Я вообще, как оказалось, ничего не знаю про Хэай Шёню, а сейчас у меня появилась возможность это исправить. Хотя, должен признаться, очередная смена планов сказывается на моей собранности и контроле ситуации. Кажется, не только у меня.

Внутреннее убранство дворца на колёсах было богатым, сидения удобными. Имелась возможность разложить их в лежачий вариант и удобно лечь для отдыха. Но ширину дорог никто поменять не мог, потому, чтобы сесть напротив Тёмной Девы, трое оставшихся в нашей группе людей сидели довольно тесно. У окон сидели я и Ангелина, а между нами Цэлиэнель.

Сидела она абсолютно спокойно, без внутренней неприязни, даже оперевшись на меня плечом. Возможно, это была игра для нас, но даже Лина не ощущала в её поведении скрытых эмоций. Возможно, нам стоило сесть втроём ещё по той причине, что своим внешним видом мы напоминали дикарей, прибывших в покои королевы. От наших изначальных с женой одеяний ничего уже не осталось, не выдержало похищений.

Сейчас на нас были ткани хорошей выделки зеленоватых тонов, богато украшенные символами леса. В моём случае речь шла про штаны и рубашку широкого кроя, у женщин были платья по фигуре, обнажавшие в большой степени грудь и ноги. Верхней одежды служили кожаные жакеты. Вагри предпочитали простую одежду, подчёркивающую природные данные носителя, особенно если это прекрасная домни. Обувь была очень лёгкая, тоже из кожи, но во многом невзрачная, правда удобная.

Напротив нас была другая картина, совершенно точно вписывающаяся в детали убранства. Хэай Шёню была самим воплощением достоинства, роскоши и особой красоты. Пожалуй, только сейчас я перестал подспудно чувствовать себя некомфортно в её присутствии. Должен сказать, во многом благодаря ей складывалось ощущения повторения событий прошлого, потому что своим поведением эта женщина сильно напоминала Мариуцу Кешко. Конечно, внешне они различались, даже в поведении — Хэйна была внешне более жизнерадостна, если сравнивать с Мари до раскрытия ей Дара, но в целом сходство было значительным.

Сейчас во внешности Богини, или стремящейся к этому Сильной, не было тех болезненных особенностей, что замечал прежде. То ли так совпало, то ли она решила подчеркнуть это собранной в толстую длинную косу волосами, которая лежала у неё на груди ниспадая ниже к бедру, и довольно необычным распашным платьем восточного типа практически не скрывающем плечи и верхнюю часть груди. Конечно, в таком облачении шея была хорошо видна, не было на ней изъянов. К тому же коса лично мой взгляд очень радовала. Это, наверное, ещё с Матрофины пошло.

— Правильно ли я понимаю, — продолжил недолго длящийся разговор с Хэйной, — что вы особо выделяете правильность своих действий?

— Скорее естественность, — подтвердила, как теперь могу точно сказать, красивая женщина с восточной внешностью, — посмотри сам, Мирослав, этот замечательный вагон в котором мы движемся…

Интересно название — вагон.

— … служил людям, которые чувствовали своё величие. Своей Силой они держали большую территорию и жителей, живущий на ней, под контролем. Всегда ли их власть была справедлива? Всегда ли они ограничивали себя в желаниях? Особенно низменных? Были ли рады простые крестьяне и ремесленники отдаваться свои кровью и потом собранные и созданные продукты питания и производства?

— У власть имущих тоже есть свои обязанности.

— Особенно они их любят выполнять вовремя. Если бы не пришла орда, а только шли грабежи, то местные аристократы из своих замков бы не вылезли, разве что помериться силой с другими подобными себе, или ещё и заработать на этом.

Она раскрыла ладони, развела их в стороны, показывая наше транспортное средство.

— Я просто оказалась сильнее и забрала себе то, что было нужно.

— Хорошо, пускай. Но ведь Вы сами указали на нежелание контролировать себя в желаниях. Однако, люди не дотягивают до демонов, насколько я осведомлён. А с ними Вы сотрудничаете. Да и ваши методы не выбирают цели по толщине кошелька.

— Демоны особая раса разумных, они очень разнообразны и фактически являются высшими хищниками для всех нас. Как простые плотоядные, они порой должны именно есть плоть, но большинство вытягивает энергию из своей жертвы иначе. Конечная цель всё же — стать Сильнее. Делать это они могут куда быстрее других разумных, такова особенность их мира. Но даже они могут себя контролировать. Раксшсактана ведь тебе это доказала.

— Но ты её всё равно отправила восвояси, — усмехнулся и неожиданно перешёл на ты.

— Нам это пошло на пользу, ты же сам знаешь, — на мою смену обращения Хэйна внимания не обратила.

— И всё же, ты сказала про демонов, но не про себя.

Беседовать с этой женщиной было интересно. Её взгляд на вещи отличался от привычного мне так радикально, что я начинал задумываться над несвойственными ранее вещами.

— Я выравниваю разумных. Ставлю их на один уровень, расчищаю свободные места от загнивающих на своих местах зажравшихся и зарвавшихся упырей.

— Но… — хотел возразить.

— Конечно, не только они. Гибнут и хорошие и плохие, если так можно сказать. Всё зависит от точки зрения. Но если гибнет половина крестьян, это ощутимый удар по всем. Если половина благородных исчезнет — можно и не заметить.

Я хотел бы ей возразить, но, как задумался, не мог найти веских аргументов против. Да, в общих чертах гибель любого человека — зло. Но я был и простым горожанином и теперь являюсь не наследным князем, а по сути в жизни что одних, что других не особо разбираюсь.

— Откуда такая ненависть к благородным?

Хотелось спросить личная ли это история, но было несколько боязно.

— Ты думаешь, что я испытала на себе все ужасы жизни простой крестьянской девочки? Это не так!

Тёмная Дева преобразилась, у неё даже взгляд заиграл иначе, упоением что ли.

— Я родилась в семье крестьянского старосты, родилась красивой. Не знаю согласишься ли со мной, но сейчас я выгляжу практически так же, как на момент моего второго перерождения.

Улыбнулась мне слегка кокетливо.

— Разве что добавила приятных мужскому глазу форм. Но в целом… я была красива.

— Безусловно, — прозвучало как вопрос, ответить на него я был обязан.

— Меня привезли на смотрины, как достаточно выросла, сначала к наместнику. От него решили меня вести во дворец императора. Там я пришлась ко двору.

— Вы были…

— Наложницей императора, целый год, пока не пришла Чума. Тогда меня выбросили умирать при первых признаках болезни в пригород к остальным несчастным. Там и сравнялся статус каждого человека, только одарённые были в большей степени защищены.

— Какое же тут тогда равенство? — спросил с сомнением.

— Да, на тот момент его было не так уж и много. Зато когда раскрылся мой Дар, он оказался природным. Чума, оказывается, как и другие болезни, это настоящая жизнь, которую я хорошо чувствую.

Она улыбнулась.

— В тот год в империи Цинь Мор принёс мне много Силы, а многие привыкшие чувствовать себя защищенными аристократы почувствовали на себе судьбу простых людей. Ещё я вновь встретилась с императором, на его смертном ложе.

— Больше звучит как месть, — посчитал нужным заметить.

— Вначале была именно она, — подтвердила женщина, — но после я стала корректировать распространение в зависимости от земель, куда мы двигались.

— Нас болезнь не затронула, — припомнил прошлый год.

— В степях мало Сильных, нет смысла усложнять культуру заболевания.

Натянуто улыбнулся.

— Выходит, нам повезло?

— Болезнь Вам не угрожала, не с такими покровителями.

— Но мы этого не знали.

— Значит, Вам повезло, Мирослав, — она снова улыбнулась, — стихия прошла мимо.

— А как обстоит дело сейчас?

— В этих землях, или может у альвов?

Сидящая практически неподвижно и немного повёрнутая боком в нашу сторону длинноволосая привлекательная женщина решила сделать себя ещё более привлекательной. Что уж ей в голову взбрело? До этого сведённые вместе ноги она решила сложить в коленях одна на другую. Выполнила это она эффектным круговым движением, обнажив при этом стройное бедро с одной стороны аж до середины.