Однако, если Стейнли сомкнет свои ряды с Тюдором, то – Ричард знал – в этом случае он будет разбит.

Король медленно одел шлем с золоченой короной и опустил забрало. Прозвучала труба, и битва началась.

Битва началась вяло, потому что неопытные оруженосцы Гарри не доложили ему о том, что между ним и горой Амбьен было болото, и его армии пришлось обходить вокруг него, пока они, наконец, не встретились с людьми Ричарда. Более того, теперь, когда поднялось солнце, оно светило в глаза головному отряду Гарри и затрудняло его быстрое продвижение. Рыцари Ричарда предусмотрительно ждали на горе, при этом войска Гарри были вынуждены взбираться наверх. Полетели стрелы, раздались пушечные выстрелы. Каменные пушечные ядра тяжело просвистели в воздухе, сея панику в рядах наступавших. Но, наконец, все перешло в рукопашную.

Все утро под палящими лучами солнца, пока в воздухе не поднялись густые клубы пыли и не запахло едким пороховым дымом и запахом крови раненой плоти, люди Гарри замыкали Ричарда в кольцо, вынуждая фланги короля вступить в борьбу. Ричард послал сообщение лорду Стейнли, приказывая барону тотчас же послать подкрепление или пожертвовать жизнью своего сына. Как только король взглянул в лицо своего рыцаря, который вернулся с ответом Лисы, он сразу понял, что битва проиграна.

– Ваше высочество, – запинаясь сказал оруженосец, весь трепетавший от страха, – ми… милорд Стейнли отказывается подчиняться вашему приказу. Он сказал… он велел передать вам, что у него есть еще другие сыновья.

К горлу Ричарда подступила едкая желчь, рожденная гневом и сознанием своего поражения, она душила его.

– Будь он проклят! – гневно чертыхнулся король. – Будь он проклят! – Потом он немедленно приказал: – Сейчас же отрубить голову лорду Стрейнджу!

Личные телохранители Ричарда в ужасе переглянулись, вспомнив жестокую казнь лорда Гастингса на башне Грин, и беспокойно заерзали в седлах, когда несчастного сына лорда Стейнли вытащили вперед и заставили стать на колени. Лорд Стрейндж был еще очень молод, он плакал от страха и яростно умолял пощадить его, катаясь по земле. У Ричарда защемило в груди, и он растрогался. Его брат Эдмонд был точно так же беспощадно убит.

– Подождите! – воскликнул король, потом, проглотив комок в горле, к удивлению людей, чуть слышно произнес: – Я… я изменю решение. Отпустите мальчишку! Пошлите за Носамберландом, чтобы он немедленно ко мне присоединился.

Но Носамберланд, увидев, что войска предательски перешли на сторону Гарри Тюдора, отказался следовать приказу Ричарда. Вместо этого лорд не сделал ничего со своей стороны, пока они не смешались в кровавой бойне с тремя армиями противника.

Битва почти закончилась. Ричарда опалила ярость. Как бы он хотел убить лорда Стейнли! Но холодный рассудок победил, как это было и раньше. Король недаром считался известнейшим полководцем в Англии. У него был только один шанс, весьма слабый, но все-таки, шанс. Если ему удастся прорваться сквозь линию наступления, добраться до Гарри Тюдора и убить его, то Ричард выиграет битву.

– Ваше величество, не делайте этого. Это чистое безумие! – умолял его лорд Франсис Ловель, когда король осведомил своих телохранителей о намерениях. – Вас просто убьют. Давайте убежим, пока мы хоть это еще можем сделать…

– Как Невил Франсис? – голос Ричарда слегка дрожал, когда он вспомнил своего кузена, Ричарда Невилла, графа Ворвика, который в тот день в битве при Барнете, попытался убежать. Он, Ричард – король и не позволит себе умереть трусом, убегающим с поля боя. – Нет, Франсис, – он больше не захотел слушать слов мольбы своего доверенного рыцаря.

– Я – король и умру королем!

Потом со странно торжествующим криком его величество Ричард Плантагенет, король Англии, высоко поднял свою секиру и бросился с горы. Море людей расступилось перед ним, как в сказке. Он не знал, что люди сочли его безумным. Они решили, что король появился на лошади, словно какой-то кровавый призрак, пришедший из потустороннего мира, и его смертоносный меч безжалостно сокрушал все на своем пути. Ричард только понимал, что его враги отступают перед его бешеной атакой, что даже знаменосец Тюдора побежал. Ярко-красное знамя Гарри с золотым драконом было втоптано в грязь, пропитавшуюся алой кровью.

– Болото, Боже мой, болото! – от гнева и ненависти Ричард совсем забыл о болоте. Даже теперь он чувствовал, что его конь Фарей вязнет в трясине и пытается освободиться от него… Отчаянный рывок – и король выпал из седла своего преданного боевого друга.

– Коня! Коня! Полцарства – за коня! – пронзительный крик пронесся по долине, прорезая воздух.

«О, Боже, так далеко заехать! И потерять все из-за лошади! Это просто невыносимо!»

– Ваше величество, ваше величество! Возьмите моего, ваше величество! – закричал Гил, которому удалось пробиться через поле сражения на своей всхрапывающей и вставшей на дыбы лошади. – Возьмите мою!

Он уже почти подъехал к королю, когда внезапно, откуда ни возьмись, на него набросился мощный боевой конь с золотисто-кремовой гривой и хвостом.

– Нет, Гил, нет, слишком поздно! Остановись! Сражение проиграно! – отчаянно закричал Воррик, пытаясь перекричать шум сражения и не желая причинять вреда брату своей жены, но в то же время понимая, что нельзя дать возможность Гилу добраться до Ричарда.

Сквозь пелену пыли и дыма Гил едва узнал Воррика, но не обратил внимания на его крики. Он еще сильнее пришпорил коня и поскакал еще быстрее. Ричард получит долгожданного коня, даже если это будет стоить Гилу жизни! Он не думал, что Воррик убьет его. Но, едва подумав об этом, увидел, как Воррик вытащил тяжелый меч и начал описывать им дугу в воздухе, как будто собираясь разрезать на две части Гила или его коня. Через несколько секунд молодой человек услышал, как его лошадь заржала от страшной боли, когда меч Воррика нанес по ней сокрушительный удар, приходившийся по шее. Конь споткнулся и упал, и из его страшно зияющей раны хлынула кровь.

– Прыгай, Гил! – яростно закричал Воррик, предупреждая его об опасности. – Прыгай! Ради Бога, прыгай!

Но Гил, в эту минуту думавший только о Ричарде, медлил, пока не стало слишком поздно делать прыжок: массивное тело его лошади повернулось, закрыв солнце, затем навалилось на него, заглушая крики боя и стоны, которые вырвались из груди юноши.

– Ричард! Ричард! Ри-и-ча-ард!

Но король не слышал. Его король Ричард Плантагенет был уже мертв. Тело короля лежало в луже крови, а золотая корона повисла на ветках боярышника, оставаясь для Ричарда недосягаемой.

«О, Боже, о Боже!»

Изабелла думала, что она сойдет с ума от горя, когда увидела людей, проезжавших по мосту Гоу. Эти кровавые вооруженные люди во главе с Гарри Тюдором и жителями Лондона, которые заполнили городские улицы, тянулись вслед за ними и кричали:

– Да здравствует король! Да здравствует король Генрих!

Они кричали так, как будто он был их спасителем от рабства.

Люди двигались неторопливо, крича и смеясь, передавали друг другу кубки с вином и обливали друг друга жидкостью, которая пачкала их и без того забрызганную броню. Время от времени они останавливались, чтобы получить поцелуй какой-нибудь хорошенькой девушки или взять красную розу из рук ребенка.

И в этой торжествующей, гремящей победе казались нереальными те, которые шли за ними. Побежденные, которые могли идти – даже с трудом – были в цепях, звон которых извещал о поражении и напоминал об этом с каждым их шагом. Еще больше все подчеркивалось громыханием о каменные мостовые колес и повозок, которые везли тяжелораненых. Изабелла с трудом подавила в себе тошноту, подступившую к горлу при виде этих людей, волочившихся, стонущих, плачущих и истекающих кровью.

Позади них на лошади ехал человек целый и невредимый, отвратительно улыбающийся. В одной руке он держал поводья небольшого осла, через спину которого была перекинута какая-то бесформенная вещь, болтавшаяся, как полупустой мешок с мукой, как что-то безжизненное и бесформенное. С первого взгляда можно было подумать, что это и есть мешок с мукой, и только его белый цвет, обагренный кровью, опровергал первоначальные домыслы: ни один фермер не хранил свое зерно в таких мешках. Это был бы обычный серый мешок. Изабеллу удивила ткань, наброшенная на осла. Только когда животное подошло поближе, она поняла, что это был за груз.