не сочетать.

— Потому и не ожидала, — призналась Женя. — Впечатление было, честно, что АВ намеренно ссорится с классом.

— С тех пор Гришка ее главный враг, — вздохнула Маша.

— Вам не кажется, что это как-то странно? — хлопнула ресницами Евгения. — Взрослая тетушка «плющит» класс.

— Ой, да привыкли уже…. — вздохнула Маша. — Сашка осматривается, как бы Алена не услышала.

— А что она сделает? — Не понимала Женька.

— Родительские собрания….- хмыкнул Саша.

— Но жалобы не сделают ее умнее…

— Смотря как жаловаться, — махнула рукой Маша. — Некоторые родители могут и пропесочить за плохое поведение.

— А она не жалуется, — добавил Сашка. — Она тебя обрисует бездарем и дураком, срывающим ей занятия.

— Интересно, это что, самореализация? — усмехнулась Морозова.

— Хм…. Ты ещё ее ловушек не знаешь, — понизила голос Маша. — Сначала станешь ее любимицей. Она тебе будет внушать, что ты лапочка, умница и талант. Талант! И другие предметы тебе особо не нужны — ты уже на уровне Универа. Ты съедешь в других предметах, учителя не тебя накинутся, а Алена слова в твою защиту не скажет.

— И все в это верили? — вскинула бровь Женя.

— Она умеет, — обронил Сашка.

— Но тогда еще интереснее, что ей, всё-таки, нужно, — стучала каблуками Морозова. — Чтобы класс отказывался от знаний?

Всё складывалось не так и плохо, как могло показаться. Постепенно она привыкала к жизни нового класса. Постепенно узнавала их секреты. С Машей и Сашей общаться просто и легко, да и собеседники, казалось, интересные. Тратить время на переговоры с Ромкой Евгения, естественно, не собиралась. «Много чести», — горько подвела она итог. Впрочем, в классе есть и другие.

***

— Ну что, народ, прочитали про римлян и славян? — подмигнул пухлый Александр Андреевич.

Урок истории был полной противоположностью. Пухлый Александр Андреевич расхаживал у доски, словно ожидая чего-то интересного. Жене это ужасно импонировало, и она подняла руку.

— Да, — ответила она. — Римляне уже в первом веке отписывали народы Восточной Европы. Корнелий Тацит и Плиний старший выделяли неких бастарнов и венетов. Но историки спорят, были ли они славяне.

— А в чем вопрос? — подмигнул ей Александр Андреевич.

— Тацит помещал венетов в контекст полумиыических народов. А бестарны могли быть и кельтами.

— Молодец, Морозова! Кого ещё выделяли римляне?

— Сарматов и их ветви: роксоланов и аланов во втором веке, — сказала Женя. — О них писал Марк Аврелий, император-философ. Но они не были славянами, а иранским племенем.