Вздохнув, я засунул руки в карманы джинсов и побрёл по асфальтированной дорожке. Изредка встречались одинокие прохожие, а среди них и влюблённые пары, которые вызывали тоску. Я нарезал круги по аллеям, а когда мне это надоело, вышел из парка.

Двинувшись вверх по улице, уставился себе под ноги, а когда поднял голову, остановился. Вдалеке шёл Саша и, тоже заметив меня, бросил удивлённый взгляд.

Вспомнишь солнце — вот и лучик. Хотя, в тот момент я вспомнил альтернативную, более грубую фразу.

При виде Левицкого от былого опустошения не осталось и следа. Вынув руки из карманов, я почувствовал, как злость снова переполняет меня, и стремительно зашагал к блондину. Он, в свою очередь, неспешно пошёл мне навстречу.

Оказавшись рядом с парнем, я молниеносно схватил его за воротник куртки.

— С-с-сволочь, — ненавистно прошипел я в лицо Саше.

— Полегче, парень, — усмехнулся он так, словно на него каждый день нападают. — Мы же в общественном месте.

— Зачем ты вообще приехал? — процедил я, сильнее сжав пальцы на воротнике. — Если бы тебя здесь не было, Мира не ушла бы от меня.

— Ты уверен? — скептически прищурился блондин. — Не хочу тебя огорчать, но Мира всегда любила меня. Рано или поздно, она бы рассталась с тобой.

— Заткнись! — рявкнул я и грубо толкнул Сашу. Недолго думая, я сжал пальцы правой руки в кулак и резко ударил парня по челюсти. От удара Левицкий отшатнулся назад и, посмотрев на меня исподлобья, вытер большим пальцем кровь с нижней губы.

— Я бы ударил тебя в ответ, — проронил парень, ухмыльнувшись, — но лучше воздержусь. Ведь руки для пианиста — самые ценные.

— Бережёшь свои пальчики? — коротко рассмеялся я, заметив, как нас испуганно сторонятся прохожие. — Какой же ты слабак.

Я приготовился нанести ещё один удар, чтобы выместить на этом козле весь гнев, но вдруг кто-то схватил меня за плечо, заставив обернуться.

— Уважаемые! — почти по слогам проговорил мужчина примерно сорока лет и осуждающе посмотрел на нас. — Прекратите немедленно, иначе я вызову полицию.

Смерив Сашу недобрым взглядом, я резко убрал руку со своего плеча.

— Давайте-давайте, расходитесь! — добавил незнакомец, и мы разошлись в разные стороны.

И зачем я полез в драку? Всё равно после неё ничего не изменилось: Мирослава осталась со своей первой любовью, а я — с разбитым сердцем.

Мирослава

Я разложила свои вещи — уже в новой квартире Алекса. Но на этот раз чувствовала себя более взволнованно, чем месяц назад, ведь теперь жила вместе с человеком, которого действительно люблю.

Саша отправился за покупками: нужно было запастись продуктами для новоселья, которое предложила устроить Даша. Как только появлялся повод для праздника, сестре тут же хотелось провести его. Когда сделала ей такое замечание, девушка обиженно надулась и ответила, что устраивает это ради меня. Хотя, я ничего не просила.

Хлопнула входная дверь, и я сразу отвлеклась от размышлений. Послышались негромкие шаги и шуршание пакетов, доносящиеся из кухни, и я направилась туда.

— Вот, я всё купил, — бодро проговорил Алекс, поставив пакеты на стол из светлого дерева, и обернулся ко мне.

Увидев кровь на губе парня, я округлила глаза.

— Что с тобой? — испуганно спросила, прикоснувшись пальцами к подбородку.

— А, ты про это, — приложив тыльную сторону ладони к разбитой губе, усмехнулся блондин. — Да так… встретил твоего бывшего женишка.

— Вы что, решили вспомнить детство? — нахмурилась я, поставив руки в бока. — Дерётесь на улице, да ещё и средь бела дня.

— Ну, это сложно назвать дракой, — хмыкнул Саша и пожал плечами. — Он только один раз ударил меня. Я его даже не тронул.

Вздохнув, я так выразительно посмотрела на Алекса, словно отчитывала своего сына.

— Ладно, нужно обработать рану, — пробормотала я и потянулась к аптечке, лежавшей в навесном шкафчике.

— Это не такая уж серьёзная рана, Мира, — бросил насмешливый взгляд блондин. — И так заживёт.

Я повернулась и с грохотом поставила аптечку на стол.

— Ты как маленький ребёнок, — склонив голову вправо, жалобно изогнула брови. — Если не хочешь этим заниматься, я всё сделаю.

Алекс, улыбнувшись уголком рта, хитро прищурился, а я надавила на его плечи, и парень сел на стул. Оторвав кусочек ваты, смочила его перекисью водорода и несколько раз примакнула ранку.

— Больно? — заботливо спросила, находясь довольно близко к Левицкому.

— Немного, — лукаво произнёс он, и я слегка подула на ранку, снова вытерев её ватой. Саша внимательно наблюдал за моими действиями, ухмыляясь.

— Что? — вопросительно вскинула я брови, выбросив ватку в мусорный бак. — Нравится, когда за тобой ухаживают?

— Да, — признался парень и усадил меня к себе на колени. — Всё-таки хорошо, что Лёша ударил меня.

— Балбес, — усмехнулась я и уткнулась носом в плечо Алекса. Он заботливо погладил меня по волосам, и я крепко обняла его в ответ.

— Наконец-то ты только моя, — прошептал Саша, завороженно посмотрев мне в глаза.

— Конечно, — погладила я возлюбленного по щеке. — Но обещай, что больше не бросишь меня и будешь всегда рядом.

— Обещаю.

Концертный зал, залитый искусственным белым светом. Сцена с двумя чёрными роялями, на которых сверкали изящные блики от ламп. Аплодисменты зрителей, ожидавших выступление двух молодых музыкантов. Такая атмосфера всегда волновала душу и вызывала ещё большее желание выйти на публику.

Наступил грандиозный вечер для популярного кафе с живой музыкой: спустя несколько лет возродился легендарный и понравившийся посетителям фортепианный дуэт Александра Левицкого и Мирославы Логиновой. Не передать словами, как я счастлива была снова выйти на сцену с любимым парнем. Он отбросил ошибки прошлого на второй план и, несмотря на то, что так и не получил высшее образование, Саша с прежним азартом взялся за изучение музыкальных произведений. Наши репетиции возобновились, и через некоторое время мы организовали долгожданный совместный концерт.

— Готова? — спросил блондин, когда мы стояли за кулисами, и поправил чёрный галстук-бабочку на шее.

— Конечно, — слегка кивнув головой, улыбнулась я.

Алекс слегка сжал мою руку, и на его пальце блеснуло обручальное кольцо — такое же, как и у меня. Перекинувшись тёплыми взглядами, мы вышли из-за кулис, и аплодисменты раздались ещё громче. Мы синхронно поклонились и чинно сели за инструменты, поставив стулья на удобное для каждого расстояние.

И снова я смогла увидеть пламя восторга в глазах партнёра — так же, как и во время первого выступления.

Всё повторилось, как реприза в музыкальном произведении. Пока мы играли на сцене, я вдруг отметила для себя, что жизнь — своего рода мелодия. Её первые робкие звуки появляются в детстве, а спустя некоторое время у каждого человека мелодия обретает свой уникальный характер. Одних всю жизнь сопровождают жизнерадостные, искристые, отрывистые интонации; других — элегичные, мечтательные. А третьих — печальные, горестные мотивы. Но чаще всего в жизни не бывает только солнечной или только грустной мелодии. Она то поднимается на самую высокую ноту от счастья, то падает громоздким пассажем от безысходности.

Именно такой и была моя жизнь. Радостные моменты творчества, гибель отца и уход матери, работа и учёба в консерватории, первая любовь… Эти мгновения сложились в разнохарактерную и непростую пьесу, которая сочинялась с участием внешних обстоятельств. Но теперь я поняла, что могу стать композитором своей мелодии и вплести в неё музыку Александра, тоже довольно насыщенную и необычную.

Отныне мы будем вместе создавать мелодию жизни. Всегда.

Автовокзал был переполнен пассажирами, которые покидали город или, наоборот, приехали в него. Среди толпы людей, бегающих от одной платформы к другой, стояла рыжеволосая девушка с безжизненным взглядом тёмных глаз. Она не знала, зачем приехала туда, где жил её бывший возлюбленный. В последнее время девушка вообще не понимала, что делала.