Очевидно, для поддержания жизнедеятельности акулам требуется много пищи, но они могут удовлетворить свои потребности, набив брюхо, когда представляется возможность, а затем долго не есть. Если не попадает тюленей, тунцов и другой крупной дичи, то акула подкармливается охотой на мелкую рыбу. Сказанное справедливо и в отношении небольших акул: наевшись до отвала, они отдыхают или продолжают неторопливо плавать среди потенциальной добычи, на которую набросятся, как только проголодаются.
Разумеется, по содержащимся в неволе акулам нельзя судить об их питании на свободе, однако любопытно отметить, как мало им в общем требуется. Австралийская песчаная акула весом 152 килограмма и длиной 3 метра, содержащаяся в аквариуме сиднейского зоопарка Таронга, съедает за год всего 77–90 килограммов рыбы, то есть около 225 и даже 150 граммов в день — значительно меньше, чем человек, который весит вдвое меньше. Несмотря на то что эта акула провела в неволе свыше 10 лет и ее аппетит, возможно, не совсем типичен для акул, которые ведут конкурентную борьбу за пищу в открытом море, он, вероятно, ближе к норме, чем та чудовищная прожорливость акул, какую им приписывают.
Если это так и акулы действительно едят немного, то становится понятным, почему многие из них, напав на человека, редко поедают его целиком, даже когда представляется удобный случай, а обычно довольствуются конечностями или несколькими килограммами мяса, вырванными из туловища. Этим же, вероятно, объясняется и тот факт, что после нападения акулы неохотно берут приманку.
На основании наблюдений за песчаной акулой в зоопарке Таронга чрезвычайно заманчиво выдвинуть гипотезу (хотя и не вполне убедительную) относительно сезонности питания акул. Как удалось установить, упомянутая акула ежемесячно потребляет около 22 килограммов пищи в феврале, марте и апреле, а в каждый из последующих месяцев — только 1,3–1,8 килограмма. Эти данные совпадают с отрывочными сведениями о цикличном характере питания других видов акул, а также с их регулярными откочевками на зимовку в районы, которые принято считать относительно голодными.
Очень немногие акулы охотятся на поверхности, за исключением, пожалуй, лишь тех случаев, когда они преследуют косяк рыбы, которую сами где-то вспугнули. Обычно они скользят у самого дна, почти касаясь камней и песка. В сети, установленные у пляжей Австралии и Южной Африки, большее количество акул попадает у нижней подборы, чем в верхнюю часть. Близнецовый траловый лов акул, много лет проводившийся у Филиппин на глубинах 10–55 метров, большую часть улова давал на глубине около 25 метров. Крупные экземпляры обычно попадали в придонных слоях воды.
В действительности во время охоты акулы могут держаться и у поверхности, и на больших глубинах в зависимости, естественно, от их породы, характера пищи, сезона и т. д. Молот-рыба, шелковая и тигровая акулы встречаются как на мелководьях, так и в глубинах, лишенных солнца. Обитают ли акулы на очень больших глубинах — неизвестно, однако белоглазую колючую акулу удалось обнаружить на глубине 2300 метров. Наиболее крупные белые акулы, вероятно, опускаются почти на такие же глубины в поисках гигантских кальмаров, живущих в вечном мраке.
Как акулы ловят свою добычу?
Никакой раз и навсегда установившейся тактики не существует, и не следует думать, будто акулы всегда осторожно подкрадываются к жертве, обязательно делая сужающиеся круги. Можно утверждать, что они охотятся, как и большинство других рыб, — крейсируя до тех пор, пока не учуют, не увидят, не услышат или же не вспугнут дичь, после чего догоняют ее и хватают зубами.
Конечно, есть и исключения. Морская лисица, как уже отмечалось, плавает вокруг косяка рыбы, пугая и оглушая ее своим длинным хвостом, а затем, согнав добычу в плотную кучу, начинает ее пожирать. Китовая акула просто величественно плывет вперед, широко разинув пасть, забирая воду, а вместе с ней и все съедобное. Но иногда она становится хвостом вниз и жадно глотает нижние ряды косяка сардин, проходящего у нее над головой.
Некоторые акулы охотятся стаями, другие предпочитают действовать в одиночку. Колючие акулы, как и многие другие небольшие акулы, часто движутся огромными косяками, нападая на все, что встретят съедобного на своем пути, и начисто подметая с морского дна мелкую живность.
Крупные акулы, вроде белой и сельдевой, обычно охотятся порознь, но иногда объединяются в стаи. Две-три длиннокрылые акулы порой вместе сгоняют в кучу кальмаров, собравшихся на свет корабельных огней где-нибудь в тропических водах Тихого океана. Известен случай, когда в Австралии дружная свора крупных акул, видовая принадлежность которых не была установлена, разбила и потопила вблизи от берега небольшую лодку. Три человека, находившихся в ней, были разорваны на куски. Но это исключение; как правило, крупные акулы не сбиваются вместе и не ведут групповой охоты просто потому, что в одном районе редко встречается достаточное количество пищи для всех.
Независимо от того, действуют ли они в одиночку или группой, акулы являются упорными охотниками, не склонными тратить время на пустяки. Это подтвердит всякий, кто наблюдал за ними в аквариумах или в открытом море. Они постоянно в движении, не знают усталости и, кажется, совершенно не расположены резвиться на манер их соседей дельфинов, которые часто отвлекаются от дела ради забавы.
Можно нередко наблюдать, как подгоняемую пассатом шхуну, совершающую рейсы между островами Французской Океании, сопровождают блестящие на солнце очаровательные дельфины. Они кувыркаются в волне, расходящейся от носа судна, а матросы на баке с улыбкой наблюдают, как «морские свиньи» несутся рядом, вырываются вперед, игриво выскакивают из сверкающего моря. А у штурвала моряк на какой-то момент оторвет глаза от полного ветром грота, оглянется назад и вздрогнет, увидев в кильватере высокий синий треугольник — спинной плавник большой белой акулы. Она, не отставая, идет за судном на расстоянии каких-нибудь 50 метров и ждет помоев, которые, как ей прекрасно известно, время от времени выплескивают за борт. Штурвальный знает, что дельфины скоро исчезнут, но акула будет маячить за судном, как тень смерти, и завтра, и послезавтра, и до конца рейса.
Большинство акул обычно набрасывается на добычу, как только удастся ее догнать. При других условиях — когда что-то вызывает подозрение, да и голод не очень силен, а преследуемая жертва кажется слишком большой или необычной, — они действуют по-разному, в зависимости от темперамента. В основе же преследования всегда лежит голод, сдерживаемый осторожностью. Чем голоднее акула, тем она смелее! Как же иначе объяснить бесконечное разнообразие в характере сближения акул с целью и способах нападения? Акула может сразу накинуться на добычу и начать ее пожирать, или же она будет сперва осторожно плавать вокруг, как это ей обычно приписывается.
Стая акул иногда предоставляет одной, самой смелой, право попробовать первой, после чего к ней присоединяются остальные. В других случаях все акулы одновременно, с одинаковым пылом, бросаются на жертву, особенно если сильный шторм несколько дней удерживал их внизу и они обезумели от голода.
Что касается самого схватывания добычи, то неправда, будто акула для укуса обязательно должна перевернуться на спину или на бок. Правда, в некоторых случаях она так делает, если это удобнее. Вообще же прием, которым производится укус, определяется соотносительным положением челюстей и добычи, а также всеми прочими условиями, в которых происходит атака. Многие крупные акулы могут наносить укусы почти из любого положения — горизонтального, вертикального, лежа на спине, выпрыгнув из воды или стремительно ныряя вглубь. Пасть тигровой, белой и некоторых других опасных видов акул настолько выдвинута вперед, что они могут схватить находящегося на поверхности тюленя или пловца, не переворачиваясь на бок.
