От воспоминаний этой давний истории у меня почему-то ком встал в горле. Я яростно выбросил окурок, закурил еще одну, сунул руки в карманы и продолжил путь, стараясь больше не думать почему я ненавижу Новый год.

Когда я достиг указанного адреса, то... офигел, фигурально выражаясь. Я стоял в тени огромной новостройки. Светло-бежевый домина этажей в пятнадцать со множеством широких окон и балконов. Считается ли она «элитной»? Не знаю, но думаю, что квадратный метр тут стоит гораздо больше, чем в моем родном курятнике. Территория дома была ограждена забором из черных металлических пик. Я подошел к калитке, нажал холодную блестящую кнопку и назвал охране номер квартиры. Меня впустили и я начал бродить вокруг дома, высматривая нужный подъезд. Во дворе стояло много машин и почти все довольно неплохие иномарки. Я даже узнал черный «Ниссан» Вениамина! Почему он его оставил на зиму под открытым небом? Вот чудак...

Подъезд был выложен светлой плиткой, тут пахло кондиционированным воздухом. За стеклом сидел охранник в черной форме, словно цербер, стерегущий врата подземного царства. Для большего сходства ему недоставало еще двух голов, а морда то была самая что ни на есть церберовская.

- Вас уже ждут. Знаете какой этаж? - прогавкал привратник, стараясь изобразить вежливость.

- Спасибо, знаю, - вымученно улыбнулся я.

У хромированных дверей лифта стояли кадки с какими-то растениями. И вообще вокруг были образцовые чистота и порядок. Но у меня откуда-то возникла тоска по зеленым почтовым ящикам, спичкам на потолке, надписям «Спартак чемпион» и прочим признакам классического жилого дома. Двери лифта открылись, оттуда выкатилась женщина с коляской, а потом зашел я. Нажал кнопку «8» и поехал в гости к Вене. Честно сказать, я думал, что он живет в местечке поскромнее. Это не «Алые паруса», но тоже не кисло. В лифте висело большое зеркало. Глядя в него, я стянул шапку, пригладил взъерошенные волосы и заметил, что побрился плохо. У них даже в лифте зеркала лучше, чем у меня дома!

И вот я достиг двери квартиры моего друга. Справа и слева был просторный коридор, вдоль которого стояли вазоны и какие-то скамеечки. Кое-где стояли детские коляски и даже один велосипед. Но все равно было просторно. Тяжелая дверь приоткрылась и оттуда донеслось ленивое «Заходь!».

Я вошел первый раз в жизни в квартиру Вени. Он стоял пред мною в одних семейных трусах в салатовую клеточку, демонстрируя тощую грудь с редкими белобрысыми кудряшками и шрамом. Веня прищурился, почесал ухо и протянул руку:

- Ну, здоров, Виталик. Разувайся и проходи. Переобуваться не надо — тут пол с подогревом. Вишь, я вообще в одних труселях...

- Привет. Хрена себе у тебя хоромы! - охнул я и пожал ему руку.

На это он ничего не ответил, а лишь медленно пошел куда-то. Шкаф для одежды был внутри белой стены, покрытой белым пластиком. Я повесил туда куртку, снял боты и осторожно наступил на теплый пол, покрытый коричневым ламинатом. В воздухе почему-то витал легкий аромат духов. Или мне это показалось. Веня пригласил меня в свою комнату и я ахнул еще раз. Она была очень просторной. Светло-желтые приятные глазу стены, снежно-белый потолок, по углам бежит лепнина, темный, близкий к черному, почти зеркальный пол. Наверное, виниловый? Я не строитель, не разбираюсь в этом. Сразу после входной двери стояла большая двухспальная кровать с балдахином. При этом какого-то строгого дизайна, что не выглядела «девчачьей». По правую руку стоял двухместный диван апельсинового цвета, перед ним стеклянный столик. В углу письменный стол цвета светлого ореха, на котором стоял компьютер-моноблок, а над столом были книжные полки. На противоположной дивану стене висел большой жидкокристаллический телевизор. И вдоль всех стен развешаны какие-то фотографии. Часть дизайнерского умысла?

- Веня! Это охренительно! - воскликнул я, растеряв скромность и осторожность. - Почему ты мне не говорил, что живешь в таком дворце?!

- Да разве это во дворце? - скромно удивился Веня. - Вот был у меня друг, который жил в старом доме на Мясницкой...

- Откуда это у тебя? - не унимался я.

- Ты на машине? - Веня решил перевести разговор в другое русло.

- Нет, а что?

- Значит, будешь, - вздохнул он и куда-то пошел.

Пока я был один, то решил изучить комнату внимательнее. Сперва подошел к фотографиям на стене и начал их рассматривать, деловито сцепив руки за спиной. На фотографиях был Веня, много Вени. Веня спит, Веня ест, Веня с подружкой, Веня в бассейне, Веня на фоне пирамид майя, Веня на фоне Запретного города, Веня куда-то едет в поезде, Веня бухает с каким-то типом на фоне флага Бельгии, Веня за рулем чужой машины, Веня в ночном клубе, Веня... со мной в какой-то пивной. Я подошел поближе и вспомнил, что это прошлогодняя фотография, когда мы отмечали мой день рождения. Ах, а ведь как он себя любит! Мне бы никогда не пришло в голову вешать в комнате свои фотографии в таком количестве. Да и у меня, если честно, почти нет фотографий. Обычно меня кто-то где-то снимает за компанию, а потом по мылу фотки шлет и они пылятся у меня на жестком диске.

- Ну как? - спросил Вениамин с сияющей улыбкой на лице и с бутылкой запотевшего «Егермейстера» в руке.

- Я в шоке, - признался я. - У меня все больше и больше вопросов...

- Садись, - вздохнул хозяин квартиры и кивнул на двухместный диван.

Я послушно сел, а он поставил ликер на стеклянный столик, рядом с валявшимся там журналом «Men's Health». Почему-то я уже успел забыть, что существуют бумажные журналы и их кто-то даже читает. Потом он притащил два стакана и бутылку «Спрайта».

- Запивать? - скромно уточнил я.

- Дурачок ты, Виталик, - расхохотался Веня. - «Егермейстер» смешивать с чем-то надо.

- Так! - воскликнул я, наблюдая как он открывает бутылку. - Ты мне так и не ответил откуда у тебя эти хоромы? Дримволекством заработал, хочешь сказать?

- Это не мои хоромы, - устал вздохнул мой друг. - Это моей мамаши хоромы. А я всего лишь пользуюсь тем, что она дает.

- Я не буду пить, - каким-то обиженным голосом сказал я.

- Почему это? Выпьем, да заберешь этот шуруповерт... Мне не с кем «Егермейстер» пить. Думал, что вместе с Катькой выпьем, а эта овца уперлась, что она только шампанское будет. Вот он и стоит месяц в холодильнике.

- Бабы дуры, - мрачно произнес я к чему-то.

- Еще какие! - с удовольствием согласился Веня. - А давай твою Ленку с моей Катькой познакомим?

- Зачем это еще? - насторожился я.

- Ну как... Мы друзья, а они подругами пусть будут.

- Не будут, - отрезал я, так как более-менее имел представление о его пассии. - Слишком они разные. Стой, хватит меня с толку сбивать!

- А что такое? - смутился мой друг, разливая ликер, и удивленно уставился на меня.

- Зачем тебе нужна эта... работа? Дримволкером то? У тебя все есть, у тебя богатая мать, а ты какой-то ерундой занимаешься. Зачем тебе это все?

Веня нахмурился, налил к ликеру «Спрайта», сделал большой глоток. Потом встал с дивана, раскинул руки и произнес:

- Да потому что я не хочу от нее зависеть! Понимаешь?

- Не особо.

- Она у меня бизнесвумен... Держит сеть салонов красоты. Хотела меня в свой бизнес подключить. Но я не хочу в это вникать. Транссексуал что-ли чтобы этим интересоваться? - с обидой воскликнул он. - И, как я уже говорил, не хочу от нее зависеть финансово. Пусть хоть что-то, но будет мною заработано.

- Ха, - махнул я рукой и тоже отхлебнул смесь из «Спрайта» и «Егермейстера». Вкус был сильно специфический, что словами описать сложно. Но мне понравился. - Странную ты тогда работу нашел... Нет чтобы пойти продавцом в салон сотовой связи. А чего?! Я бы пошел.