— Чем ты занят на этот раз? — раздражённо спросила девушка. — В последнее время ты слишком часто отказываешься от встречи.

— Я работаю над рефератом, — солгал я, став твёрдо на землю.

Спустя некоторое молчание, Вика выпалила:

— Мне кажется, ты отдаляешься от меня.

Я глубоко вздохнул и резко развернулся ко входу в кафе.

— Не накручивай себя. Встретимся в другой раз, — слабо улыбнувшись, я сбросил вызов.

Наконец-то я зашёл в кафе, повесил куртку на вешалку и сел за свободный столик. Я понимал, что веду себя, как идиот, отвергая Вику. Общение с ней начинало надоедать, но мне не хватало духа признаться в этом даже самому себе.

По-привычке я озирался по сторонам, ожидая увидеть Мирославу, но её нигде не было. Не теряя надежды, бегло осмотрел меню и позвал официантку, стоявшую около барной стойки.

— Здравствуйте, — подойдя к столику, девушка улыбнулась. — Что будете заказывать?

— Мира сегодня работает? — спросил, пропустив вопрос мимо ушей.

— Нет, её смена завтра.

— Понятно, — почувствовав лёгкое разочарование, я со скукой подпёр щеку кулаком.

Официантка всё ещё стояла около меня, крутя ручку в пальцах.

— Так вы будете что-нибудь заказывать? — вежливо повторила она.

— А, точно, — опомнился я, выпрямившись. — «Цезарь» и апельсиновый сок, пожалуйста.

Девушка сделала запись в блокноте и, сообщив время ожидания, ушла. Взяв в руки смартфон, я разблокировал его и решил проверить соцсети, чтобы чем-нибудь развлечь себя. А в голове крутился лишь один вопрос: почему мне так хотелось увидеть Миру?

Дарья

Воскресенье. Одноклассницы снова позвали нас с Женей на встречу. Обычно парень каждый раз осуждал мою глупую идею, но в этот день он без всяких возражений пошёл со мной в центр города. Видимо, Левицкому надоело возмущаться, либо он признал, так называемую, «игру в бойфренда» нормальной. Меня посетили и другие интересные мысли, но я, хихикнув, отмела их.

Когда наша компания разошлась, я отправилась домой вместе с Женей — часть пути совпадала с дорогой к его жилью.

— Выглядишь, как Снегурочка, — оскалившись, произнёс студент. Он был прав: голубая куртка с белыми узорами на подоле, такого же цвета мех на капюшоне и блондинистая длинная коса напоминали героиню сказки.

— Спасибо, — улыбнувшись, я приложила ладони к щекам. Ни фига себе, этот парень разбрасывается комплиментами! Хотя, его слова могли и не иметь большого значения.

Некоторое время Евгений молчал. Снег таял под ногами и, смешиваясь с песком, некогда насыпанным на лёд, превращался в противную кашу. Хотелось поскорее встретить весну.

— Зачем тебе парень? — задал странный вопрос блондин. — Ты же ещё малявка.

— Я не малявка! — возмутилась я, сжав ладони в кулаки и вздёрнув нос. Левицкий зашагал позади меня. — Мне почти семнадцать.

— И что? А мне почти девятнадцать.

— Вот именно! Ты старше всего лишь на два года, и уже считаешь меня малявкой. Ведь это маленькая разница в возрасте, — пыталась доказать я свою точку зрения.

Вдруг я почувствовала, что в спину прилетел какой-то комочек. Медленно повернувшись, я увидела снежок в руках развеселившегося Жени.

— Ну, держись, — злорадно ухмыльнувшись, я в два счёта слепила снежный шарик и бросила его в парня. Тот тоже не отставал и попадал снарядами то в ногу, то в руку. Я же была более жестокой: снежки пару раз залетали Жене за воротник пуховика и в лоб. Клянусь, это получалось случайно!

Поскользнувшись, я упала в сугроб, а Левицкий, идиот, расхохотался.

— Хватит ржать! — прикрикнула я, хотя самой хотелось смеяться. Всё же парень помог мне подняться, и, смахнув снег с одежды, мы пошли дальше.

Мирослава

Едва заметно настал конец апреля, а вместе с ним приближались и экзамены. Не верилось, что я почти окончила второй курс. Казалось, недавно в школе училась…

Но не это так сильно волновало меня. Уже прошёл год со смерти папы, что нагоняло на меня грусть. С того момента многое изменилось: я и не думала, что мама выкинет нас с Дашей из дома, заставив зарабатывать себе на жизнь самостоятельно; я верила этой женщине и любила её, невзирая на то, что она не уделяла должного внимания своим детям. Предательство родного человека — это словно нож, который глубоко вонзили в спину.

Помимо печальных воспоминаний меня посещали и хорошие, преимущественно с Сашей. Между нами завязалась дружба, которая крепла на глазах. Год назад я даже не рассчитывала на это. Пока меня устраивали такие отношения, и я старалась спрятать свою симпатию подальше.

Перебирая молниеносный поток мыслей, я сидела в концертном зале консерватории. Помещение постепенно наполнялось зрителями, пришедшими на фестиваль классической музыки. На этом мероприятии выступали студенты музыкальных колледжей, которые хотели показать свои отличные способности нашим профессорам, а те, в свою очередь, искали абитуриентов и обеспечивали их хорошими «связями». Тем самым студенты на шаг приближались к успешному поступлению в консерваторию.

Расположившись в мягком бордовом кресле, я подняла взгляд на сцену, на которой настройщик проверял состояние рояля. Риты не было рядом со мной: она вызвалась объявлять номера на фестивале. Даже не с кем поговорить…

Около входа постоянно перемещались люди, и лишь один человек стоял, не двигаясь. Заметив это, я повернула голову и увидела Алекса. Именно он застыл на месте и, скрестив руки на груди, внимательно и как-то задумчиво рассматривал меня. Плечи парня слегка вздрогнули, и, сухо улыбнувшись, однокурсник направился ко мне.

Интересно, как долго он сверлил меня взглядом?

— Свободно? — блондин кивнул на сиденье справа от меня.

— Да, — как завороженная ответила я, и Саша сел в кресло.

Александр

Как неловко… Я рассматривал Миру и ею же был пойман. Просто зашёл в зал и наткнулся на её профиль. Не знаю, что на меня нашло, но он показался мне красивым и милым. А когда взглянул на светлую кожу блондинки, вспомнил её завораживающий грим на Новогодний вечер.

Лицо Мирославы было таким грустным, что внутри всё сжалось. Девушка погрузилась в себя, а вокруг кипела жизнь. О чём же она задумалась?

Я так отвлёкся, что даже не заметил, как замер, а мимо меня проходили гости, занимая места. Кажется, я бредил.

— Ты разбирал новую пьесу для ансамбля? — спросила Мира, словно вытащив меня из сна.

— Да, — отстранённо ответил я, — несколько страниц.

— Не знаю, как твоя, но моя партия оказалась сложной, — однокурсница озадаченно нахмурилась. — Я просмотрела текст, и там есть несколько фрагментов, над которыми нужно попотеть.

— Я думал, тебе никакие трудности не помеха, — дразнил я блондинку.

— Конечно, это так, — решительно произнесла она, сжав ладонь в кулак. — Я всё выучу.

Зал погрузился в темноту, лишь на сцене остался свет. Из-за кулис шагнула ведущая в переливающемся длинном платье серебряного цвета. Девушка зачитала вступительную речь и объявила первого участника. Когда Мира узнала, что студент будет играть «Ноктюрн» до-диез минор Шопена, она восторженно подалась вперёд, предвкушая первые звуки. Её ожидания не оправдались, и, слушая исполнение, однокурсница всё больше разочаровывалась.

— Да он вообще безразлично играет! — негодующе бормотала блондинка, когда зрители аплодировали. — Никаких чувств не вложил. Как так можно играть Шопена?

— Понеслось, — усмехнулся я, не в первый раз отмечая, что она забавно злилась.

Участники сменялись на сцене один за другим. С интересом слушая выступления, Мирослава хотела положить руку на подлокотник, но, столкнувшись с моей, убрала на колени. Её пальцы были холодными, хотя на улице почти май.

В голове возникла дурацкая идея, от которой я отчаянно пытался избавиться. И вот оно — воплощение моего глупого поступка: я взял Миру за руку, из-за чего она повернулась ко мне с удивлением на лице. Девушка хотела одёрнуть ладонь, а я сжал её, не позволив это сделать.

— Не убирай, — прошептал я, улыбнувшись уголком рта.