— Монк, заагри и попаровозь главного, с остальными мы справимся! — кричит Джессика.

Да мне и не жалко. Монстры и так на меня бросаются, а уж если промеж ушей посохом наподдать… я, правда, чуть с дракона не свалился но результат ошеломляющий — земля затряслась, когда вся группа, визжа и толкаясь, бросилась за Римусом. Теперь главное правильно выбрать маршрут, чтобы и ребят не затоптали и новых монстров не сагрить. Гюнтер, запустив призрачный молот, перетягивает агрессию одного из носорогов. Кимико тоже выбрала целью одного из преследующих нас монстров и долбит его «Метеорами». Так и летаем.

Покалеченного Кими демоносорога выдернули последним и добили в два удара — регенерация у монстров на уровне, да и левел двести двадцатый.

— Наваливаемся! — командует Джессика.

Римус вцепляется носорогу в холку, теперь, главное, вовремя отозвать. Носорог так и пышет жаром, нанося урон вблизи, но и дракон отрывает куски мяса, нанося урон и заодно восстанавливаясь. Элитный альфа-самец поднимается на задние лапы и рушится вниз, станя наших бойцов. Успеваю спрыгнуть на землю и переключить агрессию на себя. Таранный удар демоносорога поистине страшен, а вблизи вполне ничего — терпимо. Больше уворачиваюсь и бегаю, заставляя монстра крутиться на месте, да жалю редкими ударами. Волшебница тоже спрыгнула на землю и, отбежав подальше, бьет не такими сильными, но гораздо более точными молниями. Иногда даже проходит шок, заставляя противника на секунду замереть. Джессика и Гюнтер, отойдя от стана, просто и незатейливо вливают урон. Полоска жизней Альфа-носорога неумолимо ползет вниз. Увлекся, и не успел подпрыгнуть во время очередной оглушающей атаки. Демон отходит на несколько шагов и начинает разбег. Смотрю на таймер паралича и понимаю, что это все. Отбегался. Разогнавшаяся многотонная туша врезается в появившегося рядом гнома. Точнее в его купол абсолютной защиты. От страшного удара монстр потерял процентов десять энергии и, кажется, словил оглушение. Точку в битве ставит молния Кими и «Добивание» Джессики.

Облутали все трофеи, набрав и ингредиентов и немного артефактов на продажу. Из интересного было только пара колец на сопротивление огню. Чую, нам они еще пригодятся. Остальные вещи тоже неплохие, но у нас лучше, так что на продажу. Гнездо нашли в низинке, метрах в тридцати. Круг раскаленной земли и десяток прикопанных яиц.

— Вопрос первый: с каких это пор носороги размножаются яйцами? — комментирует Кимико, — и вопрос второй: как до них добраться? У меня уже сейчас жизни снимают на грани регенерации.

— Резисты качай, — отмахивается Джессика, спокойно входя в огненный круг, — и вообще, может это утконосы были.

О том, что одно яйцо можно бы попытаться утащить, воевода додумалась сама, но увы — яйца взрывались от малейшего прикосновения, нанося неслабый урон по площади, который пробивал даже нашего топа. Остальные яйца Джессика расстреляла из лука. Наконец, все яйца были уничтожены и огненный круг потух.

— Поздравляю с первым официально завершенным квестом, коллеги! — Воевода вскинула полыхнувший в закатном солнце меч, — и, полагаю, пора возвращаться, чтобы успеть до темноты.

— Два уровня получил! — похвастался гном, — неплохо сходили.

— А мне чуть-чуть до следующего осталось, — поделилась Кими.

Просто поднимаю два пальца вверх. До темноты обернуться успели, и разлогинились уже в казарме.

Следующие четыре дня так и прошли — днем вылазка за уровнями и трофеями, вечером учеба. Кимико возится с Рокси и Авиром, я читаю справочник по демонам, что выдал интендант, а Гюнтер и Джессика либо профессии качают, либо попросту из игры выходят.

Кимико напомнила, что к нам прибывает какая-то шишка из Согайской империи, которую нужно бы встретить, но сама в замок телепортироваться отказалась и продолжила возиться с обучением Молчаливого.

Процессия, сопровождающая Эржи Лигаса Драгорина, помимо шикарного паланкина седьмого внучатого племянника Повелителя Империи включает в себя еще четыре большие дорожные кареты и восемь повозок. Это не считая почти пятидесяти бойцов охраны. Остановиться в замке наследник отказался. Впрочем, он со мной даже разговаривать не стал, все переговоры вел некий старичок, представившийся старшим распорядителем. Свинство, конечно, не поприветствовать хозяина, но пока стерпим.

Рванувшие вперед слуги споро поставили огромный шатер, куда и занесли в итоге паланкин согайца. Стража оттеснила немногочисленных паломников. Что ж, богиня им судья. Можно бы, конечно, через «Всевидящее око» за процессом наблюдать, но уж больно недешевое заклинание. Да и полезно это прогуляться по торговым рядам, пообщаться с жителями и паломниками.

Где-то через час из шатра вынесли открытые носилки с возлежащим на них очень толстым человеком в белых одеждах. Гость что-то кинул в бассейн, а затем носильщики опустили тело в воду по самую шею. Некоторое время ничего не происходило, затем носилки снова подняли на берег. Ко мне поспешили несколько стражей.

— Владыка требует объяснений, и приказывает тебе… — начал один из согайцев.

— Владыка ничего не может мне приказать, — стараюсь, чтобы голос звучал ровно, — он не мой сюзерен, и я на своей земле.

Гвардеец дернулся, кажется, намереваясь притащить непокорного монаха силой, но на его пути оказалась уже моя охрана из неписей. Плюс рядом играет молнией Читрасена, хмурится Герман, не уступающий гвардейцу ни уровнем, ни статью, да и от замка спешат свободные бойцы клана. Чуть в стороне неодобрительно качает головой Сортон, в сопровождении четырех Святых Воинов из охраны храма.

Впрочем, внучатый племянник императора, похоже, не отличается терпением, и, видя, что с доставкой монаха какая-то задержка, сам спешит к нам.

— … Обман! — долетает до меня, — Монах! Я проделал огромный путь, чтобы попасть сюда! Я принес богине щедрый дар! Почему она не исцелила меня? Где мое чудо⁈

Толстое высокомерное ничтожество. Наверное, ссориться с членом императорской фамилии не лучшее решение, но кривится даже стоящая рядом Джессика.

— Проделал путь? — вот теперь я уже почти не скрываю эмоции, — тебя принесли! Сам ты не сделал ни шага!

Это не совсем справедливо, учитывая, что у толстяка, собственно, ноги уже лет пять как не работают, но, полагаю, он меня понял.

— Дар? Ты отдал что-то ценное для себя? Или слуги подобрали из сокровищницы что не жалко? Что лично ты сделал, чтобы заслужить благосклонность богини⁈

Толстяк предсказуемо молчит, наливаясь дурной кровью.

— В одной далекой деревне, — продолжаю уже спокойнее, — жил старый солдат, потерявший обе ноги на защите границ. Он продал все, что у него еще оставалось ценного, чтобы купить свиток телепорта. Он полз от самого портала, сбивая в кровь руки, стирая о камни одежду и плоть. Когда силы заканчивались, он катился, рыча от боли, но не остановился ни на минуту. Дорога до священного бассейна щедро полита его кровью. Богине он отдал последнее — меч, что вручили ему в легионе. Символ воина, символ силы и свободы. Он отдал и его.

— И что с ним стало? Он получил свои ноги обратно? — я не понял, кто спросил, толпа уже собралась преизрядная.

— Да нет, — пожимаю плечами, — вон сидит за одним из прилавков, — статуэтками торгует.

Потомок Драго жестом развернул носильщиков и удалился, громко ругаясь на каком-то из диалектов имперского. Слегка пришибленная толпа потихоньку расходилась, почтительно перешептываясь.

— Вот объясни мне, как святой святому, — раздалось сзади и немного снизу, — Вот этот воин дополз до богини, проявляя чудеса стойкости и мужества, отдал последнее, что было, и… ничего не получил? Так и остался калекой?

Некоторое время молчу, вспоминая ту историю. Кажется да, Кнопки тогда с нами не было.

— Он не для себя просил, — нахожу глазами того самого мужичка, что невозмутимо вырезает очередную статуэтку и почтительно кланяюсь, — у него красавица-дочь, что сейчас помогает отцу по дому, его сын служит в страже. Черная лихорадка. Она не лечится, ты в курсе? Солдат просил не за себя. Он спас от лихорадки всю деревню. Впрочем, он не болтлив. Об этом мало кто знает.