За роялями уже сидели конкурсанты. Подойдя к стене, на которой висел листок со списком участников, Анна Аркадьевна медленно провела пальцем по именам и остановилась.

— Вы одиннадцатые, — прошептала женщина.

— Отлично, долго ждать не придётся, — произнесла Элеонора Викторовна.

Конкурсанты сыграли своё произведение и, поклонившись, вышли за кулисы.

— Стойте здесь, — сказала Элеонора Викторовна, — а мы пойдём сядем в зале.

Я кивнула ей, и учительница направилась к маленькой двери, а Анна Аркадьевна следом за ней.

Внимательно слушая игру следующих студентов, Саша скрестил руки на груди, сжимая в ладонях платок. Классический костюм красиво смотрелся на парне: белоснежная рубашка с расстегнутой верхней пуговицей, чёрные брюки и пиджак чётко облегали его фигуру. Я даже приметила, что мы с ним оделись в одной цветовой гамме, и мысленно усмехнулась.

В зале послышались аплодисменты, и конкурсанты ушли со сцены. Оставалась ещё одна пара участников, и следом должны были выступать мы. Алекс слушал студентов уже не так внимательно.

— Волнуешься? — вполголоса спросила я, поправляя чёрную юбку-карандаш.

— Я никогда не волнуюсь, — склонив голову вправо, ответил блондин размеренным тоном.

Я скривилась. Мне бы такую уверенность!

— Я сказал что-то не так? — усмехнулся парень, заметив моё выражение лица.

— Нет, — я отвела взгляд в сторону, — всё нормально.

Когда выступление конкурсантов закончилось, ведущая назвала наши имена и произведение. Выйдя на сцену и поклонившись, мы сели за рояли: я — за тот, который стоял ближе к зрителям, а Алекс — за второй, слева от меня. Почти синхронно протерев клавиши, мы повернули головы друг к другу. Саша едва заметно улыбнулся, отчего на душе стало тепло, кивнул и начал играть свою партию. В нужный момент я повела свою мелодию, постепенно увеличивая темп.

Волнение куда-то исчезло. Удивительно, что я почувствовала уверенность ещё с первых тактов. Внутри поселилась радость за то, что я и Алекс играем на этой большой сцене, что мы, занимаясь довольно продолжительное время, создали отличный дуэт. Наш ритм стал единым, далеко не у всех ансамблистов получается его почувствовать.

Постепенно замедлившись, мы перешли к повторной фразе, а затем к кульминации. Громко взяв аккорды, мы снова посмотрели друг на друга и одновременно сняли руки.

Из зала посыпались звонкие аплодисменты, и на моём лице против воли появилась улыбка. Впервые я испытала яркие эмоции, выступая на сцене. С тех пор мне даже понравилось играть на публику. Неужели на меня так влияет Саша?

Мы вышли в коридор и, увидев своих преподавателей, подошли к ним.

— Молодцы! — восторженно произнесла Элеонора Викторовна, из-за чего моя улыбка стала ещё шире. — Всё идеально!

— Ну, не знаю, займёте ли какое-нибудь место, — сомневалась Анна Аркадьевна. — До вас играли тоже достойные студенты.

— Ничего, — отмахнулась первая, — главное не победа, а участие. Вы хорошо показали себя.

— Спасибо, — поблагодарила я.

— Сегодня результаты мы пока не узнаем, — Элеонора Викторовна посмотрела на наручные часы с тонким чёрным ремешком. — Ну, что ж, двинем в отель за вещами, а потом на вокзал?

— Постойте, — Анна Аркадьевна достала из сумки смартфон, — нужно сфотографировать вас для сайта и группы консерватории, — женщина посмотрела на Сашу и на меня. — Встаньте возле афиши конкурса.

Послушавшись учительницу, парень подошёл к плакату, а я следом за ним.

***

Добравшись до ж/д вокзала, мы обнаружили по билетам, что до отъезда ещё есть время. Рядом располагался торговый центр, и я предложила прогуляться по нему.

Внутри всё сверкало, как и в ГУМе, и я снова заворожено бродила по зданию. Наша компания разделилась, и каждый ушёл в разные магазинчики. Я купила несколько сувениров: металлический магнитик с Кремлём, золотистый брелок и авторучку с кнопкой-матрёшкой. Узнав, что в торговом центре есть смотровая площадка, я сообщила учителям, куда направляюсь, и поднялась на лифте на последний этаж.

Я подошла к поручням, и моему взору предстала картина вечернего города. Вдоль дороги, освещаемой фонарями, расположились относительно невысокие, в сравнении с торговым центром, здания магазинов, кафе, украшенные различными подсветками, а вдали виднелась верхушка Кремлёвской башни. На дороге стоял большой "хвост" автомобилей, фары которых тоже играли роль своеобразных фонарей. Я сфотографировала вид на мобильник.

Натянув шапку получше, я взялась за металлические поручни, которые не казались холодными благодаря перчаткам. На площадке находилось немало людей, в том числе с детьми, бегающими неподалёку. Слегка улыбаясь, я обвела взглядом улицу.

— Красиво, правда? — справа послышался мягкий незнакомый голос, на который я обернулась.

Перед собой я увидела парня, выглядевшего немного старше меня. Посмотрев на меня, он приподнял уголок рта.

— Да, — поёжившись, я скрестила руки и повернулась обратно. Незнакомец взъерошил и без того торчавшие волосы шоколадного цвета и долго не говорил ни слова, продолжая стоять рядом. Не понимая, зачем парню нужна моя компания, я украдкой поглядывала на него.

— Меня Лёша зовут, а тебя как? — слегка склонив голову, спросил он.

— Мирослава, — я опустила руки и посмотрела на собеседника.

— То есть Мира, да? — парень задумчиво приложил указательный палец к подбородку.

— Да.

— Красивое имя, — сделал комплимент Лёша, отчего я немного смутилась.

— Спасибо.

С неба начали падать снежинки, и с высоты торгового центра это выглядело ещё красивее. Я обернулась к собеседнику, надевшему капюшон. Неужели ему не холодно без шапки? Хотя, Саша тоже так ходит. Ну, он же ходячая льдина.

— Классный город, — произнёс Алексей. — Но жить здесь, наверно, слишком шумно.

Подставив руки снегу, я наблюдала, как маленькие снежинки падали, задерживаясь на перчатках. Вдруг зазвонил мой телефон, и, вынув его из кармана, я увидела, что звонил Саша. Совсем забыв попрощаться с собеседником, я ответила на звонок и сообщила блондину, что возвращаюсь на первый этаж, подойдя к лифту.

Через несколько минут мы уже находились в поезде, мчащемся к родному городу.

Виктория

Длинные окна тёплого и уютного кафе ограждали от холодной заснеженной улицы. Откинувшись на спинку бежевого плетёного стула, я взяла в руки чашку горячего шоколада и отпила его. Приятное тепло разлилось по телу.

Заскучав сидеть в одиночестве, несмотря на большое количество людей в заведении, я разблокировала мобильник и начала листать ленту новостей в соц-сети, долго не задерживаясь на записях. Вдруг мне показалось, что увидела знакомое лицо на одной фотографии, и, вернувшись к той записи, я узнала на ней Алекса. Любимый стоял рядом с девушкой, которая, видимо, играла с ним в ансамбле. Они слегка повернулись боком к камере и стояли рядом друг с другом, почти касаясь плечами. Парень, как обычно, принял серьёзное выражение лица, зато блондинка искрилась от радости. Как же захотелось стереть улыбку с её детского личика!

Ревность снова уколола моё сердце. Я долго смотрела ненавистным взглядом на фотографию, но через мгновение я успокоила себя тем, что Алекс никогда не посмотрит на эту девчонку. Ему не нравятся невинные скромницы. Ему нужна только я.

Мирослава

Поездка закончилась, и пришло время возвращаться к рутинным делам: учеба и работа. И одногруппники, и коллеги восторженно встречали меня, закидывая различными вопросами, на которые я с удовольствием отвечала.

Первый после конкурса рабочий день выдался хорошо. Мы с Дашей не почувствовали сильной усталости, хотя клиентов было немало. Вот только события, произошедшие вечером, сбили с толку.

Ближе к девяти часам вечера от входной двери послышался короткий звон колокольчика. В кафе зашёл Саша, быстро снял куртку, молниеносно подошёл к барной стойке и сел на высокий стул. Лицо парня, казалось, не выражало никаких эмоций, но резкие движения выдавали его… злость, что ли? Даша, приняв заказ у клиента за столиком, недоумённо посмотрела на промчавшегося блондина, который в тот момент поздоровался со мной.