Господи! Ну почему я так на него реагирую? Он же опять меня растопчет и выбросит…

— Я просил, но ты не послушала. Значит, будет только так! Я больше не могу. — ответил он хрипло, но жестко.

В этот момент я посмотрела в его глаза и серьёзно испугалась. Этот взгляд… Он был безумен. Черная пелена и ледяной вулкан желания.

Долго насладиться этим взглядом, мне не позволили. Костя грубым движением развернул меня и, уложив животом на стол, резко вошёл сзади одним мощным толчком. Это было слишком, и я даже вскрикнула от боли, хотя была уже достаточно влажная.

— Течёшь, сучка… Я знал, что тебе это нравится… — говорил он, вколачиваясь в меня с бешеной скоростью, а моё предательское тело вдруг стало отзываться, и я начала неприлично громко стонать. — Да, да… Кричи… С ним ты так не кричала… Я точно знаю!.. Только моя!.. Только со мной!..

Это сладостная пытка продолжалась не долго. А потом, по кабинету разнёсся мой пронзительный крик, но уже не от боли, а от наслаждения. Сделав ещё пару финальных толчков, Костя с громким стоном кончил на мои голые ягодицы, а потом навалился сверху.

Слезы хлынули по щекам от осознания происходящего. Физически меня снова возвысили до небес, а морально уничтожили окончательно. Яровой снова поимел меня, как последнюю шлюху. А самое главное, что сейчас мне не помогут никакие оправдания. И следующие слова это подтвердили.

— Теперь я точно могу сказать, что той ночью ты была абсолютно в адекватном состоянии. Ты хотела меня, а я хотел тебя. И можешь даже ничего не говорить. Твоё тело сделало это за тебя. — сказал он, отстранившись.

Я не способна была что-то ответить в этом зомбированном состоянии, поэтому просто поправила подол и, покинув кабинет, уехала домой.

Константин

Алина ушла. А я уже минут десять сижу за этим гребаным столом и чувствую себя последним дерьмом. Эйфория от секса прошла, и я понял, что сделал. Но поступить по-другому не смог.

Я уже миллион раз пожалел, что сделал Игнатьеву своим секретарём. Видеть ее каждый день и не иметь возможности прикоснуться, было невыносимо.

Проблемы сыпались, одна за другой. Взрыв Чистого был только началом. Из-за того, что Руслан временно вышел из строя, мы просрали два контракта. Потом, по какой-то причине на таможне задержали груз. Вчера вечером какая-то падла обстреляла наших людей прямо на трассе. Хотя, почему какая-то?! Алиев — сука. Сегодня утром я узнал о состоявшемся бракосочетании между Гуровой Таисией Альбертовной и Алиевым Артуром Айдаровичем. После этой новости всё встало на свои места. Это Ренат Алиев завалил моего отца, к гадалке не ходи. Сначала устроил покушение и сам подставился под пули, якобы преданно защищая, чтобы потом спокойно грохнуть папашу и не попасть под подозрение. Прочищал дорогу к дочке Гурова для своего племянничка. Боялся, что отец сведёт меня с этой девкой, и тогда капитал уплывет из-под носа. Только эта шаболда мне ни за какие деньги не нужна. На ней уже клейма ставить негде. А Алиевым, видимо, похеру. Скорее всего, Ренат даже не догадывается об истинной причине моего к нему интереса. Он думает, что я всё понял про отца и собираюсь мстить. Мудак!

Можно, конечно, было бы прийти к Гурову и просветить, с каким дерьмом связалась его дочь. Но я уже, однажды, встречался с ним и понял, что Гуров Альберт Леонидович по прозвищу ГАЛ — старый отмороженный ублюдок, который клал, кладет и будет класть на всё. Будь моя воля, я бы закатал его в бетон. Но нельзя! Этот кусок дерьма — очень влиятельный человек. Если у нас начнётся война, то улицы будут залиты кровью, и неизвестно, кто останется победителем.

Все эти события копились как снежный ком, и присутствие Алины никак не способствовало улучшению ситуации. Меня штормило от одного ее вида. Я срывался и кричал на нее по любому поводу. Когда увидел, как она улыбается Демону, думал, что сейчас завалю лучшего друга. А сегодняшний кофе, окончательно сорвал резьбу на моей фляге.

Я ведь ее практически изнасиловал. И то, что она каким-то чудом получила удовольствие, никак меня не оправдывает.

Подумав ещё немного, я решил ей позвонить, но трубку никто не брал. Тогда, написал сообщение.

Я: Прости… Я сделал тебе больно?

Ответ пришел почти сразу.

Алина: Не так, как ты думаешь.

Я снова попытался ее набрать, но Алина выключила телефон.

Прикрыв лицо руками, я услышал, как громко шарахнула об стену открывшаяся дверь, и в кабинет, как фурия влетела моя сестра.

— Сучий потрах!!! — закричала она и кинула в меня органайзер.

— Ты совсем охренела? — ответил я тем же тоном.

— Я же тебя, как человека просила! — продолжала надвигаться она на меня и хотела влепить пощёчину, но я грубо перехватил ее руку.

— Оксана! Не заставляй меня применять силу!

— Применять силу? То есть к Алинке ты ПРИМЕНИЛ СИЛУ??? — взорвалась она. — Ты ее видел? Видел??? В каком состоянии она ушла?

— Я тебе уже говорил, не лезь! — отшвырнул я ее.

Оксана тяжело дышала, а потом отвернулась.

— Боже! Костя… Неужели ты действительно такой ублюдок, как о тебе говорят?

— Базар фильтруй! — сказал я ей, и Оксана, повернувшись, сверкнула отцовским взглядом.

— В общем, так, Константин Владиславович! Если с ней что-то случ… Не дай Бог, она что-то с собой сделает! Ты за это заплатишь! Даю тебе слово… Слово ЯРОВОЙ! — крикнула она нерушимую клятву для нашей семьи и воткнула в стол лежавшие рядом ножницы, а потом, резко развернувшись, ушла.

Эти слова гулким эхом стучали в моей голове. После такого, я ощутил себя ещё большей мразью.

Схватив телефон, я набрал Войтову.

— Андрей! Машину к издательству! Быстро!

— Понял. — ответил он мне и отключился.

Алина

Уже пару часов я лежу в ванне. Кожа распарилась и сморщилась, как у столетней старухи. Но вылезать из воды не хотелось. Я должна смыть с себя ту грязь, в которой меня сегодня искупали.

Возможно, я пролежала бы ещё, но внезапно услышала шум за дверью. Блин! Неужели папа вернулся? Я так была рада, что его нет дома. Не хочу, чтобы он видел меня такой разбитой. Странно только, обычно он предупреждает о своём приезде. Хотя, наверное, он просто не дозвонился, ведь я выключила телефон.

Укутавшись в свой любимый махровый халат, я хотела незаметно прошмыгнуть в свою комнату. Но дойдя до пункта назначения, застыла в немом шоке. На полу, возле моей комнаты, прислонившись спиной к стене, сидел Яровой и смотрел на меня.

— Как ты попал в дом? — наконец, спросила я.

— Ты не закрыла дверь. — спокойно ответил он.

— Это не так.

— Ну, или плохо закрыла. Неважно. Алин… Давай поговорим?

— Уходи. — сказала я и прошла в свою комнату, потому что спорить у меня не было сил.

— Алина! — опять позвал Костя и вошел следом.

— Зачем ты пришёл? — не глядя на него, спросила я и подошла к окну.

— Не знаю. — обречённо ответил он. — Просто поговорить.

— Я не хочу.

— Алина! Прости меня! То, что сегодня случилось, больше не повторится, если только ты сама не захочешь. Я не знаю, как это произошло. Просто, когда ты рядом, я не могу себя контролировать. — сказал он, не приближаясь ко мне.

— Тогда, как ты можешь обещать, что это больше не повторится?

— Я всё для этого сделаю… Даю слово… Слово Ярового. — изрёк он сурово. Видимо, это многое значит.

— Почему, Костя? Зачем ты это сделал? Тебе что, не давало покоя, что я не вешалась тебе на шею? Или это такая месть?

— Нет. Просто… Нравишься ты мне, понимаешь? — тихо ответил он.

— Угу. Заметно. Наверное, поэтому ты всё время сравниваешь меня со шлюхой?

— Нет. Черт! А-а-а… Как же сложно… — сказал он, а меня это окончательно вывело из себя, и я повернулась.

— Боже, Костя! Если два человека нравятся друг другу, то в этом нет ничего сложного. Это жизнь! Взрослая жизнь. Мы ни в детском саду и не в школе, чтобы ты дёргал меня за косички, а я за это выливала тебе компот в портфель. И даже если ты мне тоже нравишься, я же веду себя нормально и не занимаюсь чем-то… подобным?! — тихо закончила я, осознав, что сболтнула лишнего.