В научный центр к Каримову он пришел устраиваться дворником, но, попав на опытного начальника отдела кадров, вскоре оказался прямо в кабинете Ильдара. Владелец компании выслушал историю падшего доктора и дал ему шанс. Тодоровского спросили, готов ли он на все, чтобы изменить свою жизнь к лучшему, тот согласился и немедленно оказался на операционном столе. Небольшое вмешательство в мозг – и Тодоровского навсегда отвернуло от алкоголя. А справиться с неизбежной послеоперационной депрессией и должен был помочь «иранский проект».
То, что сейчас предлагала группа Мирослава Тодоровского заказчикам, было сложно, но интересно и понятно даже не специалистам, какими считали себя Каримов и Иловенский.
В разложении и обезвреживании нефтеотходов при помощи бактерий не было ничего нового, но увы, этим бактериям для жизни необходим кислород, поэтому «работу» свою они выполняют только на поверхности. Это хорошо для нефтяного пятна в море, но совсем не годится в прудах-отстойниках и резервуарах-хранилищах. Микроскопические биороботы, изобретенные Тодоровским с помощью наноэлектроников научного центра, в кислороде воздуха не нуждались, они добывали его сами, разлагая, вернее, разбирая на составные части алканы нефти. Попутно из элементов, содержащихся в их «рабочей среде» биороботы производили себе подобных и множились до тех пор, пока было, с чем работать. Когда весь объем предоставленных на съедение нефтеотходов превращался в совершенно не горючие и относительно безвредные вещества, биороботы начинали переработку друг друга до полного взаимоуничтожения.
Иранцы оживились, даже не дослушав объяснения Тодоровского. Агаджери быстро говорил что-то Мусави, а тот переспрашивал у Мехди, будто не верил.
Ибрагим Акбар Мехди тут же нашел общий язык с Мирославом Тодоровским: они общались на английском без переводчика, Каримов прислушивался, но не успевал понять все, о чем они говорили, его самого с помощью переводчика расспрашивал о коммерческой стороне проекта Али Реза Мусави. Иловенский английского не знал, он выступал гарантом государственной безопасности и понимал, что ему придется заставить Тодоровского дать об этом разговоре подробнейший отчет, возможно, даже письменный.
Кажется, довольны остались все: иранцы – уровнем предлагаемой им разработки, Ильдар Каримов – размером предложенной оплаты, Тодоровский – признанием и славословиями, которые сегодня услышал. Только Иловенский немного нервничал, ответ на его запрос по этому проекту из Москвы до сих пор не пришел. Вроде никакой государственной тайны в разработке быть не могло в принципе, ведь все начиналось с нуля, но кто ж знает, как одна нефтяная держава посмотрит на работу своих ученых в интересах другой, пусть и не конкурирующей страны.
После научно-коммерческой части визита был предусмотрен деловой обед.